Но, подумав некоторое время снова надел весь комплект — ну и пускай все думают, что он взрослый. Он за последние сколько там уже… Полгода и сам начал верить в то, что он взрослый.

Охотница кстати, угомонилась.

Очереди в клинике не было — он прошел к врачу практически сразу, даже девушки на ресепшене не было. Объяснил что кошка буйная, будет сопротивляться, врач покивал — кажется не поверил. Сон снова пояснил. Врач снова покивал, взял у него бокс, надел перчатки и спокойно открыл коробку.

Удивительно — но Охотница даже не сопротивлялась. Очень коротким движением врач поставил короткий укол и та сразу уснула. Сону стало за неё страшно.

— Не переживайте, снотворное короткое. Через пять минут придет в себя. А кошек часто тошнит. — сказал врач. — Я возьму немного крови на анализ, через пару часов узнаем больна ли она чем-то или нет. Подождете?

— Я лучше прогуляюсь, — сказал он, впоснив про медведя. Снежинка обижаться будет ещё… Он вышел из клиники — половина неба была в тучах. Половина — сияло солнцем. Странное было ощущение. Внезапно сзади раздался знакомый мявк.

Он обернулся. Охотница выбралась из клиники. Сзади за ней бежала испуганная медсестра. Кошка прыгнула на Сона, уцепилась когтями за стетик, взобралась на плечо и и жалобно мявкнула. Тяжелая стала…

Он потрепал её по голове.

— Все в я порядке? Не сбежала? — спросила сестра, пытаясь взять кошку на руки.

— Давайте я сней погуляю. — произнес Сон, отсраняясь — а то ведь цапнет ещё бедную женщину. Та покивала и распрощалась.

Интересно — магазины игрушек во время мобилизации не закрывают?

Магазин игрушек был закрыт на обед. Сто лет в магазинах обедов не видел! Но оставалось всего минут пятнадцать до открытия и он сел на скамейку. Охотница спрыгнула на руки, посидела немного и пошла побродить по незнакомым кустам.

Сначала Сон дергался и периодически её звал, правда на Охотницу она не откликалась, а имени он ей так и не придумал. Но зато она возвращалась на звук его голоса. Приходила, бродила вокруг скамейки и снова уходила в кусты.

За деревьями раздался гул. Закрывалась одна из арен. Небо по-прежнему было разделено на черную и синюю половины. Подул легкий ветер. Охотница выскочила из кустов, устроилась к нему на руки и заснула. Сон закрыл глаза и тоже ненадолго провалился в сон.

Арена закрывалась тяжело — долго гудела, позвякивала, иногда скрипела как старые рельсы, Он просыпался — открыва глаза и снова закрывал, пока, с опозданием минут на десять не пришла продавщица. Она была беременна — не то чтобы уже самый поздник срок, но заметно.

Долго извинялась, потом искала ключи. Потом вспомнила, что не зепирала дверь и открыла. На ней было ситцевое платье и наспех надетая ветровка. Зайдя в магазин она села в глубокое кресло, сняла ветровку и накрылась. Запахло каким-то домашним супом и чем-то мясным.

Сон взял тележку и Охотница гордо заскочила на верхнюю полочку — куда обычно детей сажают. Подогнула под себя передние лапы — как обычно любит на форточке сидеть и стала осматривать магазин так, словно это были её личные владения.

Вообще-то Сон знал где стоит медведь, Снежинка показывала его фотку — спрашивала совета между медведем и зйцем. Но Сон только пожал плечами. Синий заяц, розовый медведь… Какая разница? Зато можно было с важным видом прогуляться по магазину, порассматривать баночки с детским питанием — очень вкусным, кстати, можно взять себе домой несколько… Телятину с яблочным пюре, например, или фрикадельки из утки с фенхелем. А нифига себе дети питаются — как в ресторане!

Он кинул медведя в тележку и прошел к кассе. Продавщица спала, прикрывшись ветровкой. Он достал из кошелька деньги, тихо отсчитал нужную сумму и оставил на кассе. Ничего, ещё потом позвонит чек попросит… И тихо, пшикнув на Охотницу покинул это сонное место.

Город уснул, как перед грозой. Сон машинально оглядывался на шелестящие деревья — было так тихо, что ему казалось, будто он в привратнике, а за углом пучеглазая тварь, желающая его уничтожить.

Вся посадачная полоса у больницы была свободна. Обычно тут флаеров штук двенадцать было. Стояли себе — красивенькие, новенькие блестящие кареты скорой помощи с алыми крестами и проблесковыми маяками… А теперь пусто.

Он взял в охапку медведя и вошел. Дверь была открыта. Наверное все в центре… Даже администратора у входа не было. Только за стойкой сидела старая толстая тетка. Обычно она всегда там сидела. Сидела и заведовала какими-то картонными карточками которых у неё было аж целых два шкафа!

Перебирала, рассматривала, приподнимала очки, поглядывала сверху на всех, кто проходил мимо, изредка встапвала налить чашку чая, но затем снова возвращалась к своим карточкам. И все её побаивались. Даже директор больницы наверняка побаивался.

Краем глаза — симестив бровь на четверть сантиметра — она взглянула на него.

— Через полчаса. — произнесла она, не отрывая глаз от одной из таинственных карточек. — Сейчас я сильно занята. С кошкой в больницу нельзя. Ждите на входе.

Сон сел на скамейку у входа и улегся на медведя как на подушку. Охотница бродила где-то рядом. Он уже не беспокоился по этому поводу — она хоть и ходила рядом, но далеко не убегалаа. Периодически показывалась, отмечалась и снова убегала куда-то.

Его снова начало клонит в сон. Медведь был большой, мягкий и розовый. И от него пахло ванилью. Лежать с ним в кресле можно было бесконечно. Только приходилось иногда переворачиваться. В какой-то момент он даже забрался с ногами. Было так тепло и приятно…

Проснулся он минут через десять. Перевернулся на другой бок и позвал Охотницу. Она вынырнула из кустов, облизываясь. Неужто и тут кого-то смогла найти и съесть? Он почесал ей за ухом и снова перевернулся.

Толстая медсестра вышла из больницы — держа в руках планшет и общаясь с каким-то невидимым собеседником. Охотница кинулась в кусты, оббежала медсестру раза три или четыре — но та даже её не заметила, затем попыталась цапнуть её за пятку — но ничего на вышло, медсестра не стояла на месте, а постоянно ходила из стороны в сторону и поглядывала в небо. Сон тоже пару раз посмотрел на небо — но ничего там не было. Тишина, пустота. И тучи.

Охотница весело мявкнула и вцепилась медсестре в халат. Та отбежала к единственному флаеру на стоянке постояла рядом даже не заметив, что тащит за собой кошку. Нахмуриалась, всплеснула руками.

Кошка отцепилась и юркнула в приоткрытую дверь больницы. Сон тихо её позвал помятуя, что с кошками нельзя. Но Охотница не выходила. Видимо нашла там новую игрушку. Сон тихонечко встал, зашел внутрь и позвал кошку.

Та сидела на ступеньках за стойкой и умывалась. Ну хорошо хоть далеко не убежала. Он подошел к ней — но она, хитрая, сорвалась с места и как только он попытался взять её на руки — тут же взобралась на этаж повыше. Ну вот ведь дура — разозлился Сон, глянул вниз — медсестра металась по взлетной площадке и что-то орала — в руках у неё появился огромный телефон.

— Ну ка, иди обратно! — сказал Сон с досадой и топунл ногой. Но кошка и думать не хотела. Он быстро вбежал за ней на второй этаж и стал озираться — в этой части больницы он ещё ни разу не был. Да что там — он выше приемного покоя вообще не поднимался!

На одной из стен был повешан габилен — охотница поковыряла его ногтем, а затем разбежалась и взобралась совсем к потолку, но когтями застряла — не могла лапы оттуда вытащить. Сон посмеялся про себя, подошел, поставил медведя на подоконник и попытался снять кошку — но та резво соскочила на подоконник и стала смотреть в открытое окно со второго этажа. Все бы ей играть! Подумал тот злобно. Небось ещё спрыгнуть захотела?

Окошко выходило во внутренний дворик. Дальше начиналась горка и сосновые посадки. Сон тихо подобрался к кошке, но та в последний момент спрыгнула на пол. Сон услышал как внизу кто-то ходит — наверняка вернулась медсестра и его ищет.

За окном громыхнуло и в коридор ворвался сквозняк. Взметнулись занавески. Кошка прошмыгнула по корридору и вбежала в приоткрытую палату.