Не надо только отчаиваться и терять голову, и в первую очередь нужно разобраться, как здесь все устроено. Тогда, может, появится шанс, которого он так ждет.

Здешняя жизнь его нисколько не устраивала, несмотря на то, что раньше жилось не роскошно, тут было ещё хуже. Айварсу всегда хотелось чего-то большего... Он часто завидовал тем, кто родился в богатой стране, в шикарном доме, у кого деньги не влезают в карманы. Он хотел жить так же, и добиться этого, во что бы то ни стало. Да, так про себя он и думал. Достигнуть огромных высот не смотря ни на что! И если дома это ещё казалось возможным, то здесь все надежды канули в Лету.

Парню выделили одну комнату на третьем этаже, где располагались жилые помещения. Она была крохотной, и скорее выглядела как комод для всякого барахла. Здесь даже не было камина, как в других комнатах. Не то что бы в нем была острая необходимость, но с ним было бы гораздо уютнее. Кровать была скрипучая, деревянная и с противным сеном, поверх которого лежали какие-то тряпки, вместо привычного Айварсу белья. А спать на ней было жуть, как неудобно: постоянно шелестит, мешает, и такое впечатление, что спишь в грязном хлеву на ферме.

Рядом с кроватью стоял маленький сундук с одеждой и разной всячиной: куча ненужных бумаг, чернила, перья. Тем не менее, юноша пока не хотел снимать свою одежду, хотя и выглядела она уже нелепо. Вся запачканная, драная, даже ему было на неё противно смотреть, но расставаться с ней он все равно пока не думал.

Если говорить о чистоте, то душа, любимого людьми из XX и ХХI веков, здесь тоже не было видно. Однако по тому, что большинство здесь выглядело вполне себе прилично, можно догадаться, что они все моются. Айварс не успел спросить, где именно, да и побаивался он увидеть себя полностью бледным. Не верил он в то, что в своем мире он погиб, и сейчас он некое подобие нежити, хотя, казалось, что все, что происходит - происходит по-настоящему.

Айварсу больше всего не давали покоя местные. Они выглядели очень дружелюбно, но в тоже время лишали его свободы. И это наводило страх больше всего. Страх неизведанного. Никак нельзя было понять, маски притворства ли это, либо же они действительно хотели ему добра.

Продолжать сидеть в темных, освещенных лишь одной свечкой, 4 стенах желания не было, и парень бодрым шагом вышел из своей комнаты. Перед ним вновь простилался тот самый коридор, который вел в комнату его прибытия. Не зная почему, но Айварсу она казалась похожей на кладбище. Радовало то, что здесь хотя бы не валялся мусор и все выглядело более чем опрятно. Ведь всегда в средневековье помоев было столько, что дышать нечем, вот только... Это не было средневековьем, может, что-то похожее, но явно не оно.

Мимо Айварса прошел темноволосый парень, но он, в отличие от остальных, не выглядел дружелюбно.

- Здравствуй, - поприветствовал его Айварс.

Парень ничего не ответил, лишь косо взглянул на Айварса, и пошел дальше.

Взгляд его был каким-то холодным и отстраненным. Как будто с ним что-то произошло, и общаться он и не думал. Юношу это удивило, но пытаться продолжить разговор тоже перехотелось.

Айварс спустился вниз по лестнице на первый этаж. Здесь располагались главный холл и кухня со столовой. Вход представлял собой огромные ворота, которые украшали две огромные скульптуры с изображением красивой женщины. Это напоминало вход в средневековые храмы, где статуи святых символизировали врата в Небесное Царство. Оформление окон над входом выглядело как "декоративный" стиль, который был характерен только для английской готики XIII - XIV столетия.

От главных ворот не отходили трое стражников, и они ни на секунду не спускали своих глаз. Видимо, далеко не каждый мог покинуть замок, когда ему вздумается.

Помимо архитектуры парня поражало огромное разнообразие местных. Ведь они были из разных эпох, разных стран, и вот они все здесь, и говорят даже на одном языке. Айварс хотел назвать это "магией", но язык не поворачивался. Хотя другого разумного объяснения ему на ум не приходило. Почему-то сейчас это место ему напомнило что-то вроде международного отеля, очень странного, наполненного иностранцами.

Из всех мест в замке, главный холл, был, пожалуй, самым удивительным. Он впечатлял своей готической красотой и утонченностью. Потолок уходил ввысь, что казалось, что даже небо было ниже.

"Кто же мог такое построить?" - один из сотни вопросов, которые никак не переставали мучить Айварса. Старец уверял, что ответит на любой вопрос, но парня забавляло то, что на самое главное - он не отвечал. Однако, разумеется, за объяснение происходящего, он был безмерно благодарен.

Немного побродив по холлу, Айварс зашел в столовую. Сейчас здесь было не очень людно, хотя обычно тут топталось гораздо больше народу.

- Что ты такой потерянный? Совсем изголодался? - пошутил повар. Этот уже пожилой человек выглядел вполне себе живо. Он не переставал улыбаться, но отсутствие пары зубов не придавало его улыбке обаяния.

- А... Да, немного, - ответил Айварс.

- Чудесно! Сегодня у нас потрясающая похлебка из серолистника!

- Серолистника?

- Да, у них такие необычные листья серого цвета, ещё они издают мычащие звуки, но если ты их срежешь, то они замолкают навсегда, хе-хе, - засмеялся повар. - Но ты не волнуйся, они очень вкусные.

- Не сомневаюсь, - вежливо улыбнулся Айварс.

- Слушай, извини, не помню, ты из какого века?

- XXI, а вы? - парень уже привык к таким вопросам.

- Точно! XXI! Да, мне Иштван недавно рассказывал. Я? Я из XIII из Англии... Отравили меня. До сих пор не понимаю почему. Наверно, думали, что я сам собирался отравить местного лорда... - сказал повар, помешивая свое варево.

- Мне жаль, все же, мне кажется, когда произошел несчастный случай - это одно, а когда тебя убили...

- Пусть это прозвучит странно, но здесь мне нравится гораздо больше.

- Правда? - искренне удивился Айварс.

- Да, бывают исключения, однако в целом здесь люди очень приятные.

- Исключения?

- Хм... Может, ты его видел, американец из XIX века. Джефф его зовут, это сумасшедший молодой человек. Он влюбился в одну женщину с не очень хорошей репутацией и, по его собственному выражению, "пошел с ней в кабалу". Но что ещё хуже, он в это время уже был женат с другой женщиной, от которой был ребенок. И... Он мотался от одной женщины к другой, раздираемый противоречиями: с одной стороны как бы - ответственность перед сыном, с другой - безумная страсть. Вот и кончилось все тем, что он договорился встретиться со своей женой на пустынном морском берегу и там её утопил. Когда стражи порядка уже были рядом, он наложил на себя руки. Так он и попал к нам.

Айварс стоял с разинутым ртом и обалдевшими глазами:

- То есть, тут ходит преступник? Убийца?