– Да нет, просто Рен признал, что я сильнее, и со мной у Трея больше шансов на победу, – вот оно! Вот оно – значение этой коварной улыбочки и в тот же миг сцепленных зубов Тао, который, кажется, даже зарычал от унижения.
– Асакура, ты труп, – злостно прошипел Рен, смотря устрашающим взглядом исподлобья на Йо, который тут же засмеялся, но быстро встал в боевую стойку, выставив игривые кулачки и начав прыгать на мотив: «Летай, как бабочка. Жаль, как пчела».
– Ну, давай-давай, нападай, я тебя одной левой сделаю, – начал боксировать в сторону друга шатен, с лица которого не сходила улыбка.
О, эта картина маслом! Глядя на шутливую разборку друзей, хотя вот, кажется, Рен не очень заценил шутку, унизившую его гордость, нельзя было не заулыбаться. Подающий себя непобедимым Асакура в мгновение ока оказался зажатым головой у подмышки Тао, который то ли хотел вдолбить ему мозгов, то ли окончательно выбить весь мусор, причём сопровождая всё словами: «Кто сильнее? А? Кто?»
И только своевременный смех девушки – такой звонкий, чистый и искренний – заставил их замереть на месте своих «игр» и посмотреть, кто как мог из своего положения, на девушку, которая испытывала сейчас только одно – счастье.
Не переставая смеяться, она заразила своим смехом и двух нерушимых друзей, которые, словно прочитав мысли друг друга, подошли ближе к шатенке обняв её по-дружески за талию и соприкоснувшись с ней лбами, не переставая смеяться.
Вот она – дружба! Пускай мы ссоримся, но мы всё равно настоящие друзья, которые дорожат теми, кого они имеют, всегда способны преодолеть все трудности и печали, но только вместе.
Эти трое так же дружно (с зажатой посередине шатенкой) направились прямой наводкой по дороге к общежитию и, наверное, на всех близлежащих улочках можно было услышать их смех и самый важный и волнующий Юи разговор.
– И всё же, как вы уговорили Голдву? – раздавался эхом заинтересованный голос девушки.
– О, я сказал, что оставлю у них Асакуру на месяц, если они не поменяют нас командами, – слышался в ответ такой самодовольный голос шамана, и ответный смех девушки. – Но Голдва сдался через два часа занудства Асакуры.
– Я не зануда!
И после этого снова раздался всеобщий смех радости.
Кто-то сейчас веселился и укреплял свои узы дружбы, а кто-то так и продолжал заниматься углублённым самоуничижением, разрушая себя изнутри от мук совести.
Златовласая красавица больше не могла смотреть на упадническое, да что там, просто раздавленное состояние мужа, который так до сих пор и не сделал шага от окна, которое он уже, похоже, нагрел своим дыханием.
– Трей, – позвала своего любимого Сели, держа в руках тарелку с приготовленными специально для него бутербродами, – поешь хотя бы бутербродов, – однако парень ни звука не произнёс в ответ, лишь также молча смотря на погружающуюся в темноту улицу.
Это был феномен века! Трей Юсуи отказался от бутербродов! Однако, несмотря на то, что сейчас шуткам было не время и не место, этот факт и заметили бы все его друзья в первую очередь, если бы были здесь.
Положив тарелку на середину края кровати, Сели полностью сдалась в попытках привести мужа в чувство. Возможно, ему нужно время. Возможно, нужно всё обдумать. Но не так же долго...
Сердце девушки буквально вырывалось из груди от волнения, и она не знала, что же ей сделать, чтобы северянин прекратил так себя разрушать.
– Что с Юи? – внезапно, да так, что Сели даже сначала не поверила своим ушам, спросил холодным и тихим голосом Трей.
– А, – не смогла сразу же подобрать слов златовласка, заметавшись взглядом в поисках ответа, – я заходила к ней недавно, но ни её, ни Рена с Йо нет, – обрисовала ситуацию Сели стоявшему к ней боком Трею, но тут же с ужасом прикрыла свой болтливый рот, который, как всегда, сказал не то, что нужно.
Увидев то, как глаза парня печально опустились и тут же болезненно прикрылись, златовласка обругала себя всеми плохими словами, которые она знала (одним).
Юсуи, несомненно, подумал лишь об одном – теперь с ним и Йо, и Рен и тем более Юи не будут разговаривать и, вообще, будут обходить стороной, косо смотря и презирая за то, что он сделал.
– Трей, я... – аккуратно попыталась подступиться к мужу девушка, однако её слова утонули в раздавшемся стуке в дверь. – Да, – отозвалась златовласка, которая попеременно кидала взгляд то на северянина, то на дверь, но тут же воскликнув, когда она увидела пришедшего к ним гостя. – Юи!
Услышав имя «бывшей» подруги, стоящий спиной к двери Трей даже немного вздрогнул и почувствовал уже такое знакомое чувство страха перед тем, чтобы встретиться с презрением и осуждением друзей.
В его горле в ту же секунду пересохло, в отличие от ладоней, которые стали потными и холодными от волнения.
– Привет, Сели, – добродушный голос звучал позади него так мучительно и с волнением, будто он сейчас стоит на плахе перед гильотиной. – Можно я с Треем поговорю наедине? – почему-то в этот момент северянин хотел в истерике закричать «нет» и убежать подальше от своего же... стыда.
Да, ему было стыдно перед Юи, которую он лишил права участия в турнире. Ему было очень стыдно посмотреть ей в глаза и прочитать в них что-то по типу: «Ну что, доволен?»
– Конечно, – посмотрев обеспокоенным взглядом на так и не повернувшегося мужа, произнесла опасливым голосом Сели, после чего медленно начала уходить, только у самого выхода сказав: – Если что, я у Рио.
В ответ ей подруга лишь беззаботно кивнула, после чего златовласка оставила двух разошедшихся на их пути друзей один на один.
Повисла тишина, которая немного напрягла и даже удивила Юи, которая словно пыталась со своего расстояния у двери увидеть лицо северянина, стоявшего у окна.
– Трей? – окликнула его осторожно, но с недопониманием Вэй, и Юсуи понял, что больше ему не удастся отвертеться от обстоятельного и решительного разговора.
Он медленно, словно заржавевшая статуя (даже, кажется, с таким же скрежетом), повернулся к девушке лицом и аккуратно поднял на неё взгляд, постоянно сглатывая, но удивившись, когда он заметил не злость, не презрение, а безмятежное удивление.
– К-как ты? – немного хрипло, но после откашлявшись, поинтересовался Юсуи одним из интересующих его вопросом.
– О, да я противоударная! – махнув рукой, засмеялась в ответ над своей же шуткой Вэй, но поперхнувшись ей же, когда она не увидела в ответ никакой реакции северянина. Он лишь стоял, будто ком проглотил, и был сильно напряжён. – Трей, я хотела с тобой поговорить, – решив продолжить объяснения, сказала с той же лёгкостью Юи, но в ответ ей снова пришла неожиданность в виде резко поднятых на неё и удивлённых глаз Юсуи.
– Со мной? – глядя на парня, можно было с точностью сказать, что у него явные проблемы либо со слухом, либо с головой.
– Да, – растянула Юи, как маленькому ребёнку, показав на кровать, тем самым предлагая ему присесть, потому что, как видно, у северянина не хватит мышления, чтобы сделать подобное предложение. – Ты только выслушай меня спокойно, а уж там сам решай, что будешь или, наоборот, не будешь делать, – усевшись рядом с другом, попыталась Вэй заведомо пресечь все перебивания со стороны любопытного Трея, который словно зомби закачал головой.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, скомпоновав свой рассказ так, чтобы выдать максимум информации за минимум времени, шатенка в течение десяти минут поведала северянину о том, ради кого она сражалась в турнире, и о том, что значит этот человек в её жизни.
По мере узнавания нового, Трей всё больше и больше расслаблялся, вникая в суть и забывая про то, что его угнетало в последние часы после боя. Он снова, как и Юи, увидел свет в конце, казалось бы, нескончаемого тоннеля тьмы одиночества, и это придавало ему сил и лёгкости.
– Вот такая вот история, – закончила Юи свой рассказ, будто прочитав другу сказку. Только вот, увы, сказка принесла парню лишь старую боль о том, что он действительно лишил подругу очень важной и очень достойной мечты. – Так вот я хотела узнать, – продолжила неожиданно девушка, завертев на пальце свой шоколадный локон и вызвав на себя резко-удивлённый взгляд Юсуи. – Ты не мог бы... – ещё больше замялась Юи, – разумеется, когда станешь королём, – тут же резко поправила себя же Вэй, – внести в свои королевские планы мою просьбу, м? – девушка и вовсе покраснела от смущения, хотя повода к этому не было. И это настолько сильно зацепило парня, что он просто не смог... не смог больше сдерживаться.
