На лице охранника появляется весьма довольная улыбка. У него наконец получилось укротить строптивую львицу!

Я пытаюсь отчаянно дёрнуться, но что я могу сделать, что я могу сделать? Рука охранника перемещаются от бедра к застёжке моих брюк….

Вдруг послышался насмешливый, издевательский голос Айона:

- Своя жена давать не хочет, так ищешь лёгкую добычу?

Эта фраза заставила охранника побагроветь. Он отвернулся от меня, казалось, напрочь обо мне забыв. Его лица мне не было видно, но я была уверенна, что он смотрит на Айона с настоящей яростью.

Заключённые должны подчиняться! Заключённые должны молить о пощаде! Они не могут так дерзко и непокорно смеяться в лицо палачам! Они не смеют издеваться над ними!

Ты раб, ты ничтожество! Как ты можешь оставаться таким гордым и дерзким? Займи своё место! Быстро займи!

- Не нарывайся, демон! – выкрикнул охранник почти что в лицо Айона.

Чуть кривая, насмешливая улыбка появилась на спокойном лице Грешника.

- Это угроза? – произнёс он, сощурив глаза. – Вы и через сотни лет не сумеете сломить меня, чтобы ни делали. Так что не смейте указывать мне, жалкие человеческие отродья, которых даже в пищу брать противно.

Охранник издал какой-то звериный рык, и тут же схватив кнут, тот, что с шипами, принялся избивать Айона. Я видела, как кровь вновь и вновь течёт по телу Грешника… но тут демон засмеялся. Раскатистым, пробирающим до костей смехом. Аметистовые глаза смотрели на охранника как на какое-то мерзкое насекомое, не стоящее внимания….

- Глупые существа, – с презрением проговорил Айон. – Ослеплённые Системой, утопающие в собственной похоти, вы стали ниже, чем черви.

Охранник заревел от ярости и вцепился в горло Айона. Его товарищи с трудом оттащили его. Решётка камеры поднялась, и охранника, всё ещё пытающегося вновь бросится на демона, с трудом вывели в коридор. Другой охранник, тот, который не участвовал в самой пытке, а только молча стоял у решётки, собрал все пыточные инструменты, включая те, что ещё мучили нас, и вышел из камеры, так и не произнеся ни слова.

Я шумно перевела дыхания. Меня колотила дрожь. Мерзкое чувство не покидало меня, а сердце сжималось от ужаса.

Я была готова вынести любую боль! Но это… мерзко, невыносимо, противно!

Что угодно… пожалуйста, что угодно… но только не осквернение… только не это… нет, нет, нет!

Я перевела взгляд в сторону Айона. Охранники забрали лампы, поэтому я снова не видела лица Грешника. Но мне и не нужно было его видеть….

Я знала его, я чувствовал его. И меня переполняла благодарность… за всё….

За его свободный, волевой дух, который придавал мне сил. Сил, чтобы выдержать всё, что я испытала. Благодарность за его понимание, за то, что он разделяет мою Мечту….

И, конечно же за то, что он не дал охраннику меня изнасиловать… я бы не перенесла этого… мне было бы незачем жить….

- Спасибо… – только и прошептала я.

Спокойный взгляд Айона словно пронзил меня насквозь. А его голос ударил отчаянием в самое сердце.

- Будь готова к тому, что они вновь попытаются это сделать, – жёстко проговорил Грешник. – Они не оставят тебя в покое.

Моё сердце сжимается от ужаса, отчаяния. Нет, нет, нет! Я не хочу! Я не хочу, чтобы со мной это сделали!

Боль… пытки… я вынесу всё это… но я не хочу, не хочу, чтобы со мной сделали такое!

Для меня было так важно остаться чистой! Это была моя гордость… я так хотела… быть вместе только с тем, кто разделяет мою Мечту….

Я дала себе это обещание! Остальные мне не нужны – они мне отвратительны! Я не хочу, чтобы кто-то из этих мерзких рабов Системы касался меня!

Это был мой выбор! Моя свобода! Это – моё обещание, данное самой себе! Я всегда клялась себе, что никто, кроме того, кто видел то же, что и я ко мне не прикоснётся….

И вот теперь я понимаю, что от меня ничего не зависит… что чтобы я ни решила – у меня нет свободы! Я не могу сохранить свою чистоту, я не могу сохранить то, что так хотела… я не могу сохранить то, что так важно для меня!

Я чувствовала, как тиски Системы сжимают меня… я чувствовала, как в сердце закрадывается отчаяния… я чувствовала себя рабыней! Безвольной рабыней!

Я опустила голову, отчаяние и безысходность переполняли мою душу.

- К этому? – проговорила я, с трудом сдерживая слёзы. – Разве к этому можно быть готовой? Я готова вынести любую боль, но не это….

Айон лишь фыркнул на мои слова.

- Готовой можно быть ко всему, – сказал он. – Главное знать, чего ждать. Не ты ли мне это говорила?

- Это другое! – воскликнула я отчаянно. – Одно дело – боль, а это осквернение!

Я бросила умоляющий взгляд куда-то в сторону, лихорадочно оглядывая тёмную грязную камеру, словно надеясь найти что-то, что поможет мне избежать такой ужасной участи.

Айон хмыкнул. Я была уверенна, что он нахмурился.

- Для тебя не будет иного выхода, кроме того, как принять это, – безжалостно сказал демон.

Мне стало так мерзко от этих слов. Отчаяние затопило меня с головой. А когда тебя охватывает отчаяние, ты видишь только один выход….

- Тогда мне лучше умереть!!! – вскричала я.

Айон вновь фыркнул. В его голосе послышалось презрение:

- Тело – всего лишь оболочка. И из-за оболочки ты готова умереть? Не разочаровывай меня.

Этот презрительный тон, эти пренебрежительные слова сильно ударили по моим, и без того напряжённым, чувствам. А ведь если меня сильно завести, если у меня начнётся истерика, прекратить её будет весьма сложно… мне будет всё равно, где я нахожусь и кто меня видит… я не остановлюсь, пока всё не прекратится само….

- Тебе этого никогда не понять!!! – заорала я на Айона. – Ты никогда не узнаешь, что это значит для меня!!! А мне это невыносимо!!! Не хочу быть игрушкой Системы!!! Не хочу чувствовать, что она может делать со мной, что хочет!!! Что она может покорять меня, забирая у меня очень важное!! Не хочу смиряться с этим!!! Не хочу!!!

Я затряслась всем телом, так, что зазвенели цепи. Вывернутые руки пронзила адская боль, отозвавшись во всём теле волной адской агонии. Но даже боль не могла заставить меня прекратить свою истерику.

Когда Айон заговорил, его голос был очень холоден и жёсток. Меня словно пронзили острые ледяные иглы.

- Да, я не могу понять, ведь я же не женщина, – сказал Грешник. – Но я не вижу в этом ничего такого, чтобы убиваться. Тебя только что подвергли пыткам, однако ты устраиваешь сцены лишь из-за того, что тебя чуть не взял мужчина.

В ответ на это я испустила жуткий, истерический крик, просто не в силах больше терпеть. Тело содрогнулась в судороге, его вновь пронзила боль.

- Вот именно, что ты ничего не можешь понять!!! – вскричала я.

Айон презрительно фыркнул. Его голос стал ещё более холодным и надменным, а слова словно резали меня на части.

- Сейчас я вижу перед собой человеческую самку, – проговорил Грешник таким тоном, каким говорил с охранниками. – Такую же, как и все остальные. А ведь ты почти прошла проверку.

Эти слова заставили меня ещё больше взъярится. Я закричала, звеня цепями, не обращая внимания на всю боль:

- А мне наплевать, что ты там видишь!!! Мне всё равно на твоё мнение, ясно???!!! Я не собираюсь распластываться перед тобой!!!!

Я знаю, что никогда бы не крикнула ничего подобного, будь я в нормальном состоянии. Но сейчас я не могла контролировать себя….

Мои слова вызвали у Айона презрительное удивление.

- Распластываться? – проговорил он. – Тебя никто об этом не просил. Я лишь прошу прекратить истерику по глупой причине. Ты говоришь, что не хочешь смириться с тем, что ты станешь игрушкой Системы… нет, ты лишь оправдываешь себя. Ступая на этот путь ты должна была знать, что можешь потерять всё… девственность включая.

Эти слова совсем не уняли моей истерической злости, скорее наоборот. Однако они заставили меня сделать попытку объяснится.

- Дело не в потери девственности! – закричала я, ощущая слёзы, бегущие по щекам. – Дело в осквернении, в унижении, если всё произойдёт так! Я буду ощущать себя навеки грязной, запятнанной, осквернённой! Я буду противна самой себе! И всё из-за Системы! Это она сделает это со мной, это она осквернит меня… не хочу такого, это невыносимо… – я снова разрыдалась.