И только внутри дракона зарождался холодный нестерпимый огонь. Разрушитель рвался в этот мир, сдерживаемый только огненным сопротивлением драконьей души. Если бы кто-то спросил Виймэ, что он чувствует сейчас, он ответил бы — зависть и тоску. Да, он завидовал тем, с кем делил дурнотный тепловатый бурбон. Вот сидит рядом с ним женщина, которую он назвал когда-то «своей» и отрекся от нее, предал, обокрал, отнял то, что делает человека человеком — возможность созидать. Не оставил ей ничего, кроме искристо-ледяного клинка ее ненависти, да неосмысленного «драконьего дара», о котором она старалась забыть. Нашла его женщина новую семью, с которой согласна разделить смерть. А с ним отказалась жизнь разделить. Не прощает охотница предателей. Дракон видел, что никто из этой троицы не верит в благополучный исход. Они просто готовились к последнему, смертельному выходу на арену. Ни к чему им были слова прощания — тишина объединяла их. Тишина и гордость. Дракон жалел лишь о том, что не может разделить с ними радость братства, хоть смерть разделить и придется. Знал дракон, что оболочка, в которую приходит Разрушитель погибает вместе с миром. Какая ирония.
Молчание нарушил Од:
— Эх, жаль, что все бабы сейчас такие перепуганные! Хорошо было бы напоследок того…
— Од, а никто тебе раньше не говорил, что все беды из-за баб? — риторически осведомилась Лана, поднимаясь с дивана.
— Что, правда?! — выкатил остекленевшие от алкоголя глаза Кочерыжка.- Недомерок говорил, но я подумал, что он это от зависти. Кто на него такого позарится? Вот и плюется ядом Растреклятое Его Величество…- великан уже поскрипывал своими сапожищами в сторону выбитой витрины, через которую деловито и дробно перешагивала огромная сороконожка. Молот с сочным треском врезался в буро-зеленую плоть насекомого, разбрызгивая по стенам жирные ошметки.
— И откуда выползли только? Ты посмотри, Змей! Из такой целый птеродактиль «выкукоклиться» мог бы! — с пьяным восторгом Один поднимал сороконожку над полом, чтоб все оценили масштаб его восхищения и омерзения.
— Од, это — сороконожка. Из нее бабочка бы не выкок-, выкуко-..Никто бы из нее не вылупился! — не смогла повторить новоизобретенный Кочерыжкой глагол Лана.- Смекаешь?
— Еще как вылупилось бы! Ты, Беглянка, ботанику в школе плохо учила, вот и не знаешь, — громогласно рассмеялся Кочерыжка.
— Од, ботаника — это наука, изучающая…а, не важно. Какая уж теперь разница? — махнула рукой девушка.
— Вот и я говорю! Поди ж ты, вылупилось что-то вроде дружка твоего, — Од пихнул ее в бок и лукаво подмигнул. Лана от этого тычка чуть не свалилась на асфальт.
— Он мне не дружок. Ты, Од, как выпьешь, впадаешь сразу в дичайшую ересь! Как тебя на костре не спалили? — ворчала себе под нос охотница, стараясь стряхнуть с себя незаметно подкравшийся хмель.
— Так пытались, Ланочка, пытались, но живучий я…И убедительным могу быть до крайности! — Од любовно отер рукавом и благодарно поцеловал молот. На бороде у него от этого поцелуя остался прилипший кусочек чего-то сильно напоминающего мозг.
Змей и дракон молча следовали за беседующими.
— Вы заметили, людей на улицах почти нет. Попрятались, наверно, — оглянулась Лана.
— И правильно сделали. Дома и стены лечат, — бессвязно подтвердил Од и громко икнул.
— Викинг прав — кое-где людей домовые берегут, — кивнул Змей.
— Так даже лучше — под руку никто не лезет? — улыбнулась Лана. Странное это дело — бурбон. Впрочем, улыбка тут же сползла с ее лица — на перекресток перед ними вышли четыре девушки. Подпорченный гарью ветер живописно развевал их почти прозрачные одежды.
— А вот и девочки! — взревел счастливый Од. — Дамы, позвольте осведомиться, что делаете вы в столь поздний час на улице?! — и попытался присесть в грациозном книксене, что больше напоминало пьяную пляску медведя-шатуна.
Сзади послышался сдавленный смех и едкий комментарий Змея:
— Один, а мы и не знали, что ты сердцеед с невероятно утонченными манерами. Дон Казанова не стоит и подметки с твоего сапога!
Но викинг не слышал, он целеустремленно топал навстречу прекрасным амазонкам, выдавая все более изощренные комплименты.
— Позвольте представиться, леди! — и прошипел уже Лане, которая шла рядом.- Я же правильно их назвал? А-то в прошлый раз спутал пару букв в этом слове и получил пивной кружкой по хлебальнику. Не хотелось бы снова…
Лана не успела ответить — стоящая ближе всех девушка выкрикнула звонко и надменно:
- Можешь не представляться, нечестивая мразь! Мы достаточно знаем о тебе.
— Вот те на…- озадаченно остановился мужчина. — Откуда? Я ж ни разу тут не пил.
— Ты — слуга мерзейшей из тварей! — тут же подхватила вторая амазонка, вытаскивая из складок бело-розового шелка длинный и тонкий клинок.
— А у девчонок туговато со словарным запасом, — хмыкнул подошедший дракон.- По-моему, не обломится тебе предсмертный секс, Од.
— Да ладно тебе! Они ко мне присмотрятся и…
— И намотают тебе кишки на молот! — продолжила Лана. — Это же Светлые, Од. Не видишь что ли?
— Темные, Светлые? Бабы они и есть бабы! — философски изрек Кочерыжка.
— Ты удивительно разборчив, — ядовито заметила охотница.
— Это – да. Ни разу не позарился ни на одну орочью бабу! Вот уж где жуть жуткая. А эти так просто картинка!
— Господь Всемогущий, как же ты, должно быть, задолбал своими бабами Тира! Это сколько же ты приключений себе наскреб на задницу за столько-то лет?
— Много, Ланочка, много. Будь спокойна. А вы, девушки, не бранитесь так. Так, как вы, браниться стыдно. Вот как надо! — и Од выдал длинную тираду ни разу не повторившись.
Амазонки умолкли и покрылись пунцовым румянцем. Одна из них пролепетала пораженно:
— Это вы что, так комплименты делаете?
Та, что была в розовом лоскутке шелка, вытащила откуда-то веер и стала им энергично обмахиваться.
— В любом случае, не возбуждайтесь вы так. Мы вас не убивать пришли, — высокомерно отчеканила старшая и, судя по всему, главная из девиц.
— Я еще и не начинал, дамочки! Или мы сейчас о разном с вами говорим? — опять икнул Од. Впрочем, Лане начало казаться, что Один просто глумится над Светлыми.
— Зачем же вы пришли? — выступил вперед Змей.
Все четверо девушек тут же слегка поклонились. Поклон был явно не из тех, какие предназначаются Повелителю Времени, и он надменно изогнул бровь, словно взял что-то на заметку.
— Мы искали наследницу Темного Престола и подумали, что она, возможно, с Вами, Великий Змей.
— Как видите, это не так, — Повелитель Времени в ответ поклониться даже и не подумал, всем видом изображая пренебрежение и гордыню. Надо отметить, что получалось у него настолько хорошо, что даже Лане захотелось заискивающе улыбнуться и шаркнуть ножкой.
— Разрешите спросить Вас, господин, — обратилась к нему самая младшая из амазонок, отчего главная на нее раздраженно обернулась.
Змей утвердительно кивнул.
— Почему Вы здесь?
Да она почти ребенок, заметила про себя охотница. И зачем такую на поиски выпихнули? Неужели рассчитывали, что такая кроха сможет, при необходимости, убивать высших? Убивать Богов…
— А где же мне быть? — слегка удивился Змей.
— Со своими родными, — едва ответила девушка и тут же покраснела, осознав, что сказала бестактность. Весь подлунный мир знал, что наследница, возможно, сбежала, оставив свою землю на гибель.
— Ты что же, думаешь, будто Великий Змей сбежит из своего родного мира, ради безопасного местечка где-то в глубине Звездного Пути? — прошипел Змей, и все представительницы Света вздрогнули. Было заметно, что им стоит немалых усилий оставаться на месте и не отступать под яростным и обжигающе-холодным взглядом Великого Змея.
— Но ведь…
Змей не стал слушать, он развернулся на каблуках, громко хлопнув полой черного бархатного плаща, расшитого по краю мелкими алмазами, словно звездное ночное небо.
— Да замолчи ты! — злобно прошипела старшая из амазонок и сильно ущипнула девочку.
