— Так вот почему у тебя был такой взбудораженный гормональный фон…
— Принцесса, тебе, как и Марку Джойсу, тоже не нужно прикасаться к пациенту для диагноза?
— Да…
— Тогда почему вы оба «не увидели «моей болезни?
— Максим, но пока ты не вдохнул табачный дым, ты абсолютно здоров…
— Да… Я вообще не помню, чтобы когда — то чем — то болел еще…
— Максим, проводи меня пожалуйста в ванную, а потом я постараюсь разобраться в причине твоей аллергии…
Макс кивнул, взял ее одежду, обнял за талию, проводил в ванную, мимоходом показав, где находится санузел, поцеловал и деликатно удалился…
Когда Марина, посетив туалет и приведя себя в порядок, вошла в гостиную, Максим стоял у окна. Он обернулся на звук ее шагов, подошел, привлек к себе.
Они поласкали друг друга, затем Макс немного отстранился:
— Ты будешь меня лечить, Принцесса?
— Да… Если ты хочешь…
— Хочу. Я устал жить на гормональных препаратах… Мне сесть или лечь?
— Как тебе удобнее, Максим…
Макс сел на стул, слегка расставил ноги.
— Иди сюда, Принцесса…
Марина встала между ног Захарова, привычными движениями поместила руки на его лоб и затылок. Ее глаза потемнели.
Причину аллергии Максима Марина нашла за его подсознанием, в самых глубинных слоях разума, управляющих инстинктами самосохранения. Родители Максима курили, а ему, скорей всего, это активно не нравилось. Приступы удушья единственного сына должны были стать для его отца и матери сигналом. А они не захотели этот сигнал услышать и понять. Родителей давно нет у живых, а синдром закрепился за подсознанием и продолжал «работать «во вред хозяину…
Эмоции и мысли Марины были материальны, когда она этого хотела. Поэтому Марина просто подумала, чтобы гиперреакция организма Максима приближалась к нейтральной. Но для более плавного смещения гормональных процессов требовалось несколько сеансов. Для диагноза и предварительного лечения ей понадобилось несколько минут…
Марина убрала руки со лба и затылка Максима, обняла его голову, погладила волосы, несколько раз поцеловала.
Макс был слегка удивлен:
— Все?
— Пока да. Но для снижения реакции нужно еще несколько сеансов. Так что не советую экспериментировать… Одно обещаю наверняка — тебе всегда будет противен запах табачного дыма…
— Думаю, он должен быть противен любому здравомыслящему человеку…
Макс поднялся на ноги, привлек к себе Марину, поцеловал ее прохладные пальчики:
— За мной Валентинка, Принцесса…
Марина подняла на Захарова чистый, ясный взгляд, наметила тень печальной улыбки:
— Мне пора, Максим…
Макс обнял Принцессу так, словно хотел обернуть ее собой:
— Я боялся услышать это… Я не в праве требовать от тебя что — либо… Но я прошу тебя, попытайся рассказать Артуру о наших отношениях…
— Боюсь, что пока ничего не получится — когда я сказала Артуру, что ты погасил мой кредит и навестил меня дома, он упал в обморок…
Лицо Захарова затвердело. Он подошел к жакетику Марины, аккуратно вывернул рукава на правую сторону, помог его надеть, медленно застегнул пуговички, вкладывая в каждое движение грусть и нежность.
— Раз мы вынуждены расстаться, я сегодня же улечу в Москву. Завтра посмотрю, как установлено оборудование в галерее, назначу день и время презентации, подпишу приглашения. Но из зарубежных коллекционеров скорей всего прибудет только Эдриан Скотт. У него есть виза в Россию… Кстати, что я должен ему сказать?
— Я подумаю… Максим…
— Принцесса…
Они заключили друг друга в объятия. Несколько раз лихорадочно поцеловались.
— Мы увидимся после презентации. Я постараюсь совместить нашу встречу с испытаниями на полигоне, чтобы дольше побыть вместе…
— Хорошо, Максим… Мне пора…
Макс неохотно расцепил объятия.
Держась за руки, они вышли в прихожую.
Марина достала из кармана пальто телефон, подключила его. Тут же раздался силнал вызова.
— Да, Артур…
— Солнышко, наконец — то… Что случилось? Почему был отключен твой телефон?
Марина секунду помедлила, посмотрела на Максима чистым, ясным взглядом, а он не отрывал взгляда от ее глаз и лица.
— Арт, мне пришлось остаться на школьное мероприятие… Прости, что не предупредила…
— Мариночка, у меня разболелась голова и я приехал домой… У меня страшный шум в голове и снова были галюцинации… Приезжай скорей — я боюсь, что опять грохнусь в обморок…
Макс стоял в шаге от Принцессы. Он слышал каждое слово Артура.
— Арт, я тебя умоляю, пока ты не потерял сознание, постарайся спуститься к консьержу, скажи ему, что тебе очень плохо, что тебе нужен врач… Прошу тебя, соберись с силами… Прости, я отключусь, оденусь и сяду в машину, перезвоню тебе с дороги… Пока, Арт…
— Пока, Солнышко… Жду…
Артур отключился первым…
Макс с тревогой во взгляде смотрел на Марину:
— Прости, Принцесса, у меня хороший слух — я все слышал… Давно Артур болен?
— Да… Обмороки у него с первого дня нашего знакомства… Что было до меня — не знаю… Как — то не пришлось спросить об этом…
Марина говорила, а глаза Захарова заполняла боль:
— Что говорят врачи?
— Синдром хронической усталости… Но мне не удается уговорить Артура меньше работать…
Макс обнял Марину, стал лихорадочно целовать.
А она физически ощущала его душевную боль.
— Максим, мне пора…
— Прости…
Макс помог Марине надеть пальто, придержал за локоть, когда она надевала обувь, надел пиджак и туфли.
Держась за руки, они спустились в гараж.
Арно тенью следовал за ними.
Коля с книгой стоял у машины.
Арно бросил на него властный взгляд, тот понял, быстро сел за руль.
Максим и Марина почти вплотную подошли к «Шкоде», снова заключили друг друга в объятия…
У внедорожника высокая посадка, поэтому Коля видел руки Захарова, обнимающие Марину. В каждом движении этого властного, волевого человека, чувствовалась нежность…
Макс с сожалением разомкнул объятия, отступил на полшага, взял руки Принцессы, несколько раз поцеловал…
— Позвони или пришли эсэмэс, что с Артуром, нужна ли ему помощь…
Марина кивнула.
Захаров открыл переднюю дверцу.
Марина села в машину.
Макс придержал ее руку, поласкал, неохотно отпустил.
— До свидания, Максим…
— До свидания, Принцесса…
Захаров, чуть помедлив, закрыл дверцу машины, отступил на несколько шагов, послал Марине воздушный поцелуй…
Коля, с затвердевшим лицом, повернул ключ зажигания, выехал из гаража…
Макс проследил за тем, как машина с Принцессой покинула гараж, как автоматически закрылись ворота и только тогда, сжав руки в кулаки, он направился к лестнице.
Арно следовал в двух шагах от своего хозяина.
Они молча поднялись на офисный этаж.
Арно видел, как тяжело далось Захарову расставание со своей подругой и он решил задать вопрос, мучивший его:
— Максим Алексеевич, почему Леди Марина не осталась с вами?
— Потому что Артур болен, дубина и подло бросать больного человека на произвол судьбы. А с моей стороны будет еще большей подлостью требовать этого от любимой женщины…
— Понял… Простите за вопрос, хозяин…
— И вот еще что, — усмехнулся Захаров, — может быть ты, как и Санников, будешь звать меня по имени и на «ты»?.. Во всяком случае, слово «хозяин «чтобы больше я не слышал!..
Последняя фраза была сказана таким холодным, жестким тоном, что у Арно по спине пробежали мурашки…
— Слушаюсь… Максим…
— Санникова, Семена, Виталия в апартаменты!..
Арно подошел к кабинету Дружникова, открыл дверь. Кроме Семена там был и Санников.
— Максим требует вас к себе…
Оба молча поднялись на ноги, вышли из кабинета.
Арно, между тем, на ходу позвонил Виталию.
Все вошли в апартаменты. Через минуту появился Виталий.
Войдя в гостиную, Макс сразу подошел к окну, открыл его и отошел на несколько шагов.
— Не понял… Что ты делаешь, Максим?
