*Ты не ответил, – не поддалась Хэлен.

- Завтра ночь Полной Луны, Хэлен.

Ах, вот в чём дело.

*И что? Поедем за город. Останемся там. Даже если ты перекинешься, какая разница? – девушка всё никак не могла взять в толк, почему её хотят оставить дома, как наказанную.

- Хвост, это для твоего блага, не возражай, – голос терял мягкость, проскальзывая жёсткими нотками приказа.

*Я не останусь! Объясни толком, почему ты не хочешь взять меня с собой! – мнимое её спокойствие треснуло, и готово уже было прорваться новым потоком слёз. Её что, теперь будут, как собаку оставлять у соседей, когда неудобно брать с собой? Он тоже теперь так будет делать?

- Хэлен, успокойся. Ты не понимаешь. Волком я могу не сдержаться и... Причинить тебе вред! – он остановил её посреди тротуара. Люди поспешно отворачивались от пары, что вела однобокий диалог.

Дэро мучительно придумывал отговорку, почему не может взять её с собой. Но она сейчас так доверчиво сунула ему замёрзшую ладонь в руку... И разве можно было сказать: “Хвост, я боюсь, что не сдержусь в Волчьей шкуре и сделаю то, о чём стараюсь не думать со своего отъезда”?! Она сразу вскинет глаза и отнимет руку, поймёт, что и с ним не в безопасности.

- Хвост... Я хочу побыть один. Просто обдумать всё, что произошло. Уж ты-то можешь меня понять, наверно! – возмущённо плеснул он голосом и отвел глаза.

Хэлен глянула на сурово сжатые губы, складку меж бровей, и вздохнула.

*Я хочу тоже остаться одна. Мне не нужны няньки! И я останусь дома! Всё! – зло и безапелляционно отрезала она.

Дэро удивлённо обернулся на этот забастовочный выкрик.

- Ладно. Дома, так дома. Не кипятись, мелкая. Там дверь тоже, что надо стоит. Только не открывай никому. И мне тоже, ладно? – по лицу блуждало и восхищение, и раздражение одновременно.

*Ладно, – буркнула, не веря в свою победу.

Дэро отвернулся, якобы для того, чтобы рассмотреть витрину, мимо которой они проходили, и улыбнулся. Наивная девчонка! Да разве он оставит её одну после того, что случилось? А Тир может и извне за ней присматривать...

- Я есть хочу. Пошли натрескаемся пончиков?! Я хочу с карамелью и шоколадом! – Дэро шутя толкнул её бедрами. Девушка пошатнулась, пихнула его острым кулаком в бок. Он возмущённо выпучил глаза, страдая от несуществующей боли.

Пончиками они набрались по самые края. У Хэлен было ещё полчашки кофе, а Дэро решил побить все рекорды и заказал себе дополнительную порцию в шоколадной глазури.

*И куда только влезает в тебя? У тебя, может, нога деревянная? – девушка заглянула под столик.

Дэро громко чмокнул, облизывая испачканный в шоколаде палец.

- Просто я смотрю на тебя – и машинально испытываю чувство голода, – он запихнул последний, самый шоколадный кусок в рот, и с видимым удовольствием разжевал его.

*В смысле?

- Да ты посмотри на себя! Одни кости... Острые такие кости, некормленые уже пару лет. И вот, когда я на тебя смотрю, то мне сначала хочется покормить тебя, а потом и самому поесть. На всякий случай.

Девушка перегнулась через стол и большим пальцем руки стала стирать глазурь над его вздернутой в ухмылке губой. Дэро замер, посмотрел тяжёлым и тёмным взглядом. Одно лёгкое, едва заметное движение головы, и палец случайно оказался на влажных приоткрытых губах. Хэлен помедлила всего мгновение и отняла руку.

Вот поэтому ты и будешь завтра одна, мелкая.

Он отхлебнул кофе, как ни в чём не бывало.

- Сыта? – спрятал за улыбкой разочарование и горечь.

*Да... Да. Спасибо, – она же скрыть своё смятение не смогла, и раздосадованно отвела глаза.

Они долго бродили по сумрачному зимне-серому городу, заходили иногда в престижные магазины, где было немного людей, а продавцы кидались услужливо выпотрошить посетителей; покупали совершенно ненужную мелочь, причём Дэро долго копался, выбирал, доводя консультанта практически до обморочного состояния своими зацепистыми и дотошными вопросами, а Хэлен стояла в сторонке и давилась смехом, наблюдая эту вивисекцию.

Когда, в очередной раз, Дэро НЕ купил сиреневый вантуз с ручкой из слоновой кости, Хэлен просто потянула его на улицу за рукав.

*Имей совесть! Зачем тебе вантуз? Да ещё с такой ручкой!? – она уже порядком устала и препирания с продавцами не доставляли прежнего удовольствия.

- Брось! Зато он сейчас думает, с каким бы удовольствием засунул мне эту ручку в задницу! – Дэро рассмеялся и, приобняв девушку за плечи, потащил к такси.

*Ты думаешь, он гей? – обернулась Хэлен на стеклянную стену магазина. Выражение лица консультанта было явно мечтательным...

- Нет, он не гей. Но в этом и соль, Хвостик! – машина мягко качнулась под его весом.

Вечерний Город, позабыв о тоскливом и сером дне, встрепенулся неоновыми огнями, прихорашиваясь перед первой ночью недели.

- Устала? – тепло выдохнул в макушку.

*Угу, – сонно отозвалась из глубины его куртки Хэлен.

- Завтра идёшь на репетицию?

*Не-а, – неохотно ответила.

И Дэро не знал, радоваться ли ему, или пугаться. Он ненавидел всей душой этот жеманный и притворный мирок, в котором мужчины были женщинами, а женщины вообще не подпадали ни под одну из категорий. Слишком много самопожертвования, слишком мало любви к себе. И всё бежит по кругу, меняются лишь костюмы... Что называется – “своя атмосфера”. И часть его радовалась, что Волчонок больше не вернётся к этому, не придётся ждать, пока она наиграется. Другая же его часть понимала, что этот разрыв произошёл не потому, что она охладела. Она позволила себя обнять, позволила взять за руку. Позволила потому, что безрассудно доверяет. Остальные таким доверием не одарены. В первую очередь потому, что подсознательно чувствует, что Дэро прав, и в Мэле всё ещё не отыграли прежние чувства. Какими бы они ни были.

Автомобиль мягко остановился рядом с их домом.

- Хвостик, проснись. Мы дома, – он легонько встряхнул сонную Хэлен. Та невнятно что-то проворчала.

*Я так хочу спать... Ты не представляешь... – зевнула девушка, и выбралась из машины.

“Я отлично себе это представляю, Волчонок. Уже потому, что специально так тебя угонял по Городу. Ты уснешь быстро, провалишься без лишних мыслей и метаний. Усталость возьмет своё”.

Хэлен спала, уютно завернувшись в одеяло. Золотой свет ночника и мерный шелест переворачиваемых страниц действовал лучше всякого снотворного. Дэро лежал рядом и что-то читал. Смысл слов пролетал мимо него на сверхзвуковой скорости, строки сливались в бредовый рисунок импрессиониста. Он честно старался не думать о том, что сейчас мог бы делать, но, всё равно, возвращался мыслями к этому тёплому сонному дыханию рядом.

Сдавшись, тихо закрыл книгу. Пальцами осторожно коснулся волос.

- Хэлен, ты спишь? – вопрос был весьма условным, настолько тихо он его произнес. – Хэл, ты меня слышишь?

Молчание. Только ресницы вздрогнули. Она что-то видела во сне. Неслышной ядовитой змеёй он скользнул ближе. Прижался губами к щеке, замер на краю.

- Хэл, проснись же... – страх и мольба смешались на языке.

Спаси меня от себя, проснись! Оттолкни меня пока не поздно!

Рука спряталась под одеяло, забралась в тёплую беззащитность доверчивого сна, нашла край пижамной рубашки.

Волчонок! Проснись! Не обрекай меня на Страшный Суд этой ночью! Боги посмеялись надо мной, когда ты родилась. Потому, что в ночи Волк ползёт на брюхе и крадет то, что и так его. Истекает отравленной кровью, ищет спасения во лжи от себя самого.

Рука украдкой легла на живот. Волк задохнулся от собственного бессилия. Медленно внутри трепыхается птица сердца. Птица не слышит, что змея уже слишком близко, чтобы прятаться.

Хэлен беспокойно поёжилась. А он уже стаскивает одеяло, он уже слеп и глух потому, что остановиться невозможно. И рука дрожит от ужаса и нетерпения.

Открой глаза, Волчонок! Останови меня, пока не стало слишком поздно!

Хэлен вздрогнула и забилась в руках под гнётом горячего неподъёмного тела.