— А, меж тем, ладьи врага уже близко, достойный Знаменосец Великой Зелени, взгляни на их порядки! — Ра-Неб невольно возложил ладонь на рукоять хопеша, — на тех, кто будет атаковать нас.
Отряды Тисури и Гебала шли, выставив вперёд царские ладьи, поддерживаемые старыми двухрядными. Три десятка быстроходных пиратских тридцативёсельных лодок, следовали за ними, дабы напасть на повреждённые корабли, немедля приступив к абордажу. И ещё — более десятка торговых, чтобы высадить воинов на палубу ладей Та-Кем своих воинов, бывших, ныне, их единственным грузом, если сопротивление неустрашимых сынов Та-Кем ещё не будет сломлено. С носа на отряд «Себек-Сенеба» надвигались ещё пять из девяти ладей Шарден. Немалая сила… Только тяжёлых — тридцать четыре ладьи против четырёх и «Себек-Сенеба» в отряде Ипи… Что же. Ныне им есть чем ответить коварному нечестивцу Бен-Мелеку!
Отряд Гебала подошёл ближе всех, всего на шесть сотен немет… — Ипи Ра-Нефер ринулся к небольшому помосту, на котором закрепили все три его новых осадных лука: «Подносчики! Быстро несите восемь неугасимых и три разрывных стрелы!» — выкрикнул Ипи.
Тотчас же ему принесли одиннадцать стрел, похожих, скорее, не на дрот колесничего, а на оперённую и укороченную пику.
Ипи Ра-Нефер сам зарядил первый из трёх новейших осадных луков громовой стрелой, осторожно, равно зная о безопасности, как и о мощи, заключённой в ней. Что удивило многих десятников, пятидесятников и самого капитана, — ибо эти стрелы для воинств. Но никто не посмел перечить не столько Знаменосцу Великой Зелени, сколько Верховному Ур-Маа, и лучшему в Та-Кем лучнику. Две иные стрелы были заряжены неугасимым огнём с камнем Инет-Ра, и, если разрывная содержала шесть дебенов таинственного Гнева Тути, то неугасимая, едва — не четыре густой крови Геба с неугасимым камнем Сети. Ипи осторожно — ибо поспешность равна промаху — укладывал их, одну за одной, на два оставшихся лука. Знаменосец Великой Зелени и Верховный Хранитель Трона, вместе с четырьмя стрелками, дёрнули рычаг прочной пальмы, откинув назад — рессора из семи прочных и гибких бронзовых пластин, изогнулась, подобно костяному луку, спарки рёбер слона и прочный тис выгнулись за ними, плечи лука натянулись не просто параллельно ему — ещё глубже. Один за другим, все осадные луки Ипи были взведены, оставляя на поверхности кедрового щита только торчащие из дыры с голову жала прочнейшей бронзы.
Не медля, на крышах стрелковых площадок были взведены ещё пять — и шестой, на мачте, — малых осадных луков, четыре десятка лучников Воинства Себека и Хранителей Трона, встали пред ними на одно колено, так же, изготовившись к стрельбе и прикрываясь щитами. Ещё по три десятка Ипи Ра-Нефер поставит в площадки, и две дюжины на мачту — бить сверху.
Только, Ипи заметил, что множество Хранителей, впервые увидевших Зелёное Море, не надели чешуйчатого доспеха, делавшего их неуязвимыми от стрел, мечей и дротов. И, если бы Ипи Ра-Нефер заметил первым! Среди стрелков ладьи послышались шутки: «Боишься вод, или плохо плаваешь?» — и это было не самым худшим, что услышал Знаменосец.
Ипи Ра-Нефер поспешил к первому из своих осадных луков — передняя, из четырёх Царских ладей Гебала подошла уже менее, чем на заветные пять сотен немет, продолжая сближаться, грозя бронзой щитов и клювом тарана. Почти не выцелив, Ипи отошёл, поджёг лучиной трубку с густой смолою и красной горючей солью, пока та не заискрилась, зашипев, и спустил лук. Тяжко запела бронза. Два оставшихся тяжёлых, со стрелами неугасимого огня, Ипи нацелил, запалил и спустил ещё быстрее.
Мгновенья тянулись медленно, в небе растаяли следы дыма, но вот… У борта, в самом носу первой из царских ладей Гебала взметнулся столбик воды. Стрелки и лучники, было, разочаровано глянули на выстрел Знаменосца Великой Зелени, но Ра-Неб осадил их, шикнув, ибо знал, по старым и лёгким Ува-Хатем, принятым ещё до Хаков, в славные времена Дома Амен-Ем-Хети, что над водою, такая способна разорвать щит или кедровую доску обшивки, зато, под водою, обрушить удар так что пробоина будет хлебать Зелёные воды, неровным ртом, шириной доски в три — больше локтя, и забить её хлопком и кожею — ой, как непросто… А у стрел Ипи Ра-Нефера, да живёт он вечно, пусть смесь гнева Тути не в шаре, а в трубке, над водою важно сие, но не под — ибо её почти впятеро больше…
В плеске возникла громадная — три локтя на пять локтей Джахи — подводная дыра. Волна перебила прочную кедровую «рыбью кость» набора, как ветку. Царская ладья Гебала застонала после разрыва, принимала за десятую минуты сто талантов вод, если не вдвое больше! Корабль был обречён. Моряки Фенех, поначалу пытались вправить кедр киянками, дабы забить кожами, хлопком и снова кожей, подкрепить распором, да медленно уползать к берегу, но уже через несколько мгновений, бросились на палубу с криком: «Колдуны Та-Кем, подобно Лебиафану, выбили нам днище, спасайтесь же, воины, и да защитит нас Дагон, спасайтесь!» Впрочем воины и моряки сами видели, что ладья быстро опускалась тяжело окованным таранным носом, кренясь на правый борт, и стали бросать вёсла и щиты, прыгая в воду.
Положение второй ладьи было немногим лучше — первая из осадных стрел угодила в нос, чуть ниже капитанской надстройки, крыша которой была и абордажным мостиком, окованным широкой и толстой бронзовой полосой, дабы крушить врагу борта и ломать вёсла. Вторая ударила в длинные, тянущиеся через весь корабль, стрелковые мостки, обливая пламенем гребцов правого ряда, и мешая доставить с кормы воду по тем самым мосткам. Стрелкам не удавалось сбросить жёстко прибитые щиты, когда кедровая основа их и доски под ногами уже начинали гореть. Пара корзин песка — всё же капитаны Джахи не забыли старых уроков Амен-Хотпа Джо-Сер-Ка-Ра, и старались забивать песком неугасимое пламя, — пропала даром из-за широкого медного бруса, едва прикипев к неугасимой крови, чтобы лишь больше загустить её.
Так или иначе, но совсем скоро, от первой, поражённой под воду, царской ладьи, над волнами остался лишь хвост, напоминавший жало священного скорпиона, а вторая — горела, подобно факелу, застилая остальных дымом и разваливаясь на глазах.
Пара старых двухрядных ладей Гебала, подошли, дабы подобрать тонущих, ибо по законам Джахи, спасённый воин отдаёт всё, что на нём, кроме меча и нижней одежды, да ещё и платит восемь сиклей золота. Ладьи были перегружены и небоеспособны, и, развернувшись, направились к своему городу — их капитаны, гребцы и моряки итак сегодня имеют неплохой заработок, не считая уцелевшего оружия воинов Гебала и платы Бен-Мелека за найм.
— А они неглупы, все капитаны Фенех строятся клиньями, ничего, порядок ладей Гебала мы уже сломали! — Ипи Ра-Нефер, заметив, как одна из старых двухрядных ладей, дабе не столкнуться ни с оставшимися двумя царскими ладьями Гебала, обгоняющими тонущие, и не налететь на двухрядные торговые, собирающие уцелевших, не желая делиться добычей, повернулась к ним точно бортом, находясь на одной линии с царской и старой ладьёй, обходящей за нею, метнулся к новейшим осадным лукам, уже заряженным, единственно, сменив одну из неугасимых стрел, на разрывную, последнюю из поднятых на палубу. Он поджёг трубку, и, казалось, не целясь, выстрелил.
— Смотрите, недостойные, кто сомневался в Знаменосце Великой Зелени, в том, кто всего тремя осадными стрелами, уменьшил флот Гебала на четыре ладьи, из них две царских, — возрадовался Ра-Неб, — что отправил одну к Тетнут, а другую испепелил. И две двухрядных старухи, что осели по нижний ряд, приняв по сто тридцать воинов, лучников и моряков, и, теперь поползут к родной гавани!
— Гнев Тути, достойный Ра-Неб, я сам взвешивал и мастерил трубки для осадных стрел моих новых луков, да так, чтобы была ни кайта тяжелее неугасимой… — теперь — недолго, труби на вёсла шесть сотен гребков на час, ибо отряд Гебала в семи сотнях немет от отряда Тисури, так разделим врага, да перетопим или испепелим по частям, достойный капитан! Труби на час Хепри, во все два десятка великих вёсел, пусть осушится левый борт, дабы развернуться скорее, и сблизиться, как можно раньше с флотом Гебала! Всем старым осадным лукам бить в того, кого сочтут опасным для себя или ладьи рядом, или «Себек-Сенеба. Не только нашим, Ра-Неб, труби на ладьи отряда! Больше не бить по царским ладьям Гебала! — последний приказ удивил Ра-Неба, но, рядом с Ипи он уже привык не удивляться.
