- Позвольте спросить, что именно вы вкладываете в понятия «карьерист» и «низость»? – поинтересовалась художница.

- Человек, который выбирает себе в спутницы жизни исключительно королевских особ, руководствуется отнюдь не романтическими побуждениями. Это же так удобно, жениться на вдове одного короля, а потом, пустив по ней пару слезинок для видимости траура, приставать к сестре другого короля, потенциальной наследнице трона. Было бы странно, если б этот извращенец сделал предложение не принцессе, которая может дать всё, а её фрейлине, которая не может дать и половину всех плюшек, которые перепадут от брака с представительницей монаршей семьи. Да и мощная защита от козней братца – регента тоже лишней не будет. О, да, одна сплошная романтика! – Сюзанна презрительно фыркнула – К тому же после старой развалины щупать молодых девиц, наверное, приятно.

Паулина выслушала тираду, сохраняя спокойствие. Как только Сю окончила свою речь, девушка мгновенно изменилась в лице. Саркастическая гримаса исказила её до этого симпатичное лицо. Но именно сейчас своенравная дочь пирата поняла, что из себя представляет её собеседница.

- Барышня, эти ваши, так называемые, аргументы, смешны и ничтожны. – промолвила Паулина с холодом в голосе. – Вы просто ненавидите самого Томаса Сеймура, непонятно, за что. Вам было нужно излить желчь, вот вы и выбрали его личность своей жертвой.

- При чём тут Сеймур? – возмутилась рыжая – Мне не нравится ситуация, которую он создал, и не нравится его поведение по отношению к Елизавете.

- Если вы намекаете на распутство, то расписываетесь в собственном невежестве. Лорд Томас любил Елизавету всем сердцем, и его желание видеть её в своей постели вполне естественно. А брачный возраст в аристократических кругах наступает в тринадцать – четырнадцать лет, пора бы плебеям это уяснить.

Сюзи мгновенно сообразила, что слово «плебеи» было брошено не случайно. Паулина приняла горделивый вид. Она почувствовала, что задела визави за живое. Однако она не знала, что оппонентка не собирается сдаваться.

- А что, разве хладнокровный расчёт не может соседствовать с распутством? – не отступала Сюзанна – Судя по тому, с каким жаром вы защищаете карьериста и потаскуна, можно сделать вывод, что вы разделяете его жизненную позицию и моральные принципы. Если это гадство вообще можно назвать моральными принципами.

- Я поняла ваше глупое личное мнение, бесконечно далёкое от реальности, держите его при себе. – Паулине становилось всё труднее сдерживать свой гнев.

- А ваше – единственно правильное?

- Да.

- Значит, великая и премудрая Паулина Сальниени держала свечку, отчего и в курсе всех подробностей?

- Значит, что какая-то крыса – плебейка, не знакомая с историей Англии, открыла свой рот, полный дерьма, и воняет здесь! – Сю заметила, как оппонетка сжимает пальцы в кулак, явно намереваясь вступить в драку – Завидуете мне, мадмуазель, моему творчеству, оттого и рассказываете тут байки. Если вас не понравилась картина, закройте свою дырку для еды и пройдите мимо. Настоящий ценитель искусства оценит шедевр по достоинству.

- Ой, было бы что оценивать! – рыжая подошла ближе к картине – У коня непропорционально большая голова. У Сеймура слишком длинные руки. Непонятен цвет волос Елизаветы, не то золотисто – рыжий, не то красный. Фигура служанки похожа на шар, ни рук, ни ног не видно, кукла-неваляшка. А свет? Кто так ставит свет? Вы в проливной дождь свою картину писали? Композиция не выдержана. Объекты налеплены один на другой. Словом, не картина у вас вышла, а чёрт знает что, и не вам кичиться талантом.

- А вы, мадмуазель, на каком основании критикуете творение госпожи Сальниени? – спросил какой-то мужчина в очках – Вы художник?

- Да, я художник. – ответила Сюзанна – Я держу в руках грифель и кисть с пяти лет.

- У вас есть с собой что-нибудь, что подтвердит ваши слова? – поинтересовалась женщина в широкополой шляпе и с маленькой собачкой на руках.

- Вот мои наброски. – рыжая художница раскрыла папку и показала свои рисунки – Если кому-то интересно, смотрите, мне не жалко. – она раздавала заинтересованным зрителям листки с набросками – Эти являются основой к уже запланированным картинам, а эти – экспромты.

Паулине тоже стало интересно. Она подождала, пока собравшиеся закончат рассматривать то, что предъявила оппонентка и лишь когда та собрала свои рисунки обратно в папку, рискнула подойти. Девушка заглянула дерзкой девице, раскритиковавшей её творение, через плечо.

- Это что, ваши рисуночки? – ехидно спросила она.

- Не рисунки, а заготовки для картин. – прохладно ответила Сюзанна.

- Я хочу взглянуть.

- Взгляните, хоть узнаете, как действительно нужно писать картины.

Сюзанна дала Паулине несколько листков со своими зарисовками. Высокомерная художница окинула их презрительным взглядам. Дочь Барбоссы догадывалась, что сейчас услышит в свой адрес.

- Если бы вам было лет семь-восемь, я бы сказала, что рисунки прекрасны. – издав злобный смешок, промолвила Паулина – Но вам на вид лет восемнадцать, а для этого возраста такая техника неприменима. Рисунки отвратительны и убоги. Я бы на вашем месте сгорела от стыда, а не выставляла эти каракули на всеобщее обозрение.

- Отдайте зарисовки. – твёрдо сказала Сюзанна, протянув руку.

Оппонентка сделала вид, будто отдает ей листки, но нарочно бросила их на землю, сделав вид, будто случайно оборонила их. Бросив на визави грозный взгляд, рыжая художница нагнулась, чтобы подобрать их, однако Сальниени наступила на один из них ногой, втаптывая в грязь. Больше того, девушка вырвала у дочери Барбоссы папку с остальными рисунками и бросила её туда же, а после вытерла ноги о её содержимое. Паулина сияла от счастья, она действительно получала удовольствие от происходящего.

Вот только Сюзанна не желала мириться с таким хамством. Она с силой толкнула обидчицу в плечо, а когда та пошатнулась, ударила её по лицу. Не ожидавшая такого поворота Сальниени ахнула от шока, схватившись за щеку. Девушка замахнулась на оказавшую ей сопротивление дамочку, но дочь Барбоссы отразила удар приёмом, которому её обучил отец. Следующий удар от Сюзи последовал уже через секунду, и Паулина почувствовала резкую боль в носу. Художница рассвирепела и схватила противницу за голову. Она стянула с неё чепец, стремясь впиться пальцами ей в волосы.

- Так ты ещё и рыжая, тварь!

Девушки ожесточённо лупили друг дружку, а тем, кто пытался их разнять, также поддавали для того, чтобы те не вмешивались в разборку. Сюзанна схватила картину, которую презентовала её противница, и с силой ударила её по голове так, что пробила в полотне дыру. Картина, вернее то, что от неё осталось, повисла на шее у её автора, а та, едва освободившись, стукнула рамой рыжую по плечу. Боль только сильнее разозлила Сюзи. Она скрючила пальцы и ударила оппонентку по щеке, сильно оцарапав её. Паулина взвизгнула, а Сюзанна схватила её за запястье, надеясь сломать его. Однако врагиня рыжей хулиганки оказалась куда сильнее, чем та рассчитывала. Она вырвалась из хватки соперницы, намотала на руку прядь её волос и куда-то потащила. Дочь Барбоссы оказывала ей отчаянное сопротивление.

- Отпусти меня, сука! – орала она, лягаясь и брыкаясь.

- Идём к префекту, дерьма кусок, поганка вшивая! – слышала девушка в ответ.

- Единственное дерьмо здесь – ты!

Наконец Сюзанне удалось освободиться. Она как можно сильнее наступила на ногу Паулине. Та разжала руки, что позволило рыжей боднуть её в грудь. Вдобавок, она отвесила обидчице мощную пощёчину. Сальниени потеряла равновесие, запнулась об порог какой-то постройки и полетела вниз. Приземлившись, она ударилась головой о мягкое тело животного. Перепуганные свиньи разбежались кто куда. Паулина почувствовала, как её руки и ноги вязнут в чём-то мягком, гадком и вонючем. Над поверженной художницей не хохотал только ленивый. Девушка не выдержала, и зарыдала от бессилия. Ей казалось, будто все люди внезапно превратились в настоящих чертей из ада, вылезших, чтобы поглумиться над ней. А посередине этой толпы стояла выскочка, поставившая под сомнение красоту её полотна и романтичность истории, на нём запечатлённой. Какой пассаж!