— Я совершеннолетний, — хрипло, с одышкой пробормотал Алан, облизав пересохшие губы, — подписал бумаги, что в моей смерти прошу никого не винить — и адьес.

Видок у парня был такой, что краше в гробу выглядят. Темные круги под глазами явно говорили о том, что их хозяин или не спал вовсе, или спал урывками все это время. Бледные губы, заостренные скулы, зеленоватый цвет лица и рука на перевязи, словом, от прежнего борзого красавчика осталась лишь тень.

— Давай руку, — вздохнул Лео, становясь со здоровой стороны и не дожидаясь ответа, закинув ее себе на плечо, — поехали.

Они потащились по лестнице, потом по коридору. Лео только успел порадоваться, что он пуст в это время.

— А где этот? Почему с тобой не приехал? — не смог сдержать вопроса Лин, он не хотел даже имени произносить близнеца, но по реакции Алана почувствовал, что тот мгновенно понял, о ком идет речь.

Альберт остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Лео даже запнулся, по инерции сделав шаг, однако тут же притормозил вслед за Аланом и, ничего не понимая, взглянул ему в лицо. И оторопел. Младший близнец застыл, ошарашенный, будто увидел перед собой привидение.

Лео только успел подумать, что так, наверное, выглядит человек перед смертью. С остановившимся взглядом, с окаменевшим лицом, словно не верящий в то, что это происходит с ним и происходит на самом деле.

— Аааа… а разве он не здесь? — наконец произнес мертвыми губами Алан и мгновенно отяжелел, так, что Лео пришлось прижать его к стене, чтобы тот не упал.

— Я… я думал… — Алан с трудом выталкивал такие же мертвые слова.

— Нет. — сказал Лео и почувствовал, что ужас, сковавший раненого, проникает словно через одежду и дальше, сквозь кожу и в него, заставляя леденеть душу.

====== 41. ======

— Он в комнате, — вдруг почти уверенно заявил Алан и, оттолкнув Лео, попытался продолжить путь.

Лео не стал ему мешать. Только шел рядом, на всякий случай, если парня вдруг поведет в сторону.

Шальная мысль о том, что стоит ему войти к себе, и он тотчас же увидит брата, как видно, придала сил Альберту, так что до комнаты братьев они добрались довольно быстро. Распахнув дверь, оба застыли на пороге, оглядывая открывшуюся взору картину. Ну, в общем-то Лео был к ней готов, в отличие от Алана. Алан же, судорожно глотая, обшаривал глазами комнату, не в силах вымолвить ни слова.

Роби собирался впопыхах, перевернув и полки в шкафу, и ящик стола, в котором, как видно, хранились документы и, вопреки своей всегдашней аккуратности, не сложив ничего на место. Никакой записки, на первый взгляд, видно не было. Окно было почему-то не закрыто, и комнату выстудило так, что зуб на зуб не попадал.

Альберт, словно силы тут же оставили его, буквально рухнул на разоренную постель и прикрыл глаза.

— Он еще позавчера уехал, — наконец прозвучал его хрипловатый голос.

— С чего ты решил? — помедлив, спросил Лео.

— Я видел его после операции, как только от наркоза отошел. Глаза открываю — он за дверью стоит. Там двери знаешь, такие… со стеклянным окошечком.

Алан бормотал, словно бы во сне. Наверное, ему нужно было хоть что-нибудь говорить.

— А потом?

— А потом увидел, что я проснулся, это уже утром было, и тут же повернулся и ушел. Даже не попрощался…

Лео вдруг стало предельно ясно, что Альберт знает, куда делся брат. И всегда знал. И когда ушел из отделения, и когда поднимался по лестнице интерната, уже тогда прекрасно понимал, чувствовал, что Роби тут нет. Надеялся на чудо, видимо, до последнего надеялся, но безуспешно.

— Ты же ведь знаешь, куда он поехал? — не выдержав, спросил Лео. С языка сорвалось, он даже не успел подумать.

Алан бросил на него короткий взгляд и пожал плечами.

— Конечно знаю.

И тут же откинулся на подушки как был, не раздеваясь, осторожно пристроив больную руку сверху себе на грудь и придерживая ее здоровой. Закрыл глаза.

— Ты иди, Лень. Иди. Мне поспать надо. Я после операции еще толком не спал.

— Совсем? — не поверил Лео. — это ж почти три дня!

— Ну так, минут на десять вырубался — и все. — зевнул Алан. Его воспаленные, в темных тенях, глаза, ясно говорили, что он не выдумывает.

— Давай, спи, — согласился Лео и пошел было к двери.

— Знаешь, — он остановился, услышав голос младшего близнеца, но оборачиваться не стал. — Знаешь, если бы не ты, меня бы не было уже, — продолжил, словно на автомате, Альберт. — Я вот все думаю. Ты мне, получается, второй раз спасаешь жизнь. Зачем?

Более идиотского вопроса придумать было трудно. Зачем спасают жизнь. Да разве же есть время на то, чтобы об этом подумать? Да и если бы оно было, это время, что бы это изменило? Зачем. Что за бред…

— Я нечаянно. — чуть подумав, решил сказать правду Лео. Он, так и не поворачиваясь, стоял спиной к парню, но словно бы видел, как тот кивнул головой.

— Я так и думал, — потом Алан пошуршал, устраивая, как видно, поудобнее раненую руку. — Спасибо, — через короткую паузу.

— Спи. Все будет хорошо. — сказал Лео и вышел, прикрыв со щелчком за собой дверь. Он и сам в это не верил.

Ковалев поймал его уже на лестнице, через полчаса, когда Лео, переодевшись для тренировки, пружинящим шагом спускался вниз, считая стертые ступени. До стрельбы его все еще не допускали, ну это понятно, ведь пока следствие идет, вряд ли кто доверит ему оружие. Вдруг он опасный психопат со внезапно съехавшей крышей? Как примется палить из арбалета по воробьям, котятам и ни в чем не повинным старушкам.

Тренировок не было, однако тело по-прежнему требовало физической нагрузки. Ежедневная пробежка по дорожкам парка и последующие подтягивания на турнике превратились для него в своеобразный допинг-ритуал. Это одновременно и успокаивало, и приводило мысли в порядок, и насыщало мышцы странной сладкой томной негой. Мышечная радость, чтоб ее.

— Лень, — окликнул его Ковалев с верхней площадки.

Он остановился и подождал, пока тренер к нему спустится.

Он невольно отметил нездоровый цвет лица и глубокие морщины, за последние дни словно проявившиеся на усталом лице тренера. Да оно и понятно. Столько свалилось на мужика. Опознание тела киллера, куда они ездили все вместе, Юлька, Серый, Лео и Саныч, постоянные визиты к следователю, да еще и учесть, что он вообще над близнецами трясся, словно над драгоценностью какой. Не удивительно, что Ковалев в один день постарел лет на десять.

— Ты как?

— Нормально, — удивился Лео. Что-то не припоминал он, чтобы Ковалева это когда-либо интересовало.

— Слушай. — тренер мялся, и Лео это немного насторожило. Непохоже было на вечно уверенного, довольно жесткого учителя, чтобы он подбирал слова и тормозил. — Тут такое дело. Надеюсь, ты не в обиде на то, что я тебя от тренировок отстранил?

— Да нормально все, — по-прежнему недоумевая, пожал плечами Лин и озвучил свои недавние мысли. — Вдруг я псих какой? Надо ж до конца следствия ждать, я понимаю. Работа у вас такая.

Лео был счастлив уже от того, что его, кажется, всё же не упекут за решетку, да и чувство, что он убил человека, неправильное, страшное чувство, постепенно размывалось и уходило на задний план. Если бы он этого не сделал, Алан бы был мертв. Разве этого недостаточно для того, чтобы оправдать самого себя перед самим собой? Он, если честно, когда первый шок прошел, даже предполагал втайне, что если бы в руках у него был не спортивный арбалет, а настоящее боевое оружие, то, скорее всего, его тело независимо от мозга среагировало бы точно так же. И киллер погиб бы не в ДТП, а от прямого попадания разрывной пули в грудь или голову. Тогда это, разумеется, была бы совершенно другая опера, и Лео не хотелось даже думать о таком раскладе.

— Тут не только в следствии дело, — пробормотал тренер, пряча глаза. И у Лео сразу похолодела кожа между лопаток. — Видишь ли. Я-то считаю, что ты все сделал правильно, я бы сам сделал то же самое на твоем месте.