– Ждём ещё минуту, – беспристрастным голосом заявил высокорослый Патч, который был одет, как и все члены совета, в длинный белый плащ, а в чёрных, как смола, волосах виднелись вплетающиеся в пряди фенечки на ацтекский мотив, – если они не появятся, засчитываем им поражение.

Тишина окутывала своими чарами весь стадион, заставляя всех прибывать в режиме мучительного ожидания. Взгляды и Трея и Рена настороженно медленно двигались по арене и трибунам в поисках неизвестного им противника, который, казалось, уже и не появится, сделав тем самым подарок стоящей наготове команде «Рена».

– Км… – неожиданно стиснула от боли зубы Юи, схватившись за сердце. Дышать стало гораздо тяжелее, а в глазах поселилось безумие, вызванное страхом, из-за понимания того, от кого именно она почувствовала эту боль, – он здесь, – проговорила тихим и полным боли шипением Вэй, а взгляды Трея и Рена буквально на секунду застыли на месте, ведь в этот момент в них погасла надежда на то, что команда с таким многообещающим названием, как «Ночной кошмар», не придёт.

Медленно повернув головы вправо от стоящей посередине между ними шатенки, тем самым всматриваясь на противоположную сторону арены, парни глубоко втянули воздух, концентрируя своё спокойствие и сохраняя трезвое мышление.

Но тут…

Буквально с небес, неизвестно из какого источника на арену приземлились два человека, которые были сделаны, словно из самого тяжёлого металла, так как из-за их резкого приземления почва под их ногами разрушалась, отходя пластами и создавая облака пыли.

Публика разразилась перемешавшимся в одном возгласе испугом, изумлением и непониманием того, как такая сила вообще существует в природе, заставляла их перекидываться между собой взглядами в поисках ответа. Но не успели возгласы от неожиданности стихнуть, как между этими двумя, которые ещё не представили своих лиц публике, скрываясь в пыли, также неожиданно и неизвестно откуда рухнул с небес ещё один человек, но намного мощнее по силе, также разбивая под собой грунт и создавая вокруг себя интригующие облака пыли, что скрывали его от зрителей.

Возможно, кто-то и испытывал удивление, граничащее с восхищением, но только не наши герои, что сейчас были практически поровну поделены. Двое парней, стоящих на арене, имели в глазах удивление, смешавшееся с частым и непрерывным дыханием, заставляющее их хвататься за своё оружие. Четверо не сидящих, а сразу же вскочивших с трибун сейчас в суеверном ужасе смотрели вниз то на друзей, что стояли, не двигаясь, то на их соперников, очертание которых начало проявляться в рассеивающемся сгустке туманной пыли. И только маленькая, хрупкая телом шатенка потеряла в глазах весь страх, который был у неё перед боем, ведь ожидание – это самое ужасное состояние, а когда оно проходит, наступает час смирения.

– О духи, – смотря вниз, как зачарованная, проговорила практически шёпотом Сели, видя, что именно вырисовывается из оседающего тумана кулис.

Справа и слева стояли уже готовые и ничем не выделяющиеся шаманы, разве что взгляд их был направлен в пустоту, что давало чёткое представление о том, кем они являются и кому подчиняются. Эти двое парней, на вид лет двадцати, были никем иными, как дорэи-шаманами, которые были лишены своей души и полностью были в плену у желаний того, кто сейчас находился по центру между ними и медленно, словно растягивая момент, разгибал спину, вставая на ноги после приземления.

Тёмный багряный мундир, отделанный по краям золотыми кружевами, белая, как мел, кожа, зеркально отражавшаяся на солнце, едко розовые губы, идеально ровный нос и золотые, как расплавленная медь, глаза – всё это могло напугать лишь в темноте, но сейчас, при свете дня, такое сочетание великолепия божественной красоты вызывало лишь восхищение и зачаровывало взгляды всех зрителей.

Взмахнув своими, словно тёмный бархат, длинными волосами, Повелитель ночи втянул утренний воздух полной грудью, после чего резко открыл глаза, направив их ярый взгляд безумия прямо на шатенку, что дёрнулась и нервно выдохнула, приобретая на своём лице панику, граничащую со слезами.

– Шаманы приготовьтесь! – скомандовал Патч, хотя Рен и Трей даже без сигнала, сразу же после такого дикого до животной опасности взгляда создали свои контроли над духами и приготовились отражать любую атаку.

– Отойди назад, – смотря на своего противника, который не сводил взгляда с шатенки, сказал Рен своей подруге, у которой от оцепенения не было сил на то, чтобы вытащить свои кинжалы.

Но, кажется, Повелителю Ночи не понравилось вторжение Рена в его поле целенаправленного взгляда, судя по тому, как его лицо побагровело, словно проснувшийся вулкан. Одарив двоих парней, стоящих по обе стороны от Юи, презрительным и надменным взглядом, он стиснул зубы и тихо, неизвестно на каком языке прошипел своим личным дорэи, которые ответили на приказ повинующимся медленным кивком, не изменяя мёртвого взгляда.

– Начали! – воскликнул Патч, дав отмашку рукой, но не успел он отбежать с поля боя, как прямо перед его носом на огромной скорости, которая сметала всё на своём пути, пронеслись, словно тень, двое дорэи, буквально пробуривая землю, когда столкнулись с не ожидавшими такой быстрой атаки парнями, которых они буквально впечатали в борта арены.

Восклики ужаса раздались изо всех уголков стадиона, в который раз заставляя зрителей повскакивать со своих мест. Но самый отчаянный и болезный крик вырвался из груди златовласой красавицы, которая, забыв все просьбы мужа, была готова побежать к нему, и единственным препятствием для неё стали крепкие руки Асакуры и Умемия, которые схватили её, не пуская спуститься вниз, хотя у них и самих было такое желание.

– Трей! – срывалась на крик Сели, уже не сдерживая слёз, но отчаянно взывая к мужу, погрузившемуся в пыль, которая снова поглотила всех четверых и произошла от мощного столкновения с камнями, раскрошившимися до состояния атомов.

Но тут, когда она отчаянно и с мольбой смотрела в густоту «занавесы», словно резким дуновением ветра, всё рассеялось, предоставляя обзор на то, что и Рен и Трей успели среагировать под последний момент и столкнулись оружиями в схватке, от которых и пошла мощная ударная волна. Звуки радости и приободрения снова наполнили стадион, а из сердец друзей, стоявших на трибунах, вырвались облегчённые выдохи.

– Вэй! – сдерживая огромную гильотину, которая была абсолютно не пропитана фурёку, но всё равно сильно вдавливала Тао в землю, воскликнул Рен, выглядывая из-за спины противника, насколько это возможно, и видя, что его подруга не двигается, словно вросший в землю столб.

Она не двинулась ни в момент атаки, ни в момент столкновения и даже сейчас не могла и пальцем пошевелить, смотря глазами полными ужаса на человека, который медленным, плавным и аккуратным шагом шествовал к ней, волоча по земле подол своего багряного плаща.

– Почему она не двигается? – с ужасом, который заставлял зрачки трястись, спросила, нервно сглотнув, Сели, не отрывая взгляда от шатенки. Но никто ей ничего на это не ответил, так как и Йо и Рио, а тем более Лайсерг с таким же щемящим сердце ужасом смотрели на буквально подкрадывающегося к Вэй мужчину, который хищно провёл кончиком языка по ровным зубам. – Почему она не двигается?! – до хрипоты срывая голос, закричала Сели, но её отчаянные крики как будто блокировались и не доходили до сознания шатенки, которая не обращала внимания ни на неё, ни на Рена, просто глубоко дыша ртом и смотря на землю под ногами.

Она слышала лишь звон шпор, которые были приделаны к сапогам Повелителя ночи, а перед глазами через пару секунд она увидела край подола его багряного мундира, что означало только одно – он ждёт, пока она поднимет на него недозволительный взгляд.

Над стадионом повисла тишина, абсолютно у всех был взгляд непонимания, смешанного со страхом, а дыхание наших героев стало угасать на глазах, с замиранием сердца заставляя их смотреть на то, что происходит на арене.

Ни откинуть назад, ни просто уклониться от нападения ни Рен, ни Трей не могли, им приходилось лишь сдерживать этих двух неподвластных самим себе парней, выглядывая из-за их спин и дыша очень часто не только от прикладывания неимоверных сил к сопротивлению, но и из-за ужаса, что Повелитель Ночи стоит практически вплотную к Юи и нагнетает чувство неизвестности.