— Как так получилось, что дочь Блэка оказалась твоей дочерью? — продолжил спрашивать оборотень.
Беллатрикс резко на него обернулась и приподняла одну бровь:
— Ты слишком любопытен сегодня, — усмехнулась она. — Но сейчас я в хорошем настроении, и потому расскажу тебе, Сивый, — Пожирательница снова повернулась к зеркалу. — Мне нужна была чистокровная маленькая девочка, волшебница, чтобы я отправила её в Институт Салемских ведьм. Я не могла позволить себе иметь детей, находясь на службе у Лорда, да и не горела желанием. Мы с Родольфусом, если честно, даже не думали об этом, — Беллатрикс пожала плечами. — Так вот, я должна была быть уверена, что девочка чистокровная и по наследству обладает сильными магическими способностями. Я выбрала одну из слуг Лорда, конкурирующую со мной за звание его любимицы, и заставила её под Империусом очаровать своего кузена, Блэка, который великолепно подходил на роль отца. Она переспала с ним, и зачала ребёнка от него. Сколько могла, я прятала её от Лорда, помогая ей, и она была мне благодарна. Но всё равно она продолжала быть моей конкуренткой, и как только она родила ребёнка, девочку, как и планировалось, я убедила её прийти к Лорду и попросить у него прощения за долгое отсутствие. Я даже уверила её, что он простит её. Но Лорд располагал другой информацией, полученной от меня, и, конечно же, убил её, когда она пришла к нему вымаливать прощение. Девочку, её дочь, я спрятала и с ранних лет отдала её в Институт Салемских ведьм. Там она должна была добывать для меня тёмные заклинания и обряды и украсть книгу о магии выброса. Вот и всё. Да, я соглашусь, что она мне стала ближе остальных, но всё же моё правило — никому не доверять. И я правильно сделала, что держала Хлою на расстоянии от себя. Видишь, она меня предала. Возможно, и её мать бы когда-нибудь предала Тёмного Лорда. Так что я ничуть не жалею о том, что сделала. Каждый сам за себя, Фенрир.
Оборотень как-то странно усмехнулся и, перекинув лежавшую на полу девушку через спину, направился к выходу из замка.
— Никому нельзя верить, — тихо сказала Белла, повернувшись к зеркалу и глядя на своё отражение, — даже тебе, Фенрир. Вокруг одни враги.
========== 37. Безоар ==========
Ты хочешь меня. Ты чувствуешь, как тебя тянет ко мне. Ты думаешь обо мне, даже когда не хочешь думать обо мне. Спорим, я тебе даже снился. И прямо сейчас ты хочешь меня поцеловать.
цитата из сериала «Дневники вампира»
Гарри и Рон разговаривали о произошедших событиях.
— Хлоя мне передала письмо тогда, на празднике… — тихо сказал Рон, сидя на тонком матрасе, постеленном на полу.
В подземелье было темно, холодно и сыро, каждого из них посадили в отдельную зарешеченную камеру.
— Почему ты мне не говорил о ней никогда… Об этой Иветт? Я бы сразу понял, что здесь что-то не так, — устало произнес Гарри.
Всё его тело ломило от бесчисленных синяков, глубокого пореза на груди и парочки непростительных, которыми в него на радостях запустила Беллатрикс.
Рон только тяжело вздохнул и повернул голову на камеру, где находилась Хлоя.
— Почему она её тоже посадила за решётку, ведь та ей помогала?
— Рон, кроме того, она её дочь, — добавил Гарри, наблюдая как лицо друга вытягивается от изумления, — но, кажется, Хлоя в последнюю минуту хотела помочь нам, там, на скале…
— Ты же знаешь, что я не помню ничего…
— Знаю, — кивнул Поттер и в очередной раз оглядел свою небольшую камеру. — Послушай, Рон, нам надо выбираться отсюда…
— Гарри, я это уже слышал! У нас нет волшебных палочек, мы не сможем выбраться! — повысил он на друга голос от бессилия.
Тот со злостью пнул матрас, лежащий рядом с ним на полу.
— Мы должны, Рон! Просто обязаны.
Рон в очередной раз тяжело вздохнул и принялся осматривать помещение и свою камеру.
— Отсюда вам не выбраться, — пропела Беллатрикс, внезапно оказавшись рядом с их камерами. — Вы умрёте здесь, и если повезёт, то на глазах у ваших друзей. Ну, или они на ваших глазах умрут, я ещё пока это не решила, — Пожирательница медленно продефилировала вдоль камер. — А скорее всего, никто сюда не доберётся, — Беллатрикс громко засмеялась и приблизилась к камере, где на полу сидел Гарри. — Твоя подружка уже несколько дней в пути… У неё совсем не осталось сил, — Пожирательница изобразила сожаление на лице, — может быть, не мучить её, а прикончить на месте, как думаешь?
Поттер резко дёрнулся и с криком вскочил, оказавшись прямо напротив неё. Та едва сумела отскочить назад от решётки.
— У-у, сбавь пыл. Ты всё равно ничем не поможешь ей! — усмехнулась она.
— Я ненавижу тебя, ты ответишь за всё! Друзья найдут нас! — крикнул Гарри.
— Тешь себя этой надеждой, я не запрещаю. Даже если они и найдут каким-то чудом вас, то попадут в мою ловушку и умрут, — кровожадно улыбнулась Беллатрикс и покинула подземелье, оставив разъярённого Гарри наедине со своими мыслями.
***
Гермиона выбежала из дома Снейпа и направилась по пустынной улице обратно к речке. Остановившись на полпути, она моментально почувствовала резкий холод и поёжилась.
Её душили слёзы. Как только он посмел применить к ней легилименцию? Она всегда так боялась этого. «Дура! Дура!». Она злилась и на себя и на него. Гермиона порывистыми движениями вынула из своей сумочки тёплую куртку и джинсы и принялась одеваться, увеличив их. Стало чуть теплее.
Что ей теперь делать? Она не может просто так взять и вернуться к нему. Это было бы просто неуважением по отношению к себе. Что же тогда?.. Возвратиться в Хогвартс и прямиком к Дамблдору? Но что она ему скажет? Он наверняка спросит её про Снейпа, тоже прочтёт её мысли. Нет, к директору тоже нельзя было идти. Отправиться на поиски одной? Нет, это смешно и глупо. Гермиона вздохнула и направилась к самому берегу реки, которую покрывал небольшой слой льда.
Девушка вздохнула, и, разведя костёр, уселась возле него.
Как всё быстро и неожиданно случилось. Хлоя оказалась предательницей. Беллатрикс застала Гарри и Кэролин в самый неподходящий момент, когда все остальные были на празднике. Она похитила Гарри. Заставила Кэролин поделиться с ней её даром… И никто не ожидал подобного в этот чудесный праздник…
Ещё недавно она веселилась вместе со всеми, наслаждалась теплотой вечера, красотой праздника и она была так близко от него… Они обнимались, и Гермиона была так счастлива, уловив намёк от него на то, что она ему не безразлична. Кажется, она имела всё на тот момент, а сейчас… Сейчас она сидит на берегу грязной реки в неизвестной безлюдной местности и в её душе лишь злость и обида. Гарри похитили, Кэролин исчезла, а Снейп… Он, кажется, снова безразличен к ней. Он оскорбил её недавними действиями. Сейчас они не вместе, и ей, и ему плохо. Кажется, что ничего между ними не было, он не целовал её, и они не стояли на берегу моря, обнявшись… Кажется, будто это был всего лишь сон.
Гермиона снова вздохнула. Где же это гриффиндорское безрассудство, подталкивающее человека на смелые рискованные поступки? Где же этот хвалёный оптимизм? Сейчас она не чувствовала ничего кроме боли, обиды и чувства утраты.
«Должно быть, ему ещё хуже, — с горечью осознала девушка. — Все эти годы он думал, что его дочь мертва, а сейчас, не успев обрести её, он вновь её потерял. И теперь он узнал, что Кэролин и я знали правду и молчали… Каково ему?».
Гермиона поднялась с места и поёжилась. Она не могла просто так это оставить. Вот оно, гриффиндорское безрассудство — забота о людях, настроенных против тебя. Она не может остаться безучастной, кроме того, у неё нет выбора. Нужно простить Снейпа, даже если он не попросил прощения, и отправиться к нему.
***
Гермиона застала зельевара, склонившегося над книгой.
— Профессор, — тихо позвала она и подошла к нему.
— Нагулялись? — не оборачиваясь, спросил Снейп, будто бы ничего и не происходило. — Нам нужно сейчас аппарировать в окрестности Зоммерсдорфа, это в Германии. Вы готовы?
У Гермионы даже рот открылся от удивления.
