– Да, – заметался взглядом по комнате Тао, всё равно не до конца выйдя из своего мира мыслей. – Ионгруи, приведи Юи сюда, – Рен отдал приказ своему помощнику, стоявшему где-то позади и сливавшемуся с предметами интерьера, но глава семьи даже не подозревал, каким может быть убийственным взгляд матери, взмывший ввысь на него, едва он отдал приказ. – В чём дело? – едва служащий вышел из комнаты, повинуясь скорее просьбе, чем приказу, не понимал парень, почему на него так с осуждением смотрит мать и сестра, а также тихонько посмеивается дед.
– Мог бы и сам сходить за Юи, – в Джун было больше вспыльчивости и несдержанности, чем в Ран, которая лишь помотала головой и снова опустила взгляд в книгу, именно поэтому даос и отчитала брата, которому это вовсе не понравилось, что проявилось в закатанных к потолку глазах.
– Кстати, о твоей подружке, – внезапно раздался холодный и такой принуждённый голос Ена, не оторвавший взгляда от прекрасного вида за окном, но очень удививший присутствующих тем, что он первым начал разговор с Реном, который тут же сдвинул брови и гордо вытянул шею, приготовившись к любым выкидам. – Она сегодня на весь дом кричала, я чуть не оглох, попроси её быть менее...
– Кричала? – оторвавшись от журнала одновременно с обеспокоенной матерью, переспросила и также перебила дядю Джун. – Я ничего не слышала.
– Это потому что вы все были в другом крыле, а я как раз мимо проходил, – ответил Ен, как всегда, со своим хмурым и вечно недовольным видом, однако сегодня он вёл себя так, будто его заставляли сдерживаться.
– А зачем ты там был? Шпионил? – с подозрением потребовал объяснений Рен, из-за чего дядя, наконец-то, развернулся к нему лицом и тут же принял боевую позицию своей речи.
– Делать мне больше нечего – шпионить за твоей деревенщиной, – в его голосе было столько сдержанности, что казалось, его сейчас изнутри разорвёт. В комнате и, в частности, между ними начали летать молнии, которые заставляли женскую половину схватится за головы, а Чинга лишь тяжело и измученно выдохнуть.
– А я надеялся, что хоть сегодня мы спокойно позавтракаем, – усмехаясь над собственной наивностью, прокомментировал Чинг сложившуюся вокруг ситуацию, при этом видя, как прислуга начала подавать завтрак, а на его тарелку приземлилась небольшая пиала с тремя разными по цвету таблетками.
– Прекратите вести себя, как дети, – начала Ран с нажимом отчитывать сына и брата, – надеюсь, вы ещё не забыли, что у нас в доме полно гостей? – привела аргумент женщина, пытаясь остудить их горячие взгляды.
– Я уже пил, – жил совершенно иной жизнью Чинг, который забыл о распрях Рена и Ена и теперь обращался к женщине лет сорока, с пучком на затылке, которую звали Субару, и которая единственная была в состоянии справиться с этим ворчливым стариком, не доверявшим современной медицине.
– Я этого не видела, господин, – с нажимом, но спокойно ответила женщина на вид лет тридцати пяти, может, чуть старше, ни в коем случае не давая себя провести и обмануть.
– Я прекращу, если он ответит: что он там делал? – ведя перекрёстный разговор отреагировал Тао, встав изо стола и сам не понимая, почему он так бурно реагирует. – Хотел ей какую-нибудь ловушку устроить?!
– Да для такой, как она, и ловушка не нужна, сама в первую же яму упадёт из-за своей неуклюжести! – ответил тоже несдержанностью Ен – вот она таовская черта, им достаточно лишь искры, чтобы разгорелось пламя, которое будет засасывать всё больше и больше народу.
– И что с того? – не обращая внимания на ругающихся, продолжал о своём Чинг, непреклонно воротя нос от настойчивого взгляда Субару. – Если ты не видела, это не значит, что я не пил.
– Господин, – растянув последнюю гласную, нажала Субару на действительность, в которой Чинг никогда бы не выпил их добровольно, поэтому нечего врать.
– Э... простите, – аккуратно попыталась вторгнуться в разговор Джун, но её даже не заметили, а она сама суть не упала со стула от того, как мать резко встала из-за стола.
– Это просто возмутительно! Вы ведёте себя, не как Тао! – ну раз даже Ран вторглась в разборку между Еном и Реном, настолько ожесточив голос и свой взгляд, то дело действительно запахло керосином.
– Субару, а Вы не боитесь, что у меня случится передозировка, если я сказал правду, а вы меня сейчас заставите это выпить? – пытался отбрыкиваться из последних сил Чинг, которому на ухо аккомпанимировала всё набирающая и набирающая ссора Рена, Ена и Ран.
– Господин, но вы сказали неправду, так что я не боюсь, – мило захлопав глазами, совершенно не боялась женщина противостоять своему работодателю, которого она так услужливо называла «господином», и который на её милые хлопанья ресницами лишь фыркнул.
– Я прошу прощенья, но у нас гости! – специально повысила громкость своего голоса Джун, заставив, наконец-то, всех замолчать и обратить внимание не только на неё, но и на стоявшую у двери «гостью».
С немного приоткрытым ртом Юи лицезрела эту утреннюю «разминку» внутрисемейных разговоров не в силах и слова сказать. Возможно, здесь логична и очень уместна фраза: «И это Юи надо было вчера вести себя достойно?», однако, несмотря на всё то, что воочию происходило сейчас на глазах шатенки, у неё даже и мысли не возникло о том, что она вполне адекватная по сравнению с этой семейкой.
Да. Теперь на её глазах лежала тёмная пелена запрета, которая всё отрицала, не давая даже крохотной надежде зародиться в сердце. Теперь всё, что имело странность и могло навести на мысль о неправильности её суждений вымещалось такой чёткой и абсурдной фразой: «Так и должно быть, это просто я не такая».
– М... простите, я немного заблудилась в доме, – потупив виноватый взгляд в пол и немного покраснев от непонятно откуда взявшегося смущения (наверное, она и это считала своей глупостью), извинилась Вэй перед семьёй, которая и сама была смущена не хуже неё.
Да уж, говорить о приличиях, обвинять Юи в том, что у неё нет манер, и при этом вести себя абсолютно неприемлемо даже в простом и обыденном понимании – так могут только Тао.
– Всё в порядке, Юи, – нарушив всеобщий ступор и неловкость, улыбнулся Чинг, встав со своего места и направившись в сторону девушки, которую он вежливо провёл под локоть до стула, отодвинул его и усадил рядом с собой, несмотря на то, что там должен был сидеть Рен. – Я и сам плутаю иногда по нашим бесчисленным коридорам, – присев во главе стола и пригласив взмахом руки остальных, попытался пошутить Чинг, который, увы, не смог отделаться от Субару, поставившей снова перед ним пиалу с таблетками.
– Лучше Вам выпить, иначе я не отстану, – с милым личиком, за которым пряталась «коварная», по мнению Чинга, женщина, сладко протянула Субару, видя, как её господин фыркнул с поражением и принял одним махом таблетки, лишь бы она отстала от него. Зрелище было очень милым и одновременно смешным со стороны, именно поэтому, вспомнив о рассказах Ионгруи, Вэй едва сумела подавить улыбку, когда воочию увидела упрямство Чинга, казалось бы, самого мудрого и правильного в этой семье.
– Прости нас, Юи, за наше неподобающее поведение, – сев напротив девушки и покосившись на недовольных и надутых мужчин, которые теперь тоже оказались друг перед другом и всё ещё продолжали метать молнии глазами, извинилась Ран, увидевшая, как шатенка чуть воздухом не поперхнулась от испуга.
– Что Вы... нет... – замахала тут же руками Юи, боясь слов извинения, как огня, тем более от матери Рена, – это я должна перед Вами извиниться за вчерашнее, – снова смутилась девушка, опустив взгляд в тарелку, на сей раз даже не думая о еде. Как вообще о ней можно было думать, когда эти мысли вызывали лишь воспоминания вчерашнего позора и напрочь отбивали аппетит.
– Ну что ты, Юи, – обратившись к Вэй, прижав рукой брата к спинке стула, который и разделял их, тут же постаралась Джун облегчить душевные терзании своей невестки. – Ты ни в чём не виновата, – как Юи и боялась, теперь она будет слышать только жалость в свой адрес – всё же Тао – это были самые благородные люди на Земле, по мнению Вэй, которая ни одному слову не верила.
