Оззи был жив, но крайне обессилен. Жажда страшно томила его, время остановилось. Он продолжал нести Беллу к долине Трёх вершин. Конечно, он понимал, что от падения в пропасть спасён чудом, но Белла ещё не была исцелена от раны, причинённой Скунсом, поэтому одна только мысль стучала в его сердце: "Успеть к роднику!"

   Но вот извилистая каменистая тропа закончилась, и чуть ниже открылась та самая долина. Рыжая сухая трава среди голых камней, кусты, тронутые жёлтым цветом осени, в дальнем конце долины -- небольшая горная река берёт там своё начало. И о, ужас! -- Оззи увидел, что река эта складывается из нескольких ручейков, каждый из которых брал начало из множества родников, разбросанных по впадинам и склонам. Оззи обречённо понял, что он не в силах вместе с Беллой обойти все эти родники. Какой же из них целебный? Почему Чужестранец не дал более точных указаний? Тем не менее Оззи взял несколько левее и начал спускаться к ближайшему роднику.

   Хрустальная чистая вода вытекала из-под камня и, прежде чем устремиться дальше вниз, образовывала маленькое озерцо. Сняв с себя изорванный плащ, Оззи осторожно уложил на него умирающую. На Беллу было больно смотреть. И без того от природы бледная, худенькая, с тонкими чертами лица, она ещё больше побледнела и истончилась, кожа приобрела синеватый оттенок.

   Даже не напившись сам, Оззи судорожно начал черпать пригоршнями воду и лить её на лицо и тело девушки. Ничего не изменилось. Казалось, Оззи исчерпал всё отчаяние, когда висел над обрывом. Теперь им владело тупое безразличие. Стоило ли проделывать весь этот путь, цепляться за ветви кустарника над пропастью, быть спасённым гиперорлом Кори, чтобы запутаться среди множества родников и не иметь сил подойти к каждому из них? Неужели Чужестранец не предусмотрел такой мелочи, не предугадал такого пустяка: того, что Оззи будет в силах дойти до долины, но сил этих не хватит на то, чтобы отыскать нужный родник.

   Лицо Беллы сделалось мертвенным. Неслышный хрип вырвался из её уст, и Оззи почувствовал, что это её последний вздох, что она умирает. Яд мутанта, яд этого аспида всё же сделал своё дело! "О, Чужестранец!" -- прошептал юный эллизорец, не замечая, что по его грязному исцарапанному лицу текут слёзы, незаметно смешиваясь с водой родника, которую он продолжал лить на мёртвое лицо Беллы.

   "О, Чужестранец! -- повторил Оззи, кусая губы. -- Ты же говорил, что я могу спасти её! Так чего же стоят твои слова? Или ты, проклятый лжец, специально послал нас сюда умереть в безвестности и одиночестве? Тебе будет лучше от этого? А ведь я всем рисковал, помогая тебе! Такова-то твоя благодарность? Так, знай, я не уйду отсюда без неё! Пусть я тоже умру здесь!"

   Внезапно неподвижное тело Беллы охватила дрожь, и потрясённый Оззи увидел, что серое лицо девушки начало розоветь и дыхание стало заметным. С напряжением он ловил появившиеся признаки жизни. Этот облик, эти черты лица сделались для него родными -- и он уже не мыслил себя без неё, без Беллы.

   Белла открыла глаза и с недоумением оглянулась вокруг. Яркое солнце, горные вершины -- всё вокруг было незнакомым.

   -- Оззи, что случилось, -- заговорила она, -- где мы?

   Не помня, себя Оззи сгрёб Беллу в охапку, прижал к груди и прошептал: "О, Чужестранец! Спасибо тебе! Ты не обманул нас!"

   С утра Леонард вместе с Роном решил разобраться в домашних делах, а заодно и обсудить сложившуюся ситуацию. Запущенность дома быстро не одолеешь, поскольку с тех пор как старшие сыновья обзавелись своими семьями, Леонард, перепоручив всё старому Рону, не уделял особого внимания хозяйству. Однако в тот день Леонард решил осмотреть ограду по всему периметру. Правда, в гораздо большей степени его занимало, где взять крепкую лошадь для ещё одного путешествия, в которое он решил отправить Рона. В принципе, для такого человека, как Леонард, найти в Эллизоре лошадь не проблема, проблема -- сделать это незаметно, не привлекая ничьего внимания. Путешествие Рона обещало быть опасным, и потому было очень важно всё подготовить в тайне. Поэтому Леонард не спешил с разговором -- не потому, что его верный слуга мог испугаться, но потому, что самому Леонарду было жаль его, ведь Рон совсем недавно вернулся из достаточно продолжительной поездки.

   -- Заметь, Леонард, -- сказал Рон, когда они вместе обошли уже более половины участка, -- сливы в этом году уродились как никогда. Думаю, можно будет пустить не только на варенье, но и настойка из этих слив должна быть хороша...

   -- Да, Рон, наверное, ты прав... -- несколько рассеянно ответил Леонард. Мысли его были заняты совсем другим, и перспективы складировать в подвале десяток-другой галлонов сливовой настойки совершенно не интересовали.

   -- А ограда почти везде цела, -- продолжил Рон свои хозяйственные наблюдения, -- "колючка" только сверху проржавела, заменить бы...

   -- Ты ещё скажи -- мины по периметру установить! -- невесело усмехнулся Леонард.

   Рон не поддержал шутку хозяина, а только вздохнул. Оба помнили те времена, когда противопехотные мины были хоть какой-то гарантией выживания клановых семей. Но потом, со временем, всё изменилось: Эллизор храним Законом, опасные вторжения прекратились.

   -- Слушай, Рон, -- наконец решился Леонард. -- Я постараюсь достать хорошую лошадь. Может быть, из маггрейдских метисов. Тебе нужно будет тайно отправиться сперва к Луке, а затем -- к Фаддею...

   Они стояли в одном из самых глухих уголков сада, и Леонард думал, что здесь никто их не услышит. Однако он жестоко ошибался.

   Большой двор Высшего Совета в последние годы стараниями Главного хранителя и благодаря бескорыстным пожертвованиям всех почитателей Закона стал весьма ухоженным местом. Может быть, подействовала радующая глаз красота двора, а может быть, свежий воздух, но, несмотря на жаркую погоду, Анасис, наконец, почувствовал себя лучше и заметно успокоился.

   -- Ну, хорошо, Деора, -- заговорил он, меряя чётко рассчитанным шагом цветную плитку дворцовых дорожек, -- я не буду допытываться, каким образом ты много чего лишнего знаешь... Важно другое -- чтобы более никто не имел доступа к этим сведениям...

   Деора согласно кивнула. Было заметно, что теперь она нервничает. Ведь Главный хранитель, не смотря на своё видимое добродушие, был самым опасным человеком в Эллизоре. Хотя о жизни Деоры он тоже многого не знал.

   -- Почтенный хранитель, -- начала она неожиданно официальным тоном. -- Мне известно ещё кое-что, что может быть не вполне ведомо вам... Но если я дерзну довести до вас эту информацию, вы должны выполнить одно моё условие... Оно, в общем-то, не столь сложное и совпадает с вашими намерениями и интересами...

   Главный хранитель не терпел, когда ему ставили условия. Человек, пытавшийся сделать это, как правило, мгновенно становился врагом Анасиса. Но в данном случае он решил выслушать Деору до конца.

   -- Что ж, продолжай... -- сказал он.

   -- Я знаю, где может быть оригинал! -- заявила Деора.

   Анасис на этот раз не подал вида, что удивлён, хотя это стоило ему серьёзного внутреннего усилия.

   -- Ну и где он может быть? -- твёрдо сказал он, быть может, надеясь, что Деора проговорится и уже не сможет прибегать к каким-либо условиям.

   Однако Деора, не смотря на волнение, ни о чём не забыла, не такая она, в самом деле, дура.

   -- Мое условие, Анасис, очень простое. Ты должен сделать всё, чтобы Чужестранец не вернулся сюда, в Эллизор. Пусть он погибнет, пусть его случайно убьёт стража или растерзают мутанты, но в наших интересах, чтобы его нога никогда не ступала на землю Эллизора!

   -- Ты боишься? -- Анасис озадаченно посмотрел на Деору. -- Ты так боишься этого Чужестранца?

   Деора глянула на хранителя с видимым сожалением:

   -- Прости меня, почтенный Анасис, но если ты совсем не боишься его, то просто не понимаешь, в какой опасности ты сам и всё твое дело...