Странные мысли... Однако именно они пронзали наряду с болью голову Вэй, закрывшей руками лицо, но не позволившей себе заплакать. Нет. Она не будет лить слёзы и проклинать мир, потому что дорэи это просто не дозволено. Боль – это непростительная роскошь для слёз обычного раба, хотя слёзы счастья – это и вовсе несуществующее понятие. Но всё же ведь она была счастлива. И её сердце ведь действительно билось, бьётся и будет биться от любви и настоящей дружбы. А это значит, что Юи всё-таки разрушила миф о дорэи – рабах без чувств, эмоций и права на простую человеческую жизнь.

На какое-то время все эти мысли покинули голову Вэй, видимо, в связи с тем, что она стала расслабляться, несмотря на холодный ветер, пробирающий до самых косточек и заставляющий кутаться в коротенькое меховое болеро, которое вряд ли могло согреть лучше, чем горячий чай, большой дом и любимый человек.

Подняв спустя довольно долгое время голову, Юи подумала о своём поступке, посмотрев на него глазами Рена. Говорить о боли шатенка не бралась, но то, что он испытал неудобство перед родными и гостями, что был готов провалиться от стыда, она могла заявить уверенно.

«Нужно вернуться», – коснулась плеча шатенки рука её ангельского воплощения, которое и подтолкнуло к такой спокойной и умиротворяющей её душу мысли.

Ещё не успев подняться, Юи ощутила, как на неё обрушился мало того резкий, так ещё и холодный поток воздуха, заставивший поёжиться и прикрыть глаза рукой. Ветер был каким-то даже противоестественным, несущим в себе беспокойную ауру, и когда Вэй подняла глаза, то неминуемо вздрогнула от испуга перед видом приведения семьи Тао.

Девушка, туловище и лицо которой не были на своих местах, уже не раз являлось к ней, когда она гостила в особняке Тао. Она давно привыкла к её пугающему образу и виду утопленницы, но почему-то именно сейчас она испугала её как никогда раньше: возможно, из-за того, что это совершенно новый дом Тао, и здесь она, по логике вещей, не должна была поселиться, а, возможно, из-за того, что она смогла найти её несмотря на барьер, который мешал любому шаману засечь её фурёку.

– Привет, – наспех поднявшись на ноги, но едва не упав от того, как неприятно закололо в отсиженных ступнях, нервно сглотнула Юи, не отводя взгляда от приведения. Она так ни разу и не смогла увидеть её лица, которое пряталось со стороны спины, ведь согласно легенде она умерла от того, что кто-то ночью свернул ей шею.

Не успела шатенка с ней поздороваться, как призрак дома Тао растворился в воздухе, подобно густому сигаретному думу, оставив Юи с мыслями о том, для чего она приходила и что хотела сказать. Однако думать ей над этим пришлось недолго.

За спиной раздался отчётливый хруст близлежащих сухих веток, тем самым оповещая молодую девушку о том, что приведение привело к ней неожиданного гостя. Повернуться на шаги и посмотреть на него, было страшно, ну а точнее пугала лишь мысль, что это Рен, хотя, зная своего любимого, он бы не стал взывать к терпению и молчанию после такого-то номера, выкинутого шатенкой перед самым, так сказать, алтарём. Что ж, гость и не собирался сгущать вокруг себя загадочность, благодаря чему он недолго молчал.

– А знаешь, Линг всегда была сострадающей и выручающей Тао в трудную минуту, – выйдя из-за спины девушки и расхаживая со сцепленными за спиной руками, поделился воспоминаниями Чинг, пока у Юи замерло сердце, и приоткрылся рот от неожиданности. Старейший член семьи Тао так спокойно и уравновешенно завёл с ней беседу об исчезнувшем призраке, что можно было подумать, Юи и вовсе не сбегала со свадьбы, и сейчас они сидят за круглым столиком, попивая чай. Меж тем Тао продолжил: – И, кстати говоря, рассказ Ена о том, что её убили воры, немного приукрашен. В ту роковую ночь, когда даже моего деда ещё не было в планах моих предков, в дом и правда пробрались воры. Молодая жена главы семьи Тао – Линг – поспешила с оружием в руках вниз по лестнице, услышав посреди ночи шорохи, но, к сожалению, наступила на подол своей ночной сорочки и, споткнувшись, сломала себе шею, падая со ступенек вниз. С тех пор она неустанно хранит верность семье Тао и, как пыталась в ту ночь, так и до сих пор охраняет её от всех напастей.

– П-простите меня, – опустив стыдливо глаза, произнесла Юи, поджав губы и сочтя, что Чинг постарался через призму сего рассказа показать, насколько она поступила неправильно. Любая жена главы семьи Тао должна оберегать честь и спокойствие клана даже ценой собственной жизни, а она нагло сбежала, поддавшись трусости, что и делало её недостойной Рена. – Я понимаю, что поступила ужасно, и готова принять последствия.

– Последствия? – искренне рассмеялся Тао, погладив свою остроконечную бородку. – Юи, ты так говоришь, будто мы монстры какие-то.

– Нет, что Вы! – сразу же всполошилась Вэй, явно испугавшись того, насколько оскорбительно воспринял её слова дедушка Рена. – Вы самые прекрасные люди! Ваша семья самая крепкая, величественная и...

– Так почему же ты не хочешь присоединиться к нам? – перебив её из-за того, что он и так прекрасно знал, как молодая девушка боготворит его семью, прямо и без уклончивости спросил Чинг. Он видел, как Юи на миг запнулась и застыла подобно мраморной фигуре, медленно прикрыла рот и с полными печали глазами, отведёнными в сторону, ответила:

– Очень хочу, но...

– Но? – не давал ей замкнуться Чинг.

– Я боюсь, что подведу Вас, госпожу Тао, Джун и, конечно же, Рена. Мне ведь не место среди вас, – девушка сглотнула, и было видно, что она собирается сказать что-то важное. – Я... Я немного другая, – закусив губу, Вэй не знала, как это правильнее преподнести, но Чинг лишь улыбнулся и решил не мучить юную девушку дальше.

– Ты о том, что ты дорэи?

Лицо Юи в тот момент нужно было видеть, потому что, сколько ни говори, передать все её чувства было нереально. Складывалось такое впечатление, словно она проглотила пилюлю, в которой был жидкий азот: её дыхание прервалось, сердце застыло в ожидание, а в голове поселилась пустота.

– Откуда...?

– Ен рассказал вчера вечером, – поняв вопрос Вэй и без уточняющих слов, пожал плечами Чинг. – Но, видимо, не найдя ни во мне, ни в Ран, ни тем более в Джун поддержки, он решил воздействовать на тебя, я прав? – девушка лишь промолчала, пытаясь переварить те факты, что Тао, оказывает, знают о её прошлом, и, что ещё более невероятно, они не считают это чем-то неприемлемым. – Юи-Юи-Юи, – покачал головой Чинг, – ты ещё очень многого не знаешь о семье Тао, – он начал осматривать деревья и с мудростью продолжал свою проповедь. – Да, мы славимся тем, что в нас течёт благородная кровь наших великих предков, но это не означает, что мы относимся к остальным людям, как к мусору, – Вэй внимательно слушала и не перебивала. – Да, мы ведём замкнутый образ жизни, но это не значит, что мы вообще никого к себе не подпускаем. Ты ведь и сама видишь, что Джун и Рен – это абсолютно новое поколение и совершенно иная страница в истории нашей семьи.

– Но я...

– Как нельзя лучше впишешься в наш узкий круг, – избавил её от сомнений Тао. – Вопрос лишь в том: хочешь ли ты этого сама? – девушка поджала губы и опустила глаза, чувствуя, как её душа хочет во весь голос закричать «да». – Если твоё желание сильное, и ты уверенна, что тебе будет хорошо рядом с Реном, то, поверь, никто не сможет заставить тебя поверить в обратное.

– Но смогу ли я стать хорошей женой для Рена? – захотелось узнать Юи самое главное – то, что уже не первый день её мучает.

Чинг не ответил сразу, прекрасно понимая опасения девушки. Ведь мнение окружающих значило очень многое в кругах Тао, и то, как к ней будут относиться люди, сможет ли она заставить их уважать себя, как раз таки и решит её соответствие главе семьи Тао.

– Ответ на этот вопрос даст тебе только один человек, – смотря как-то сквозь девушку, что дало ей понятие о находящемся за её спиной ещё одном госте, с усмешкой ответил Тао, заметив внука ещё пару минут назад.

Вэй было настолько страшно повернуться, чувствуя невероятное давление со спины, что она просто застыла как вкопанная и была готова умолять Чинга не уходить, тем самым не оставляя её наедине с Реном, присутствие которого она ощущала всеми фибрами души.