Не успел он договорить, как Чжугэ Ляну сообщили, что к лагерю подошел Цинь Лан с войском и требует, чтоб ему выдали Чжэн Вэня.

– А кто искуснее в бою, ты или Цинь Лан? – спросил Чжугэ Лян.

– Если хотите, я его сейчас обезглавлю! – вскричал Чжэн Вэнь.

– Вот если ты убьешь Цинь Лана, я тебе поверю! – отвечал Чжугэ Лян.

Чжэн Вэнь вскочил на коня и поскакал к Цинь Лану. Чжугэ Лян вышел посмотреть на поединок.

– Предатель! – закричал Цинь Лан. – Ты украл моего боевого коня и сбежал к врагу! Отдавай коня!

Противники сошлись в жестоком поединке. И в первой же схватке Цинь Лан был убит. Чжэн Вэнь с головой соперника вернулся в шатер к Чжугэ Ляну, но Чжугэ Лян пришел в сильный гнев и приказал страже обезглавить Чжэн Вэня.

– Но ведь я ни в чем не виновен! – взмолился Чжэн Вэнь.

– А кого ты убил? Разве это Цинь Лан! – закричал Чжугэ Лян. – Как ты смеешь меня обманывать!

Чжэн Вэнь повалился Чжугэ Ляну в ноги.

– Ваша правда, это не Цинь Лан! – сознался он. – Я убил его младшего брата Цинь Мина.

– Тебя подослал Сыма И разведать, что тут у меня делается, – негодовал Чжугэ Лян. – И ты надеялся меня обмануть! Ну, говори всю правду, а то не сносить тебе головы!

Чжэн Вэнь признался, что он действительно подослан Сыма И, и молил о пощаде.

– Если хочешь остаться в живых, пиши письмо Сыма И, чтоб он нападал на мой лагерь, – приказал Чжугэ Лян. – Попадет Сыма И в мои руки – сочту это твоей заслугой и назначу на высокую должность.

Чжэн Вэнь тотчас же написал письмо и отдал его Чжугэ Ляну; тот велел держать пленника под стражей.

– Как вы догадались, что этот человек подослан? – обращаясь к Чжугэ Ляну, с удивлением спросил военачальник Фань Цзянь.

– Сыма И разбирается в людях и не станет назначать на высокую должность неспособного военачальника, – отвечал Чжугэ Лян. – А Чжэн Вэнь сказал, что недавно Цинь Лан получил повышение. Такого человека он не смог бы убить в первой схватке. Это и навело меня на мысль, что Чжэн Вэнь подослан.

Военачальники низко поклонились Чжугэ Ляну, а он, подозвав к себе одного из военачальников, вручил ему письмо Чжэн Вэня и шепотом дал какие-то указания.

Военачальник поскакал в вэйский лагерь и попросил, чтоб его отвели к Сыма И.

– Ты кто такой? – спросил Сыма И, прочитав письмо.

– Простой воин, уроженец Срединной равнины; случайно попал я в царство Шу, – отвечал тот. – Чжэн Вэнь, начальник передового отряда, мой земляк. Он послал меня передать вам, чтоб вы нападали на шуский лагерь, как только увидите сигнальный огонь.

Сыма И долго допрашивал гонца, потом еще раз внимательно просмотрел письмо и, убедившись, что оно не поддельное, угостил военачальника вином и сказал:

– Сегодня во время первой стражи я нападу на шуский лагерь. Если успех будет на моей стороне, ты получишь высокую должность, а сейчас возвращайся обратно.

Примчавшись в свой лагерь, военачальник обо всем доложил Чжугэ Ляну. Тот по даосскому обряду вознес молитву звезде Ган и вызвал к себе в шатер Ван Пина и Чжан Ни. Выслушав приказания Чжугэ Ляна, они ушли, после них явились Ма Чжун, Ма Дай и Вэй Янь. Сам Чжугэ Лян с небольшим отрядом расположился на высокой горе, чтобы оттуда руководить боем.

Тем временем Сыма И приказал подготовиться к нападению на шуский лагерь. Но его старший сын Сыма Ши сказал:

– Батюшка, доверившись клочку бумаги, вы хотите рисковать своей жизнью! Уж не скрывается ли подвох в этом, письме? Лучше пошлите вперед какого-нибудь военачальника, а сами следуйте за ним. Если будет необходимо, вы окажете поддержку своим войскам.

Ночью к шускому лагерю выступил военачальник Цинь Лан во главе десяти тысяч воинов. За ними шел Сыма И. Ярко светила луна, дул слабый ветер. Но во время второй стражи внезапно набежали черные тучи, стало так темно, что вокруг ничего нельзя было разглядеть.

– Небо помогает мне! – возрадовался Сыма И.

Всадники его продвигались в полном молчании. Воинам приказано было держать в зубах палочки; рты коней были завязаны.

Цинь Лан первым ворвался в лагерь врага, но там не оказалось ни единой души. Тут Цинь Лан понял, что попался в ловушку.

– Назад! – закричал он изо всех сил.

Воины толпой бросились из лагеря, но попали в кольцо нагрянувших войск Ван Пина и Чжан Ни, Ма Дая и Ма Чжуна. От огней факелов стало светло как днем. Цинь Лан бился отважно, но вырваться из окружения не мог.

Сыма И, увидев впереди огни и услышав крики сражающихся, понял, что войско Цинь Лана разбито, и поспешил к тому месту, где было больше огней. Внезапно с двух сторон затрещали хлопушки, и отряд Сыма И попал под двойной удар – слева вышел Вэй Янь, справа – Цзян Вэй.

В это время на воинов Цинь Лана, как саранча, сыпались стрелы. Цинь Лан погиб в схватке. Сыма И решил отступить.

К концу третьей стражи тучи так же внезапно исчезли, как и появились. Все это было сделано Чжугэ Ляном с помощью волшебства.

Находившийся на вершине горы Чжугэ Лян ударил в гонг, созывая свое войско. Вернувшись в лагерь, он приказал казнить Чжэн Вэня и стал думать, как бы овладеть Вэйбинем. Воины ежедневно вызывали противника в бой, но вэйцы не выходили.

В небольшой коляске Чжугэ Лян выехал на берег реки Вэйшуй, неподалеку от Цишаня, чтобы осмотреть местность к западу и востоку от реки. Ему бросилась в глаза странная форма близлежащего ущелья. Оно напоминало тыкву-горлянку – хулу. В широкой его части свободно могла разместиться тысяча воинов. Дальше шло узкое горло, расширявшееся в глубине ущелья, а за ним вновь сходились горы, оставляя проход лишь для одного всадника.

Чжугэ Лян спросил проводника, как называется это ущелье.

– Шанфан, – ответил проводник, – а еще его называют Хулу.

Чжугэ Лян возвратился в лагерь и, вызвав к себе младших военачальников Ду Жуя и Ху Чжуна, приказал им собрать в ущелье всех мастеров, имеющихся при войске, и заняться сооружением деревянных быков и самодвижущихся коней. Ма Дай получил указания поставить пятьсот воинов на охрану ущелья.

– Не выпускать мастеров из ущелья во время работы и посторонних туда не впускать! – предупредил Чжугэ Лян. – Я сам буду следить за ходом работ. От этого дела зависит судьба Сыма И. Главное, чтобы он не выведал секрета.

И вскоре в ущелье Шанфан под присмотром Ду Жуя и Ху Чжуна закипела работа. Чжугэ Лян ежедневно приезжал и давал мастерам указания.

Однажды чжан-ши Ян И пришел к Чжугэ Ляну и сказал:

– Наш провиант находится в Цзяньгэ. Возить его оттуда на быках очень неудобно. Как нам быть?

– Я уже об этом подумал, – улыбаясь, отвечал Чжугэ Лян. – Ведь для того я и делаю деревянных быков и самодвижущихся коней. Животные эти не пьют, не едят, и возить на них можно день и ночь без перерыва.

– С древнейших времен и доныне не слышно было, чтоб существовали деревянные животные! – изумлялись военачальники, присутствовавшие при этом разговоре. – Неужели вы, господин чэн-сян, изобрели таких животных?

– Их уже делают, и работы скоро будут закончены, – отвечал Чжугэ Лян и протянул военачальникам лист бумаги. – Посмотрите, здесь все сказано.

Военачальники заглянули в бумагу. В ней содержалось описание деревянных быков и самодвижущихся коней, указывались точные размеры их частей, скорость движения, возможности их использования.

– Вы – человек величайшего ума! – вскричали восхищенные военачальники.

Спустя несколько дней деревянные быки и самодвижущиеся кони были готовы. Они во всем напоминали живых: легко передвигались, подымались в горы, преодолевали хребты. Воины смотрели на них с нескрываемой радостью.

Чжугэ Лян приказал военачальнику правой руки Гао Сяну на этих быках и конях перевозить из Цзяньгэ в лагерь провиант.

Потомки об этом событии сложили такие стихи: