- Хочу, если оно не отравлено.

Капитан протянул девочке плод и уселся рядом с ней. По столу были разбросаны какие-то детали, нитки, иглы, повсюду были расставлены баночки с красками. Сюзанна что-то мастерила и раскрашивала. Действительно, дочь своей матери.

- У тебя правда есть обезьяна? – тихо спросила она.

- Да, есть. Очень умный и ловкий малыш. Мой главный помощник, который, порой, справляется лучше, чем вся команда. Без него мне пришлось бы туго.

- Как его зовут?

- Джек.

- Джек? – девушка засмеялась – Совсем как твоего друга!

- Да, я назвал его в честь Воробья.

Рыжая негромко посмеялась. В этот момент она стала ещё больше похожей на Эмму. Гектор этого не мог не заметить.

- Ты становишься настоящей красавицей, когда улыбаешься. – сказал он полушёпотом и поймал себя на мысли, что улыбается девочке в ответ – А если убрать волосы с лица, совсем загляденье. – прибавил он, смахивая с её личика волнистую прядь – Ну вот, совсем другим человеком становишься, когда не корчишь злобные гримасы.

- Знаешь, а ты тоже. – весело добавила Сюзанна.

Кого-то ещё девчонка напоминала Барбоссе. Кого-то, кого он хорошо знал. Слишком знакомый довольный взгляд. А этот медальон, болтающийся у неё на шее… Интересно, она сама его смастерила?

- Что ты делаешь? – поинтересовался он, стараясь выглядеть более – менее дружелюбно.

- Я хочу попасть на праздник в субботу, а для этого нужны деньги. – ответила Сюзанна – Мне нужно продать как можно больше бус, чтобы собрать нужную сумму.

- И задорого продаёшь свои поделки?

- Нет. Кто даст больше двух су за такое уродство?

- Почему же уродство?

- Сам погляди: разве эти деревяшки сравнятся с настоящими алмазами, изумрудами, гранатами и всякими им подобными? – Сюзанна сгребла в кучу готовые бусы, подвески и браслеты – Богачам эта дребедень ни к чему.

Девочка принялась шлифовать деревянный кругляш тоненькой пилочкой. Удивительно, как ловко у неё получалось превратить обычную невзрачную деталь в настоящее произведение искусства. Закончив со шлифовкой, Сюзанна взяла тонкую кисть и раскрасила готовую бусину в тёмно – красный цвет. Затем она зажала её между двумя лучинками и щедро покрыла её каким-то маслом. После этого она отложила деталь в сторону.

- Пусть высохнет. – объяснила девушка.

- А кто тебя учил? – осторожно поинтересовался Гектор.

- Никто. – ответила Сюзанна – Само всегда получалось. Может, кто-то из моих далёких предков был художником?

«Был, конечно. И не такой далёкий, как ты думаешь».

Рыжая принялась нанизывать детали на ленту. Она чередовала большие чёрные и маленькие красные. Получался довольно симпатичный браслет. Не может быть, чтобы такие красивые штучки никому не нравились!

- Ты думаешь, что у тебя получится всё продать к субботе?

- Если не всё, то большую часть. – девушка грустно вздохнула – У Бьянки, вон, новые ленты и гребешок, Элен серьги подарили. А у меня есть только это. Не надевать же мне то, что делаю на продажу.

- Почему?

- Так ведь засмеют. Я хочу выглядеть на празднике красиво, разве это противоестественно? У меня даже духов нет – мама не разрешала ими пользоваться, а купить сама не могу, очень дорого. Придётся просить у Бьянки душистого масла. Не то же самое, что парижский парфюм, но всё же лучше, чем вообще ничего.

Где-то сзади скрипнула половица. Капитан и маленькая художница обернулись. Хитрый Джек попытался было скрыться за дверью, но не успел. Единственное, что ему оставалось делать, это виновато улыбаться.

- Не обращай внимания, Сюзанна, у этого нахала подслушивать вошло в привычку. – недовольно проворчал Барбосса, смерив соперника презрительным взглядом.

- Дверь за собой закрывай, и не буду подслушивать. – невозмутимо ответил тот – И вообще, если не хотите выслушать моё предложение, я могу развернуться и уйти, ничего не сказав.

- Вот и уходи! – бросил ему Гектор.

- Нет, говори! – отрезала Сюзанна.

- Пусть уходит, он никогда ничего путного придумать не может.

- А я хочу послушать!

- Слово дамы – закон. – согласился с девушкой Джек, и прежде, чем его заклятый друг успел вставить хоть слово, продолжил – Чтобы запастись всем необходимым для праздника, крошке Сюзи необязательно торчать на рынке, зазывая прохожих приобрести её побрякушки.

- Что ты хочешь сказать? – с недоверием спросил Гектор.

- Почему бы завтра нам просто не прогуляться по городу с нашим милым рыжим котёнком, и помочь ей приобрести всё, что ей нужно для того, чтобы выглядеть сногсшибательно на танцах, смекаете? – ответил Воробей, не меняя весёлого выражения лица.

- Да! Я согласна, согласна! – взвизгнула Сюзанна, подпрыгнув на месте от восторга.

- Зато я не согласен! – резко возразил Барбосса – Мы сюда не для прогулок по городу приехали, а решать важную проблему! Но разве можно тебя, лентяя разэтакого, заставить заниматься делом?

- Важная проблема – это воспитание меня. – парировала Сюзанна, вызвав одобрение у Воробья – Ты же хочешь, чтобы я вела себя хорошо, не так ли? А если я завтра выйду на прогулку, то покладистее воспитанницы у тебя не будет. Кстати, - прибавила она – можешь составить нам компанию.

- Я? – глаза капитана едва не вылезли из орбит – Тебе Джека мало?

- Нет, ей не мало. – ответил за неё Джек – Мы вполне можем отлично провести время вдвоём, ты не будешь мешать нам, а мы – тебе.

- Ещё чего! – Гектор почувствовал, что начинает беситься – Я не оставлю Сюзанну одну в твоей компании! Пойду с вами.

- Я… я пошутила. – растерянно промолвила Сюзанна.

- Поздно, детка, ты должна была хорошенько подумать, прежде чем что-то сказать. – торжествующе объявил её опекун.

- Зачем ты её пугаешь? – едва не плача протянул Джек.

- Чтобы такой, как ты, дурака не навалял.

- У тебя одно в голове!

- Как и у тебя!

- Всё, прекратите спорить! – прикрикнула девушка и топнула ножкой – Мы пойдём втроём, и это больше не обсуждается!

Слова были произнесены так, что оба пирата услышали в них нечто знакомое. По тону и формулировке Воробей предположил, что кое-кто мог говорить устами рыжей сорваницы… Как и Барбосса. Последнего даже потянуло довольно улыбнуться. Ну вот, пошли дела кое-как, подумал Джек, поочерёдно поглядывая то на Сюзанну, то на Гектора.

***

Наступил вечер, и жизнь в колонии постепенно замирала, но только не в негритянской деревне. В одной из хижин молодая белая женщина облачалась в дорожное платье и плащ. Чернокожая старуха стояла рядом с ней, а на пуфике у входа сидела девушка-негритянка, державшая на руках свёрток с младенцем. Закончив одеваться, белая женщина взяла свёрток и счастливо поглядела на дремавшего в нём ребёнка.

- Твоя дочь прекрасна, дитя моё. – хриплым голосом сказала старуха.

- Да, редкая красавица. – подтвердила девушка.

- И всё же я не понимаю, почему ты спешишь вернуться в город, едва родив? – вопрошала старуха – Сомневаюсь, что ты достаточно окрепла за три дня.

- Я бесконечно благодарна тебе за заботу, Вега, но я не могу задерживаться здесь надолго. – ответила Эмма (а это была именно она) – Меня ждут неотложные дела. Да и многие люди захотят меня видеть.

- Хорошо, если ты готова взять на себя ответственность за всё, что может случиться с тобой в ближайшем будущем, то я не вправе тебя задерживать. – вздохнула Вега – Если тебе понадобится помощь лекаря, ты вольна обратиться ко мне в любой момент.

- Не волнуйся, я обо всём подумала. – заверила её молодая блондинка – Я никогда не забуду твоей доброты, и Мадины тоже.

Девушка заулыбалась, опустив глаза от смущения. Вега по-матерински поцеловала Эмму в лоб.

- Если ты готова, дитя моё, иди и обрадуй своего мужа. – нежно промолвила она.

- Мужа?

Последнее слово застигло актрису английского театра врасплох. Когда Эмма обратилась к Веге за помощью в принятии родов, она ничего не сказала об отце ребёнка, да та и не спрашивала. Что ж, теперь придётся выкручиваться.