Хоу-чжу, узнав, что Ли Янь солгал, пришел в страшный гнев и приказал предать его смерти.
– Покойный государь был милостив к Ли Яню! – напомнил Цзян Вань. – Пощадите его!
Хоу-чжу внял мольбе Цзян Ваня, но отстранил Ли Яня от всех дел, лишил его чинов и званий и сослал в область Цзытун.
А Чжугэ Лян, приехав в Чэнду, назначил на должность чжан-ши Ли Фына, сына Ли Яня.
Народ царства Шу с благоговением взирал на Чжугэ Ляна, восхваляя его милосердие; военачальники и воины также любили чэн-сяна.
Так незаметно пролетело три года. Весной, во втором месяце двенадцатого года Цзянь-син [234 г.], Чжугэ Лян явился на прием к Хоу-чжу и доложил:
– Три года я вскармливал и обучал войско. Воины мои сильны; провианта и вооружения у меня в достатке. Пришла пора снова выступать в поход против царства Вэй. Но если и в этот раз я не овладею Срединной равниной, не ждите меня, государь!
– Почему вы, батюшка, не хотите насладиться миром и покоем? – обратился к Чжугэ Ляну с вопросом Хоу-чжу. – Положение наше упрочилось, царства У и Вэй теперь не посмеют к нам вторгнуться…
– Мой долг выполнить завет покойного государя, – прервал его Чжугэ Лян. – Сон бежит от меня при мысли, что я не готов к походу против царства Вэй! Мое самое заветное желание – отдать все свои силы великому делу и овладеть Срединной равниной!
Не успел он договорить эти слова, как вперед вышел один из сановников, стоявших перед Хоу-чжу, и сказал:
– Господин чэн-сян, сейчас нельзя подымать войско в поход.
Чжугэ Лян оглянулся и узнал Цзяо Чжоу.
Поистине:
Устал от трудов Чжугэ Лян, но рад был исполнить свой жребий,
Провидец судеб Цзяо Чжоу отыскивал знаменья в небе.
Если вы хотите узнать, что сказал Цзяо Чжоу, загляните в следующую главу.
Глава сто вторая
в которой рассказывается о том, как Сыма И в Бэйюани занял мост через реку Вэйшуй, и как Чжугэ Лян изобрел деревянных быков и самодвижущихся коней
Цзяо Чжоу занимал должность придворного астролога и изучал знамения неба. Поэтому, когда Чжугэ Лян собрался в поход, Цзяо Чжоу обратился к императору Хоу-чжу с такими словами:
– Государь, на моей обязанности лежит наблюдение за небесными светилами, и я должен докладывать вам, что предвещает государству небо: удачу или беду. Недавно с юга прилетела тьма-тьмущая ворон и погибла в реке Ханьшуй. Это недоброе предзнаменование. Затем я наблюдал, как звезда Куй вторглась в пределы звезды Тайбо, а это значит, что на севере крепнет сила: сейчас нам нельзя идти войной против царства Вэй! Мало того, в Чэнду слышали, как стонали кипарисы! При таких знамениях чэн-сяну опасно выступать в поход!
– Покойный государь оставил на мое попечение наследника, и мой долг покарать злодеев! – отвечал Чжугэ Лян. – Разве могу я из-за каких-то глупых знамений откладывать великое государственное дело?
Затем Чжугэ Лян приказал устроить торжественное жертвоприношение в храме императора Чжао-ле. Склонившись до земли перед алтарем, он дал клятву:
– Пять раз водил я войска в Цишань, но не завоевал ни пяди земли. В этом моя большая вина! Сейчас я снова веду нашу армию в Цишань. Клянусь, что положу все свои силы на то, чтобы уничтожить врага династии Хань и восстановить ее власть на Срединной равнине! Ради этого я жизни своей не пожалею!
После церемонии жертвоприношения Чжугэ Лян отбыл в Ханьчжун и там собрал на совет военачальников. Во время совета Чжугэ Ляну доложили о смерти молодого военачальника Гуань Сина. Чжугэ Лян с отчаянным воплем рухнул без сознания на пол и долго не приходил в себя.
Военачальники успокаивали его, но Чжугэ Лян с тяжелым вздохом произнес:
– Жаль, что такому честному и верному человеку, как Гуань Син, небо не даровало долголетия! Еще одним военачальником стало у нас меньше!
Потомки сложили стихи, в которых оплакивают смерть Гуань Сина:
Рожденье и смерть человека – природы закон непреложный.
Как жизнь мотылька-однодневки, так жизнь человека пройдет.
Но долга и верности чувства – они пребывают вовеки.
Зачем же на старых могилах сосна долголетья растет?
Собрав триста сорок тысяч воинов, Чжугэ Лян двинулся по пяти дорогам к Цишаню. Передовой отряд вели Цзян Вэй и Вэй Янь. Военачальнику Ли Кую было приказано идти вперед с провиантом и кормом для коней и поджидать войско на дороге в долину Сегу.
За последние годы в царстве Вэй произошли некоторые перемены. Был установлен новый период правления императора Цао Жуя под названием Цин-лун – Черный дракон. Поводом к этому послужило то, что в Мопуцзине в прошлом году появился черный дракон.
А весной, во втором месяце второго года периода Цин-лун [234 г.], приближенный сановник доложил вэйскому государю:
– С границы доносят, что около трехсот сорока тысяч шуских войск по пяти дорогам опять идут к Цишаню.
Сильно встревоженный этим известием, Цао Жуй вызвал к себе Сыма И и сказал:
– Три года мы прожили мирно, а ныне Чжугэ Лян снова ведет армию на Цишань. Что делать?
– Я наблюдал небесные знамения, – спокойно сказал Сыма И, – над Срединной равниной звезды особенно ярки, и звезда Куй вторглась в пределы Тайбо. Это не предвещает удачи Чжугэ Ляну. Он умен, но действует сейчас против воли неба – значит, ему суждено потерпеть поражение и самому погибнуть! Полагаясь на вашу счастливую судьбу, государь, я пойду в поход и разобью его! Разрешите мне только взять с собой четырех военачальников.
– Выбирайте, кого хотите! – разрешил Цао Жуй.
– У полководца Сяхоу Юаня было четыре сына, – продолжал Сыма И. – Старшего из них зовут Сяхоу Ба, второго – Сяхоу Вэй, третьего – Сяхоу Хуэй и четвертого – Сяхоу Хэ. Сяхоу Ба и Сяхоу Вэй – прекрасные наездники и стреляют из лука без промаха; Сяхоу Хуэй и Сяхоу Хэ глубоко изучили искусство вождения войск. Братья давно горят желанием отомстить за смерть своего отца, и поэтому я осмеливаюсь просить вас, государь, назначить начальниками передовых отрядов правого и левого крыла Сяхоу Ба и Сяхоу Вэя, а Сяхоу Хуэя и Сяхоу Хэ – на должности сы-ма. Можете не сомневаться, что с помощью таких военачальников я разгромлю врага!
– А они не такие, как военачальник Сяхоу Моу? – с опасением спросил Цао Жуй. – Сяхоу Моу приходился зятем покойному государю, но командовать войсками не умел и потерпел не одно поражение! Позор его до сих пор не смыт!
– Сыновей Сяхоу Юаня нельзя сравнивать с Сяхоу Моу! – запротестовал Сыма И.
Цао Жуй разрешил ему поступать, как он желает сам.
В поход Сыма И провожал сам Цао Жуй и на прощание вручил ему указ, в котором говорилось:
«Займите оборону в Вэйбине. Шуские войска будут вызывать вас на открытый бой, но вы не выходите и не преследуйте их в том случае, если бы они внезапно стали отходить. Дождитесь, пока у противника выйдет весь провиант, – Чжугэ Лян вынужден будет сняться с лагерей, вот тогда и нападайте на него! Вы одержите победу, не преодолевая излишних трудностей и не истощая воинов. Таков мой совет».
Сыма И с поклоном принял указ. Вскоре он прибыл в Чанань, куда сходились войска из других городов. Всего собралось около четырехсот тысяч воинов. Армия выступила к Вэйбиню и расположилась там в лагерях. Пятьдесят тысяч воинов занялись сооружением девяти плавучих мостов через реку Вэйшуй. Начальники передовых отрядов Сяхоу Ба и Сяхоу Вэй получили приказ переправиться на другой берег реки и раскинуть лагерь. Кроме того, на восточной равнине была построена крепость.
В то время когда Сыма И созвал на совет военачальников, к нему прибыли Го Хуай и Сунь Ли. Сыма И вышел их встречать. После приветственных церемоний Го Хуай сказал:
