– Не знаю, Рио, – чувствуя, что её бросает то в холод, то в жар, пыталась держать глаза открытыми Юи, видя, как около неё суетятся ребята, не понимающие, что произошло с девушкой, которой было трудно описать непонятное даже ей самой чувство тревоги.
Стоя позади всех, ведь с ним до сих пор не слишком-то охотно общались ребята, Лайсерг только сейчас заметил, что Асакура так и не двинулся с места, стоя теперь спиной к ребятам и боком к нему. Он перевёл быстрый взгляд с Юи на Йо, а потом обратно, и сразу же уловил то, что у Асакуры и Вэй абсолютно одинаковые ощущения и чувство паники в глазах.
Что происходит, Дител понимал с натяжкой, осознавая лишь то, что что-то нехорошее. Но как оказалось, долго томить в неведении не только даузера, но остальных ребят это предчувствие не собиралось, потому что в следующую секунду к ребятам, а точнее к Лайсергу, уже бежал молодой Патч с афрокосичками, который выглядел весьма и весьма обеспокоенным.
– Дител! Дител! – кричал ему парень в белом плаще, тем самым обращая внимание Трея, Рио и Сели, которые не могли отойти от шатенки ни на шаг.
– В чём дело? – свёл на переносице брови Лайсерг, понимая, что совпадений в жизни бывает очень и очень мало.
– В общем, – Патч обвёл взволнованным взглядом друзей даузера и сглотнув сказал: – Тут такое дело...
– Сели, – наспех, но очень тихо произнеся имя любимой, остановил Трей свою жену, которая хотела подойти к подруге, стоявшей уже около двадцати минут у окна коридора больницы. Северянин лишь помотал головой, тем самым давая обеспокоенной златовласке понять, что лучше сейчас Юи не трогать. Она всё равно ни с кем не будет разговаривать, пока не услышит нужного – того, что заставит её грудь тяжело, но счастливо выдохнуть, а сердце обрести спокойствие.
Однако сейчас были лишь самые ужасные, самые болезненные ощущения, которые начались со слов: «Рен Тао в тяжёлом состоянии». Никто не знал подробностей, все были шокированы, не находили себе места от волнения, однако только не Юи, которая лишь заняла своё место у окна, смотря через стекло пустым, обращённым в никуда взглядом.
Не было мыслей, не было слёз, была лишь пустота, которая затягивала в свою чёрную дыру разум девушки, постоянно боровшейся с этим течением. Она то погружалась в водоворот смертельной боли, то снова пыталась выбраться из этой чёрной воды страданий, хватаясь за последнюю соломинку надежды.
Узкий коридор, окрашенный в нежно голубой цвет, сейчас давил со всех сторон на парня, который испытывал похожие чувства, как и Юи. Йо сидел прямо напротив двери операционной, в которой сражались за жизнь Рена медики, и чувствовал, как его сердце начало жить собственной жизнью, пытаясь пробить грудную клетку и побежать на помощь к другу, которому он даже и не знал, как помочь.
Бессилие сводило с ума и Трея, который просил свою жену присесть, а не стоять перед дверью, но сам не мог заставить себя последовать собственному совету. В его глазах было что-то напоминающее шок, ведь он до сих пор не мог в полной мере осознать то, что происходит. Трей до сих пор надеялся, что всё это окажется чьей-то неудачной шуткой, за которую он треснет шутнику по голове.
Говоря о голове, нельзя было и пропустить мимо Рио, который стоял прижавшись спиной к стене и держал немного дрожавший кулак у своего рта. Он помнил, что сегодня утром сильно треснул Тао по затылку, намереваясь выбить из него всю дурь, но он и предполагать не хотел, что это станет последним, что он сделает Рену.
Возможно, многие не поверят тому, кто испытывал не менее мучительную боль от того, что происходит. Однако это было так. Стоя за углом в перпендикулярно идущем коридоре, Лайсерг стал единственным, кто знал, что нашли Патчи, когда обнаружили Рена в саду общежития. Точнее нашли его шаманы, вызвав Патчей уже потом, но суть не менялась, потому что детектив знал, кому принадлежит этот маленький красный дротик с нарисованной на нём чёрной розой.
Кулак сжался до такого состояния, что костяшки пальцев приобрели белый цвет. Зубы налетели друг на друга, как коса на камень. А осознание того, что прежние дружеские чувства всё ещё не утеряны, всё ещё живут в нём по отношению к Тао, сильно били по вискам даузера. Если бы он и Рен больше не были друзьями, то сейчас бы Дител не испытывал никаких чувств, кроме спокойствия или жалости, но ему было больно. Он смотрел в пол трясущимся взглядом и понимал только одно: он не хочет, чтобы Рен умер.
Жизнь без Рена Тао – это не жизнь. Вечные подколы, хоть и сдержанные, но дружеские поддержки, постоянно гордый вид, выводящий из себя, и такие редкие улыбки – всё это было в одном человеке, которого все, абсолютно все, любили и которым дорожили. И жизнь без всего этого станет самым настоящим мучением, а для кого-то и адом.
Неожиданно, когда горький ком в горле начал доминировать над поступлением свежего воздуха, шатенка услышала, как позади неё раздался щелчок двери, которая открылась и привела в движение позади находившихся ребят. Дыхание перехватило, а комната завертелась даже несмотря на то, что Юи ещё ничего не услышала в ответ на свои опасения.
– Что с ним? – воскликнула первая златовласка, которую Трей едва успел поймать, чтобы она не налетела на врача, который был крепкого телосложения и выглядел весьма сдержанным в силу того, что он уже не первый раз объявляет о таком родственникам и друзьям пострадавшего.
– В крови господина Тао обнаружен яд, – на выдохе начал говорить доктор, которого перебил резкий сдавленный визг Сели, зажавшей себе рот рукой. У Трея и Рио широко распахнулись глаза и приоткрылись рты от ужаса, а Лайсерг и Йо стояли с едва удерживаемым контролем, пытаясь дослушать всё до конца. – Что это за яд, мы не знаем, – снова с тяжёлым сердцем продолжил мужчина, покосившись на Лайсерга, который обречённо прикрыл глаза.
– Что Вы хотите этим сказать? – с таким огромным количеством холода, какого у Йо ещё никогда не было, требовательно задал вопрос Асакура, чувствуя, как его начала трясти мелкая дрожь.
Несколько секунд врач молчал, словно на зло испытывая и без того неуравновешенное состояние шаманов, но сказать то, что он был обязан, всё же пришлось.
– Господин Тао не доживёт до вечера.
И эти слова... они стали, словно траурный марш, аккомпанементом которому стало в ту же секунду упавшее без сознания тело девушки, ещё пару секунд назад стоявшей около окна и державшейся за последнюю соломинку своей надежды, а теперь захлебнувшейся в пучине своей вечной темноты, боли и нежелания больше жить.
====== 114. В последний раз... ======
Скорость шагов была прямо пропорциональна ритму сердца, которое от волнения было готово выпрыгнуть из груди. Двое молодых людей – девушка и парень – не просто шли быстрым шагом, а буквально летели по коридорам больницы, которые так странно имели темные оттенки.
Высокий юноша с глазами чистый малахит был обеспокоен точно так же, как и его златовласая спутница, которая мыслями была с друзьями, но которая как будто не замечала мрачной обстановки коридоров.
Со стен почему-то стекала густая жидкость багряного цвета, которая только при пристальном взгляде давала понять парню о своём происхождении. Кровь. Вся больница была в крови и чёрных оттенках, которые заставляли даузера сдвигать в непонимании и ужасе брови и, продолжая идти, озираться по сторонам, не понимая, что происходит.
Странно. Ему казалось то, что всё происходящее какое-то нереальное, однако вопреки тому, чтобы остановиться и внимательно изучить подозрительное явление, Дител продолжал нестись по коридорам за златовлаской, которая действительно ничего этого не замечала.
– Лайсерг, – вырвав детектива из его какого-то странно-затуманенного состояния, произнесла неожиданно Сели, которая всё также шла, не отрывая взгляда от впереди лежавшего пути, – как ты думаешь: ребятам удастся спасти Рена? – девушка остановилась произнесла это с такой надеждой, что казалось, от его слов сейчас зависит всё – вот, как он скажет, так и будет.
