- Ты ничего не знаешь, – прошипела она. – Ты ничего не знаешь о том, что происходит у меня внутри. И происходило с тех пор, когда я впервые узнала о тебе… впервые тебя увидела….

«Так, а это уже весьма интересный поворот» – подумал Грешник Айон.

Эта женщина была по уши влюблена в него. Причём, непонятно, с чего вдруг.

Но, вообще-то, это его не особо волновало. К чему ему любовь марионетки? Да и любовь вообще? Что может быть важнее Мечты?

- Меня не волнует, что там с тобой происходит, – холодно сказал Грешник. – Насквозь фальшивые куклы Системы меня не интересуют.

Марилена невольно сжала кулаки, на её лице вспыхнула ярость, черты исказились от боли.

- Зато меня волнует, что происходит с тобой, – холодно сказала она.

Айон ухмыльнулся краем губ. Что, все эти пытки, которые всё ужесточались и ужесточались, и есть признак её волнения?

- Ты выбираешь странные способы, чтобы это выразить, госпожа начальница тюрьмы, – проговорил Грешник с презрением.

- Именно поэтому я и стала начальницей, – Марилена высоко подняла голову. – И вводила новые пытки.

Айона очень развеселило это заявление. Как же это похоже на рабов Системы… они придумывают всё более страшные и страшные наказания для провинившихся, причём как же часто провинившимися оказываются их возлюбленные, друзья, родные… они заявляют, что всё это для их блага, пихая бунтарей в объятия Системы… как же всё это фальшиво и глупо….

- Ты надеялась, что я из-за куклы откажусь от всего? – рассмеялся Айон, с презрением глядя в глаза Марилены.

От этих слов женщина зашипела, как разъярённая кошка и, влепив Грешнику пощёчину, от которой тот даже не поморщился, подбежала к двери камеры, сделав знак стражнику. Тот поднял решётку, и Марилена бросилась прочь. Охранники с лампами последовали за ней. Айон же с презрением наблюдал за всем этим цирком.

Наконец, решётка вновь опустилась и в камере воцарилась тишина. Айон поднял глаза к потолку, с насмешкой думая о случившемся событии. Конечно, он мог бы сыграть на чувствах Марилены, но для этого надо было бы лгать. А этого он не любил. Ложь – удел Системы.

Айон усмехнулся. Почему-то сейчас, когда он вспомнил лицо Марилены, в голове смутно мелькнуло какое-то воспоминание о прошлом. Но как мелькнуло, так и пропало.

Конечно, после того, как ему стёрли память, ещё не все воспоминания вернулись к нему. Он не помнил довольно долгий период жизни. Но как это может быть связано с Мариленой?

Айон тряхнул головой. Незачем дёргать свою память за ниточки – всё равно не поможет. Рано или поздно воспоминания сами вернутся. А пока…

Пока ему нужно выдержать всё, с чем ещё предстоит встретится на долгом пути к Мечте. Выдержать мучительное ожидание, прежде чем подвернётся способ выбраться из этого места.

====== Глава 25 ======

Всё мерзкое, что я отодвинула в сторону перед подготовкой к спектаклю, разом навалилось на меня после его провала. Мерзкие, утомительные уроки… иногда мне казалось, что во время них из меня высасывают душу. Это просто давило на меня, я ненавидела это всё. Другим легче… все терпеть не могут школу, но они смиряются с этим, вообще, в Системе люди всё время с чем-то смиряются, подчиняются великому «Надо»! Потому что не видят Систему, не видят цепей, сковавших душу….

А я видела. И ненавидела.

Я не хотела и не могла с этим смириться. Ведь иначе я не смогу исполнить свою Мечту, если подчинюсь… но я всё больше и больше чувствовала, что не могу сбежать из Системы.

Через полтора года я закончу школу. И что дальше? Колледж? А если нет, то, что – работа? Уж от этого-то мне никуда не деться. Без денег просто не выживешь в нашем мире, в Системе… без них просто напросто умрёшь с голоду на улице.

Я мучительно думала, как же вырваться из неё, как же обойтись без неё, без всех обязанностей, правил, всего ненавистного… как стать свободной от всей этой схемы, непрерывного круга, от работы, от этого мерзкого рабства… и не могла найти выход. Я не могу быть свободной. Я не смогу сейчас выжить без Системы.

Хроно ни раз рассказывал о Пандемониуме по просьбам Джоно и Розмари, поэтому я знала, как там всё устроено. Рога демонов, что они получали на совершеннолетие вместе со своей силой, определяющий их место в обществе – источник их жизненной энергии. Но вместе с тем рога сковывали их, Айон даже так и называл их – «цепи». С помощью рогов, Королева Пандемониума – нечто вроде центрального компьютера, так бы я назвала её современным языком – получала возможность управлять демонами. То есть, с помощью своих рогов, необходимых демонам, как источник их жизни, их сковывала Система.

Тоже самое происходило и в нашем, человеческом мире. Нам, людям, нельзя было выжить без денег. Без них мы не могли получить самое необходимое. Поэтому нам нужно было тратить все свои силы на утомительную работу, на серую, бесконечную суету.

Жить по правилам Системы и под её властью. Под установленными ею законами, скованными её цепями.

Но Айон нашёл способ обойтись без рогов и выжить. Он использовал драгоценные камни как источник астральной энергии. Драгоценные камни, в которые была заключена жизненная сила людей.

Но если Айон нашёл выход, я понятия не имела, что нужно делать. Как обойтись без денег, без работы, без Системы… как вырваться из вечного круга суеты.

Общаться с людьми становилась всё тяжелее. Любая случайная фраза, например, про необходимость труда, послушания, про восторги о человеческом развитии, государстве, вызывала в моём сердце взрыв боли. Я становилась всё мрачнее и замкнутей, и всё больше и больше отдалялась от других.

Вот только Кристофер… только он по-прежнему был нужен мне. Меня успокаивало одно его присутствие, всего пара слов. Разговор с ним дарил временный покой израненной душе. Но… только временный.

Поэтому Кристофер был мне необходим, я не хотела ни на шаг отпускать его. Это была сумасшедшая зависимость. Меня не волновало будет ли он встречаться с другой девушкой или нет. Мне не нужны были всякие там свидания и поцелуи. Лишь разговоры… лишь разговоры….

Но это было так нужно, что я не отходила от Кристофера ни на шаг, вцепляясь в него, как клещ. И, конечно же, в конце концов, ему это надоело….

- Ева, что тебе надо от меня? – сказал он мне однажды, резко захлопывая свой шкафчик, и глядя на меня холодными чёрными глазами. – Может, пора уже оставить меня в покое? Если ещё раз подойдёшь ко мне, ничем хорошим это не закончится. Так что держись от меня подальше… и забудь обо мне раз и навсегда.

Я вздрогнула, но тут же на лице появилась горькая улыбка. Это не было неожиданным… в последнее время Кристофер так или иначе пытался избавиться от меня, и часто отказывался со мной разговаривать именно тогда, когда мне было особенно больно.

Конечно, когда ты вцепилась так в кого-то, неудивительно, если ты ему быстро надоешь. Я понимала, что была слишком навязчивой. Но мне кажется, что дело не только в этом.

Трудно видеть рядом ту, которая всё время страдает. И не знать, как ей помочь. Легче, а может даже и лучше, просто оставить её… просто уйти….

Кристофер резко ушёл. По моим щекам невольно потекли слёзы. Я бросилась к ближайшему туалету и там рыдала, запёршись в кабинке.

Вскоре в дверь постучали.

- Ева, Ева! – услышала я обеспокоенный голос Кэсси. – Что случилось?

Я успокоилась всего за одно мгновение. Мне казалось, что если бы не появилась Кэсси, я бы не прекратила рыдать ещё долго. Но её появление резко вернуло всё на свои места. Я улыбнулась.

Спасибо тебе Кристофер, спасибо за всё. У меня слишком много других проблем, чтобы рыдать из-за тебя. И когда они станут совсем невыносимы, я вспомню о тебе и поплачу.

Не думаю, что действительно любила тебя. Но могу притвориться. Могу притвориться, будто бы это так. Будто бы я – самая обыкновенная девушка, которую просто бросил тот, кого она любила.

Как же счастлива чужая, если какой-нибудь парень бросает её….