- Бери мой камзол. Не хватало ещё, чтобы ты простудилась.

Джек смотрел на происходящее, и не верил своим глазам.

«А ведь недавно этот человек грозился как можно скорее выдать девчонку замуж и навсегда забыть о её существовании! Либо он что-то понял, либо сильно головой ударился, когда из той повозки выпал.»

- Если вы не будете против, я тоже пойду, посплю. – промолвил он, наигранно зевая.

- Мы не будем против, даже если ты просто далеко пойдёшь. – последовало в ответ.

- Какой ты добрый. – процедил Птах – Скажи, Сюзанна, он добрый?

- Как я. – горделиво ответила девчонка.

«Ну да, как же ещё ты могла ответить?»

- Джек, ты, кажется, собирался идти спать, вот и иди, сдержи своё слово. – посмеиваясь, произнёс Барбосса, и Сюзанна весело захихикала.

Воробей ничего не стал отвечать. Он лишь подобрал свой камзол и уютно устроился за облюбованным камнем. На минутку он понадеялся, что кто-то из этой парочки окликнет его, но бесполезно. Ладно, решил Джек, можно списать на усталость.

Гектор сидел у заветного холмика, откинувшись на него, как на спинку кресла. Сюзанна лежала на мешке с вещами, положив голову своему опекуну на колени. Спящая и умиротворённая, в этот момент она была поразительно похожа на другую женщину. Женщину, которая вот так же когда-то засыпала рядом с ним. Которая была с ним нежна, как никто другой. Которая подарила ему этого прекрасного чертёнка.

Звёзды смотрели на него, и словно насмехались. Ты сам этого хотел, говорили они, действительно хотел в ту минуту, и не надо оправдываться минутной эйфорией. Почему именно она? Почему не одна из бессчётного количества женщин, которых ты знал? И будь Сюзанна дочерью одной из них, позволил бы ты ей вот так запросто положить голову себе на колени? Вряд ли. Много ли ты помнишь имён тех женщин, которые делили с тобой постель? Немного. Не забыл ли ты, как они выглядели, что говорили? Да почти всех и забыл. Почему же ты до сих пор помнишь Эмму, почему тебе хочется, чтобы именно она сейчас лежала здесь, рядом с тобой, согревала нежными руками и пела одну из тех прекрасных песен, которые она знала? Ты сам счёл её достойной быть твоей женщиной. Ты выпросил у неё подарок судьбы, так бери его! Эта девочка – лучшее, что Эмма могла дать тебе.

- Я передумала, я не хочу спать. – неожиданно тихонько промурлыкала Сюзанна, нарушив размышления Гектора.

- Не говори глупостей, ты слаба, как котёнок. – ответил он.

- Это не глупости, и я – не слабачка. – возразила юная хулиганка, поднимаясь и усаживаясь рядом со своим опекуном.

Девчонка уставилась на звёздное небо. Бравый капитан не мог не отметить, как она прекрасна, как настойчива и как сильна в ней жажда жизни.

«Может, поговорить с ней? Наверняка ей будет приятно перекинуться парой слов. Или не стоит? Нет, всё же стоит. В конце концов, она не так плоха, как могло показаться на первый взгляд.»

- Сюзанна, детка, - полушепотом заговорил Гектор – ты напоминаешь мне одного человека. Когда ему было тринадцать лет, он остался сиротой без гроша в кармане. До этого его всегда манило море, ему казалось, что там, на территории бесконечного простора, жизнь легка и счастлива, нет различий между бедными и богатыми, и можно спокойно выбирать любой путь, и он будет правильным. А ещё он где-то прослышал, что в море можно быстро собрать много денег и вырваться из бездны нищеты и отчаяния. Правда оказалась жестокой и беспощадной. Лишь избранные и немногие приближенные к ним могли позволить себе жизнь в роскоши и достатке, и всё это необязательно может достаться честным путём. Юноша понял, что для того, чтобы чего-то добиться, нужно пойти по головам, запачкать руки кровью. И он пошёл по кривой дорожке, и в результате стал тем, кем стал, и ничего изменить и исправить нельзя.

- У него был выбор? – осторожно спросила девушка.

- Да, был. Между разбоем и голодной смертью.

Сюзанна боролась с посетившим её душу желанием расплакаться. Так тепло с ней ещё никто не разговаривал. Никто, кроме мамы.

- Сколько себя помню, я всегда была одна. – промолвила она – Мама приезжала редко. Однажды она уехала на следующий день после моего седьмого дня рождения, в апреле, и приехала лишь в феврале. Даже Рождество я встречала в одиночестве. – она едва слышно всхлипнула – Гийом и Иветт только и знают, что кричать на меня, обзывать и бить. Это тебя они боятся, поэтому присмирели. Всё грозятся выгнать меня на улицу, если не внесу оплату проживания вовремя, да пророчат мне стать проституткой. С людьми мне трудно найти общий язык. Я даже Бьянке не всё рассказываю. – девочка повернулась к своему опекуну и заглянула ему в глаза – Я могу постоять за себя, но когда-нибудь я сломаюсь. Ты защитишь меня?

Вопрос звучал совершенно искренне. Старому морскому волку показалось, будто он услышал голос Эммы. Но нет, Эмма мертва, вместо неё рядом с ним находится её дочь.

- Девочка, - сказал он, обняв её за плечи – я за тебя, как за родную, загрызу любого.

- Правда?

- Да.

От счастья Сюзанна улыбалась так широко, как только могла. Слёзы из её глаз бежали в два ручья, но ей было всё равно.

- Будь ты моим отцом, я была бы счастливей всех на свете. – пролепатала она, опустив голову ему на грудь.

«Ты не представляешь, насколько ты близка к истине.»

- Одному жить всегда тяжело. – сказал пират, приглаживая ей волосы – Уж я-то знаю. Для меня Рождество в одиночестве – не пустые слова.

А в это время проснулся ещё один человек. Джек Воробей пристально наблюдал за происходящей сценой. Зрелище доставляло ему неподдельное удовольствие.

«Ну вот, теперь они лучшие друзья, как я и предсказывал. Яблокоед может собой гордиться, он превзошёл самого себя. Если будет и дальше требовать доказательств своего отцовства, я рискну целостностью своей челюсти и поддам ему пару раз для очищения разума… Интересно, а он признается ей прямо здесь и сейчас?.. Похоже, что нет… Но, хотя бы он уже в одном шаге до великого свершения.»

***

- Воробей, просыпайся, сейчас же!

Барбосса был суров и грозен, он вел себя так, словно находился на корабле. Джек недовольно уставился на него, потянувшись и зевнув.

- Когда ты повышаешь голос, не проснётся только покойник. – проворчал он.

- Подними свой ленивый воробьиный зад, и помоги разобрать завал.

Воробей надел камзол, расправил изрядно помятую шляпу и подошёл к товарищам по авантюре. Гектор и Сюзанна вовсю разбирали камни, ставшие препятствием к сокровищам. Девчонка проявляла невиданное усердия, выгребая снизу мелкие камушки и те, что покрупнее. Её опекун вытаскивал из кучи большие камни, и каждый раз думал о том, какой из них лучше всего запустить заклятому другу в голову.

Между тем, птаха ходил вокруг да около, разглядывая холмик, и оценивая фронт работ. Он старался рассчитать время, за которое можно освободить проход, и какова примерная глубина пещеры.

- Я думаю, сейчас нужно убрать камни отсюда и отсюда. – сказал он, указывая на кремни, лежащие сверху – Это сэкономит много времени. А потом лучше вытащить этот, так как он загораживает ещё три. Потом нужно разобрать эту часть, там много мелочи.

Сюзанна закатила глаза, не в силах больше слушать его болтовню. Она демонстративно швырнула только что вытащенный камень на землю. Капитаны не могли не обратить внимания на её жест.

- Вместо того, чтобы раздавать советы свои премудрые, лучше бы взял, да и присоединился к нам! – возмутилась рыжая.

- А разве я не помогаю? – попытался возразить Джек.

- Нет, ты только болтаешь! Если не можешь сделать что-то полезное, то будь добр, хотя бы не мешай! А ещё лучше будет, если ты соизволишь разобрать завал! Ты – взрослый, здоровый дядька, а вместо тебя девушка камни таскает! Стыдно должно быть!

Сюзанна произнесла свою пламенную речь и нахмурила брови. Если бы она была капитаном пиратского корабля, матросы наверняка бы незамедлительно бросились выполнят её приказ. Барбосса слушал девчонку, и его охватила гордость за неё. Он улыбнулся, и одобрительно покивал головой. Жаль, девица – не пиратка, она бы далеко пошла.