– О духи... – пыталась Юи собрать все мысли в кучку, однако искры так и продолжали валить из её глаз. – Какова вероятность того, что я теперь поумнею? – чувствуя, что на ногах уверенно она стоять пока не может, выдала самокритику Юи, аккуратно усаженная златовлаской на кремового цвета пуфик.
– Что? – засмеялась Юсуи, не понимая, откуда взялась эта критика. Или это так проявляется сотрясение? Однако всё было гораздо проще.
– Так сказал бы Рен, если бы увидел это, – не зная, то ли усмехаться, то ли жмуриться от головной боли, но всё же сказала шатенка, вызывая у своей подруги очередную плохо скрываемую улыбку и невольные мысли о том, что её подруга в самом деле жить не может без мысли о великом шамане по имени Тао Рен.
– Извините, у вас всё в порядке? – раздался над сидящими на пуфике подругами голос девушки, по всей видимости, служащие бутика тоже не остались равнодушными к девушке, которая влетела в их зеркало. Хотя, возможно, они обнаружили трещину и теперь потребуют компенсацию за ущерб. На этот случай Вэй уже приготовилась бежать до несуществующего края света.
Однако ни то, ни другое не оказалось правдой, когда Сели и «полуживая» Юи подняли головы и увидели отнюдь не продавца, а тёмноволосую и такую знакомую девушку, которая выглядела сейчас очень обеспокоенной состоянием шатенки.
– Мисс Вайтвуд? – улыбнулась Сели, отойдя от неожиданности встречи с брюнеткой, которая раньше была, так сказать, её начальником, когда она и Юи выступали в группе – пусть и недолго.
– Я увидела, как Вы... ну... – видимо, англичанка не знала, как правильнее сказать слово «влетела» на японском, именно поэтому в самом начале разговора возникла небольшая пауза.
– Да нет, всё в порядке, – немного держась за подругу, ответила Юи, понимающая, что между ними встал языковой барьер. У Лайсерга уровень японского был на порядок выше, чем у Сары, которая чётко и медленно выговаривала слова. И заметив такой очевидный факт, Вэй как-то даже неожиданно для себя вспомнила не просто Дитела, а то, что произошло в тот вечер, когда они расставались.
«Стоит ей появиться в поле твоего зрения, как ты не можешь оторвать от неё взгляда», – звучали в голове её собственные слова, которые в тот вечер она говорила Лайсергу о Саре. Перед глазами Юи помимо плывущего пейзажа был облик даузера, который от этих слов прятал глаза, но она знала, что там скрывается печаль, тем более что его ответные слова выдали в тот день его настоящие чувства.
«У нас обоих есть причина, по которой мы не можем быть с теми, кого любим, да?»
Так-то оно было так, но только Вэй благодаря тому же Лайсергу решила свои проблемы и ликвидировала все стены, что так долго не давали ей возможности ответить Рену в открытую. И сейчас, в ту самую минуту, когда голова гудела от мощного удара, а мысли начали с удивительной скоростью быстро поступать в её глуповатую головушку, она смотрела на Сару с непониманием: послала ли её сегодня сюда судьба или это совпадение?
– Что ж, если Вы в порядке... – снова аккуратно выводила слова англичанка, намереваясь распрощаться на этой ноте с девушками, одну из которых она хотела осыпать бесчисленным количеством вопросов насчёт Лайсерга, однако она сдерживалась, прекрасно помня свои грехи перед ней.
– Мисс Вайтвуд, – с особым рвением перебила её Юи, которая после этого обращения больше не смогла говорить, так как неожиданное сомнение посетило её голову. Видимо, она и правда серьёзно ударилась, так как даже Сели не могла понять, что творится с её подругой, у которой глаза были, как калькулятор со всеми плюсами и минусами.
– Да? – немного неуверенно отозвалась Сара, то смотря с настороженностью на опущенные глаза Юи, то переглядываясь с Сели, которая не могла дать ей ответы на вопросы.
А тем временем в голове Вэй тоже автоматной очередью пролетало множество предложений со знаком вопроса в конце. Но несмотря на это самым главным и самым актуальным на этот момент был лишь один вопрос: а может ли она вмешиваться в отношения людей, которых она практически не знает? Юи ведь и правда так и не смогла до конца понять, кто же такой Лайсерг Дител. Малахитовый принц, покоряющий сердца девушек с помощью своей галантности и интеллигентности, или же человек-тайна, познать которого просто нереально?
Говоря о Саре, шатенка не могла не заметить того, что она и вовсе не знала брюнетку. Один раз они схлестнулись в поединке по фехтованию, один раз Вайтвуд вмешалась в разборку между ними и турецким шейхом, тем самым показав свою смелость, но всё равно англичанка так и оставалась для Вэй белым листом бумаги.
Однако, с другой стороны, зная самую суть и принимая во внимание то, что Лайсерг нагло подставил её тогда на балконе в больнице, когда, развернувшись, Вэй увидела не его, а Рена, от которого она собиралась хранить свою тайну, Юи всё больше и больше приходила к выводу, что она просто обязана «отомстить» Дителу тем же, то есть в итоге соединить две половинки одного сердца.
Так как же поступить? Имея равное количество плюсов и минусов, остаётся поставить ставку на зеро и смиренно полагаться на удачу. Да, это определённо был метод Вэй, которая чувствовала не только головокружение и боль, но и то, что поступить следующим образом будет правильно... для неё.
– Мисс Вайтвуд, – резко и уверенно подняла шатенка глаза, в которых не было больше размышлений, – Вы найдёте время для меня? Мне нужно кое о чём поговорить.
Возможно, этим вопросом Юи и загнала не только Сару, но и Сели в тупик непонимания, о чём пойдёт речь, однако тот, кто присматривает за нами с небес, впервые усмехнулся и сказал: «Вэй, почаще бейся лбом о зеркала. Почаще.».
Душевные разговоры и откровения – вещь длинная и всегда животрепещущая. Даже несмотря на то, с кем именно идёт беседа, она может длиться часами и приводить к самым неожиданным финалам, начиная с радостного смеха и заканчивая рыданиями в голос.
Но чем в конечном счёте закончится разговор, если он возник между двумя врагами, которые используют, как оружие в войне, не силу, а ум? Ответ на этот вопрос весьма очевиден: на войне не бывает ничьей. Кому-то из них всё же придётся признать правоту собеседника и стать жертвой его убеждений.
Вот уже несколько минут блондинка стоит перед самым загадочным и, увы, самым опасным человеком в её жизни и до сих пор не может поверить в то, что она услышала. Самый страшный тип злодеев – это те, которые гордятся своей невменяемостью и умеют применять её, ну а то, что Вальдемар был безумцем, который сам не понимает, что говорит, Анна уже не сомневалась.
– Любовь? – спустя время очнулась от своих размышлений медиум, ощущая разве что смех над словами этого мужчины, который смиренно ждёт её реакции. – А ты ничего не путаешь? – но Вольф никак не реагировал на её насмешки, которые были всего лишь проявлением шока. – Твой моральный компас указывает на зло, ты по своей сути не можешь верить в любовь, – Анна разводила руки в сторону и постоянно давилась воздухом так, будто просила его опомниться и не позорить имя зла такого рода мыслями.
– Я и не верил, – пожав плечами, успокоил её внутренние возмущения Вольф. – Однако с годами я заметил то, что месть, порождённая ненавистью, – это оружие одного применения, – в это мгновение до девушки дошёл первый сигнал о том, к чему ведёт этот разговор. Речь шла о Генрихе и его желании отомстить корыстолюбивым людям за убийство его семьи. – Она быстро проходит, по сравнению со страхом потерять близкого человека. Его, в свою очередь, рождает безграничная любовь, – Вальдемар снова встал на ноги, но на сей раз подошёл не к камину, а девушке, которая дала себе чёткую установку не подаваться страху и ни на шаг не отступать назад. – Знаешь, Анна, по какой ещё причине ты до сих пор жива? – задал риторический вопрос Вольф, смотря на медиума сверху вниз. – Мне нравится твоя отвага, присущая не каждой.
– Это комплимент? – с язвинкой спросила девушка, сжимавшая после этих слов зубы так, что челюсть начинало сводить от неприятного ощущения, а мужчина, в свою очередь, лишь наклонил голову, подтверждая её догадку. – Так я нужна тебе для того, чтобы у Генриха был стимул к действию? – проанализировав всё, что было сказано в этой комнате, ради уточнения решила задать этот вопрос Анна.
