- Этот неловкий момент, когда ты отгрыз руку своей тещи. Я – убил. Есть претензии?
Ну же! Дай мне повод!
- Я не стану тебя убивать. Она убьет тебя сама! Она должна убить тебя сама. Так что, можешь её искать. Если ещё есть, что искать...
Дэро уже собрался выйти, как вдруг обернулся на пороге.
- Как ты думаешь, зачем она ему?
- Понятия не имею. Она красива. И они похожи, как брат с сестрой. Может быть, он тоже хочет попробовать лунной крови? Если ты ещё не всё из неё вытянул, наркоман несчастный.
- Надеюсь, мне не придётся убивать тебя, парень.
- А, по-моему, как раз, наоборот.
- Догадливый.
Дверь, с так и не вставленным замком, громко хлопнула. Вот и поговорили.
Шквалы ветра наваливались на плечи, как живые. Очередной тупик. Где искать Черноглазого? И что делать, если получится найти? Идти за помощью и советом было не к кому. Граф, единственный, кто мог ответить на вопросы, уже мёртв. Его Волчица исчезла в ту же ночь. Больше близких друзей, кому можно было бы довериться, просто не осталось. Волк поднял лицо к небу – в разрыве чёрных плотных туч на мгновение показался кривой диск луны. Мужчина тяжело дышал и, кажется, совсем не знал, что делать дальше. Страшное предчувствие сковало всё внутри чёрным льдом. Что, если сейчас она уже кричит под ножом и тонкая, с перламутровым переливом, кожа расходится алым под лезвием. Снова. Только теперь Зверь не остановится...
Дерево в нескольких шагах от того места, где он стоял, с оглушительным скрежетом и треском обрушилось на мостовую. Дэро размахнулся и ударил кулаком в закрывшуюся за ним дверь. Щепа брызнула из-под руки. Глухое сдавленное рычание рвалось из груди.
Стая. Ему поможет Стая.
Хэлен стояла на широкой террасе. Внизу сновали крохотные машины. Тир привёз её сюда ещё вчера днём, сказал, что она может в любое время с ним связаться, если примет какое-то решение. Несколько просторных комнат, с минимумом мебели, окна, чуть ли не во всю стену, лёгкие белые занавески, что пропускают свет, словно лёд. В одной из комнат мольберт и картины. Некоторые закончены, другие только слегка обозначены углём. Хэлен вопросительно глянула на хозяина квартиры, тот согласно кивнул. Это были портреты животных. Морды волков, лосей, медведей, лисиц улыбались, хмурились, скалили клыки в хищных улыбках.
*Вы рисуете только животных?
- Нет, не только. Просто Вы не всё видели, – на белой стене висело несколько картин, на которых крохотный самолетик кружит в небе. Страшная буря над морем. Яркая, пронзительная синь над городом. Хотя, ни домов, ни деревьев не было видно, но, почему-то, Хэлен точно знала, что это небо нависло над ними. И вдруг – девушка, с пушистой каштановой челкой и светлыми, почти прозрачными, глазами. Только тёмная кайма по радужке бежит тёмно-серой змейкой. Она не улыбается, а смотрит спокойно и как-то слишком отрешённо, чёрные перчатки до локтей покрывают хрупкие руки.
*Кто она?
- Она?.. Одна моя знакомая. Из прошлой жизни.
Хэлен не стала расспрашивать дальше.
*Я не стесняю Вас?
- Нет. Мне сейчас приходится много путешествовать. Так что располагайтесь и ни в чём себе не отказывайте. Слуги позаботятся о Вас.
Вот слуг-то Хэлен, как раз, и не видела. Только утром в дверь тихонечко постучали, и на пороге обнаружилась тележка с завтраком. А теперь пустота незнакомых комнат окружила девушку. Небо, после ночной бури, умытое и звонкое, заглядывало в окна, подмигивало солнечным глазом.
Хэлен не спала в эту сумасшедшую ночь. Кажется, черти резвились в небе, забрасывали друг друга копьями молний и шквалами снега с дождем. Тир оставил её почти сразу, как привёз, и Хэлен ничего не оставалось, как думать.
Две недели прошли в невозможном, счастливом забытьи. Ведь не могло же так длиться вечно?.. А если бы могло?
Волки убивают теперь, даже когда не перекидываются. Потому, что получают силу от убитых. Потому, что Богиня их мертва и не даёт им больше ничего, как ничего и не забирает. И только её Волк спит по ночам рядом, уютно прижав к себе. Не рвётся за жертвой и кровью. Не томится от голода. И этот момент, когда совсем ничего не разделяет их, этот момент маленькой смерти на двоих, когда мир вздрагивает... Выходит, что он так в нём нуждается только потому, что получает часть её врожденной силы? И всё? Первая утренняя ласка, поцелуй в плечо или шею: “Просыпайся, Хвостик...” Это всё только от голода, который не унять беконом и кофе?
Хэлен судорожно обняла себя за плечи. И зачем только он рассказал ей? Зачем?! Она отдала бы Стаю не задумываясь. Зачем ей Волки, когда нужен только один из них? Но нужен весь целиком, без оговорок и вопросов. А вдруг Тир ошибается? Вдруг он любит её, а остальное просто совпало так некрасиво и подло?
Любит?.. Проснись, Хэлен. Разве он говорил когда-нибудь об этом? Вспомни! Хоть раз?
Да... Однажды они говорили об этом.
“...Я не насытился тобой ещё. Никак не могу привыкнуть...”
И до сих пор не насытился. Днём и ночью... Утром в душе и в гостиной вечером. Уехать смотреть фильм и вернуться с середины потому, что стало слишком тесно в маленьком зале, и люди стали оборачиваться на них... И наплевать было на таксиста, который откровенно пялился в зеркальце заднего вида. Хорошо, что ехать было три квартала, иначе в машине всё и закончилось бы.
Но разве тебе жалко чуточку силы? Ведь ты не чувствуешь потери, значит, не настолько она и велика. А он не убивает по ночам, он смеётся, когда ты отпиваешь слишком горячий кофе и выкатываешь глаза от боли; он целует ушибленный локоть и закутывает в свой же халат, не позволяя носить другой: “Тебе мои вещи идут больше, чем мне. Да и вытащить тебя из них проще”.
Неужели, это так важно? Берёт он что-то или нет? Ведь вы счастливы были.
Были. И теперь так, как раньше, уже просто невозможно!
А подсознание уже шепчет: “Это всегда так. Один любит, а другой... Другой берёт за это плату, позволяя быть рядом. Чем ты лучше других? Люби! Но и платить не забывай. В конце концов, всё не так уж плохо, ведь правда? Тир получит свою Стаю, Дэро будет с тобой, а ты будешь знать, что это просто зависимость. Может быть, когда у Волков появится новый Бог, который будет с ними щедро делиться своей силой, Дэро и уйдет. Тогда ты будешь точно знать, почему он был с тобой. А может быть, и не уйдет. В любом случае, секс был просто невероятным. Так почему отказывать себе в нём?”
Это унизительно. И это, рано или поздно, переродит любовь в ненависть. Так что же тогда остаётся? Отдать Стаю и уйти.
Уйти?! Да ты смеешься! Куда? Или ты думаешь, он тебя не найдет? А как же балет?
Вот уж о чём теперь можно совсем забыть, так это о балете.
Чёртов Тир! Какого хрена он всё это ей рассказал?! Так, значит, остаться – совсем не вариант? Хэлен, ты, хоть представляешь, как вновь вернёшься в своё глухое одиночество? В немоту и холод...
И Брай. С ним-то что делать? Чёрт, чёрт, чёрт! Плати, Хэлен, плати! Две недели – это тоже много...
Девушка смотрела вниз, на суетливо пробегающие машины и автобусы.
А если не отказываться? Тир сказал, что всё станет не так уж важно потом. Надо найти Брая. И попрощаться.
Телефон ожил. 57 пропущенных звонков и лишь одно сообщение: “ГДЕ ТЫ?”
*Тир, я не отдам Стаю. Прости.
Хэлен и не заметила, как перешла на ты.
- Сам не понимаю, почему не удивлен. Ты хочешь всё сделать сегодня?
*Как можно быстрее. Если подожду ещё – передумаю. Надеюсь, ты не воспользуешься этим.
- Нет. Тогда – сегодня ночью, на крыше моего дома. Дверь будет открыта.
*Хорошо. Тир... Я должна проститься.
- Конечно. Хэлен, если ты хочешь встретиться с ним, я могу пойти с тобой.
*Зачем? – девушка сжала губы, чтобы не зареветь прямо в трубку. Решение не стало облегчением от боли.
- Он не отпустит тебя.
*Я хочу его увидеть, но только не наедине. Где-то, где людно. Он не станет устраивать сцен. В худшем случае – просто убьёт на месте.
