Понимая и чувствуя, что пришёл конец тем временам, когда она могла улыбкой и своей глуповатостью одурачить одного из сильнейших шаманов, Юи просто остановилась, даже не стараясь убежать, после чего опустила взгляд в пол и попятилась назад, решив держать дистанцию.

И снова между их молчанием пронеслось тёплое дуновение ветра, которое было словно хлопушкой во время съёмок фильма, говорящей о повторном дубле только теперь без фальшивых эмоций. Однако почему-то, когда повторный дубль был объявлен, оба героя этой мелодрамы выдерживали паузы, которые начали немного поднадоедать.

– Почему ты так долго молчишь? – не собираясь ждать, пока прогремит гром, сглотнув и очень осторожно подняв взгляд, спросила Юи, увидев то, что Рен даже бровью не повёл на её вопрос – он всё также смотрел на противоположную сторону двери, стоя в самом проёме. – Рен? – ей нельзя было уйти (если только спрыгнуть с четвёртого этажа), а он ещё и мучил её своими двусмысленным молчанием: то ли он злится, то ли...

Вот второе «то ли», содержащее в себе неизвестность и неопределённость, и беспокоило сердце Вэй больше всего. Что могло крыться за вторым чувством, испытываемым Реном, Юи понятия не имела, даже уже один раз слышав от Тао такие слова. Почему-то она даже не хотела о них вспоминать, будто и не было того тяжело давшегося парню признания, а сейчас всё происходило вновь.

– Я просто думаю, – от хриплого голоса её ясного «солнца», которое сейчас даже в таком слабом состоянии тела всё ещё светило неугасаемым великолепием, Юи немного содрогнулась и душой, и телом, после чего втянула большое количество воздуха в лёгкие и застыла в ожидании «приговора». – Какая же ты идиотка, Вэй, – честно говоря, Юи была готова к тому, что он скажет ей что-то в этом роде, обвинив в неразумности собственных поступков, именно поэтому она опустила печально глаза, даже не думая возражать, однако и в этом сценарии случилась неожиданность, – и полюбила ты идиота.

В этот момент, когда сказанных слов было не вернуть, когда нельзя было сделать вид, что не услышал это, шатенка снова подняла на Тао взгляд, полный недопонимания, но тут же он сменил свою окраску на удивление. Рен улыбался, он действительно сейчас не только сам себя оскорбил, тем самым признавая свои «грехи», но и теперь лёгкой, едва заметной из-за слабости улыбкой освещал маленький мир вокруг него и Юи, которая ещё больше занервничала.

– Ты сейчас хочешь этим сказать, что мы идеальная пара? – догадалась Юи, что Рен тем самым заменил все эти стандартно-банальные фразы о неправильности её взглядов на их отношения.

– Вряд ли, – снова неожиданный ответ прозвучал из уст шамана, который снова очень легко улыбнулся – скорее, улыбка прослеживалась в глазах, однако после этого он поднял взгляд в небо, на котором появилась первая звезда. – Я вряд ли тебе подхожу, – теперь он ответил полным и развёрнутым ответом, который не менее шокировал девушку.

Ещё никогда и никто не говорил ей таких слов, в которых звучало не только признание, но и в какой-то степени обожествление, да и Рен никогда раньше такого не говорил и даже подумать не мог, что скажет. Однако несмотря на то, что дышать было трудновато, во всём теле была неимоверная слабость, из-за чего он и опирался спиной о дверной проём, говорить такого рода слова именно сейчас было легко и даже приятно. Приятно от того, что можно было скинуть весь этот груз свербящей и скребущейся совести, которой не давала выхода гордость Тао, нынче посланная далеко на север со всеми своими привычками и имиджами.

– Рен, я тебя сейчас не совсем понимаю, – потрясся головой, чтобы выкинуть всю кашу потрясений и недопонимания, начала с чистой страницы Вэй, надеявшаяся на то, что это сейчас была шутка.

– Я в этом и не сомневался, – с долькой иронии растянул Тао, всё также смотря на одинокую звезду. – А знаешь, чего я не понимаю? – задал риторический вопрос Рен, судя по тому, что Юи всё также стояла, не шевелясь, с немного глуповатым видом. – Почему у людей есть такая ужасная привычка подслушивать...

– Рен, прости, это произошло случайно и...

– И никогда не дослушивать до конца, – с нажимом тут же перебил шатенку Тао, который своим суженным взглядом заставил её замолчать и понять, что даже сейчас она поступает также. Снова потупив взгляд в бетонный пол балкона, Юи теперь даже рта не собиралась открывать, чтобы что-то сказать, потому что знала: Тао в гневе – это страшная и разрушительная сила. – Моя мать не говорила, что ты ей не понравилась, – на тяжёлом выдохе, который как будто являлся точкой начала, спустя недолгое молчание продолжил уже более тихим голосом Тао, с каждой секундой уносясь куда-то назад в свои воспоминания. – Наоборот, – ироничная улыбка едва смогла появиться на лице обессиленного парня, – она обвинила во всём меня.

– Тебя? – молчать Юи долго не смогла, всё же подробности того вечера, три года назад, не оставляли её равнодушной. Только сейчас она хотела услышать и действительно понять, что хочет сказать ей Рен, в то время как раньше она бы просто пропускала бы всё мимо ушей.

– Да, – с лёгкостью снова ответил Тао, будто давно мечтая об этом рассказать, – и если ты сейчас меня не будешь перебивать, то я попробую тебе доказать, что вся моя семья тебя одобряет, – в его словах не прозвучало «кроме», объединяя под слово «семья» даже Ена, открыто проявлявшего неприязнь в тот день, именно поэтому шатенка застыла с ещё бóльшим ожиданием несколько иной правды о том, что происходило три года назад, когда она твёрдо поставила на всём крест и уже не видела ничего вокруг.

Начало Flashback.

Что может быть ужаснее раннего утра? Только утро после провального вечера, на котором семья Тао не то чтобы опозорилась, но ощущала себя крайне неловко из-за глуповатости шатенки, которая являлась девушкой Рена. Но прошлого не воротишь – остаётся лишь учесть ошибки и постараться избегать их в дальнейшем. Всё-таки жизнь продолжается.

На втором этаже летней резиденции Тао, в её левом крыле, располагалась большая и, разумеется, с богатым дизайном комната, в которой сегодня накрыли стол для членов семьи, последний из которых только что перешагнул порог и встретился с картиной утреннего молчания и напряжения.

Обведя взглядом присутствующих, Рен увидел свою мать, сестру и деда, сидящих за столом и занимавшихся каждый своим делом, а также дядю, стоящего перед большим окном, которое выходило на прекрасный лес за территорией особняка. Выражение лица у всех было разным: Чинг, сидевший во главе стола (всё же в семье Тао было уважение исходя из возраста), имел на лице крайнюю задумчивость, а когда увидел вошедшего Рена, то легонько кивнул ему; Джун мило улыбнулась брату, после чего продолжила читать какой-то журнал, красивший её времяпрепровождение до того, пока все соберутся за столом; а Ен даже и бровью не повёл на появление в комнате главы семьи. И только спокойная, рассудительная и очень справедливая Ран, «императрица» этой семьи, встретила сына ласково-сдержанным словом.

– Доброе утро, Рен, – в ответ парень лишь кивнул, не сказав ни слова и ведя себя всё также сдержанно, после чего прошёл к столу и сел через угол от главы стола – Чинга – и напротив матери. – А твоя девушка позавтракает с нами? – продолжила смотреть исподлобья Ран, тоже читая какую-то книгу.

– М... наверное, – немного растерялся Тао, который даже не подумал о том, чтобы привести с собой шатенку – всю ночь его одолевали другие мысли, которые и сделали его сегодня таким растерянным и сонным.

– Дом большой, она может заблудиться, – не отрывая взгляда от строк книги, но приподняв одну бровь, как бы невзначай дала Ран намёк своему сыну, который сегодня был явно сам не свой. Его мысли сводились лишь к одному вопросу: правильно ли он поступил, когда предложил Вэй притворяться его девушкой? Однако дальше постановки этого вопроса размышления больше никуда не уходили, даже не старались разобраться в том, что не так и почему он сейчас сидит перед семьёй, как на иголках. – Рен, – снова безотрывно от книги, растянула с великолепием и спокойствием Ран, возвращая сына на землю.