В общих чертах, я провалялась в кровати лишь для того, чтобы вновь не пересечься с парнями. Знаю, что Дилан встает рано, так что пускай позавтракает без моего присутствия. Думаю, ему не захочется пока видеть меня. Хотя мне сложно говорить о человеке, который так умело прячет свои мысли от других. Мне не понять, что он чувствует, как реагирует и что думает о произошедшем, ведь он просто ушел. Думаю, я поступила бы так же. Оказывается, это так тяжело — пытаться добиться доверия от того, кто так сильно похож на меня. Только теперь осознаю, как, наверное, тяжело было говорить со мной, ведь я всячески игнорировала Дилана и его попытки контакта.

Голова кипит с самого пробуждения.

Комнату покидаю в полном помутнении. Умываюсь с опаской, что сейчас в помещение войдет ОʼБрайен. Глупо избегать того, с кем все равно придется увидеться, но ничего не могу поделать с собой и своими ощущениями. Спускаюсь вниз, прислушиваясь к голосам и звукам, но слышу лишь то, как кто-то передвигается по кухне. Надеюсь, что это София, но отчего-то и ей в глаза мне неловко смотреть. Шаркаю босыми ногам к кухне, поправляя спальные штаны и ткань майки, а так же нервно приглаживаю непослушные волосы, пытаясь выглядеть немного опрятней. Толкаю дверь рукой, заглядывая в светлое помещение: окна зашторены прозрачными занавесками, ведь с улицы проникают лучи солнца, за столом сидит Томас, который держит Засранца на руках, гладя по голове, а София выглядит так, словно куда-то спешит. Носится по кухне, считая, что её долг — накормить всех. Она улыбается мне, но как-то напряженно:

— Доброе утро, — ставит кружку с кофе перед Томасом и обращается к нему требовательно. — Я не успеваю приготовить тебе завтрак, надо вставать раньше, — смотрит на меня, вытирая руки о полотенце. — Ты сегодня поздно.

Потираю предплечье, кивая в ответ, а женщина снимает фартук, еле дрожащими руками складывая его:

— Ты, — голос выдает смятение. — Ты не видела Дилана?

Хмурю брови, слегка оторопев:

— В смысле? — Перевожу взгляд на Томаса, который выглядит довольным, ведь смог выспаться, судя по всему:

— Дилана не было дома всю ночь. Я хоть поспать смог, — отпивает кофе. София трет ладони, взяв сумку со стола, и спешит к двери:

— Прости, у меня нет времени, так бы я сделала тебе кофе.

— Ничего, — мускулы моего лица в напряжении, но, надеюсь, женщина слишком торопится, чтобы подметить это. София поправляет часы на запястье, качая головой и вздыхая с особой тяжестью:

— Когда он придет, предупредите, чтобы не попадался мне на глаза, засранец этакий! — ворчит, но даже в этом холодном голосе я слышу нотку волнения, которую так с охотой скрывает женщина, что ещё раз улыбается мне, после чего гладит ладонью по плечу, покидая светлое помещение. Провожаю её взглядом, повернувшись лицом к Томасу, который полностью поглощен наблюдением за котенком. Неужели, нашли общий язык?

— Так, — подхожу ближе к столу, на котором в тарелке лежат овощи. Видимо, София собиралась сделать салат.

— Ты правда не знаешь, где Дилан? — интересуюсь, при этом стараясь выглядеть так, будто не особо это и важно. Том бросает на меня взгляд, подняв брови:

— Он взрослый парень. Думаю, ему охота было проветриться.

Смотрю в сторону окна, вспоминая, что ночью было довольно холодно, да и сегодня обещают дожди. Интересно, где он проводит всё это время? Хмурюсь, вздыхая, и мнусь, понимая, что Томас продолжает внимательно следить за выражением моего лица, поэтому откашливаюсь, взяв со стола нож и доску:

— Хочешь, салат? — мельком поглядываю на парня, который пожимает плечами, отвечая спокойно:

— Если не трудно.

Выдавливаю улыбку, но тут же убираю её с лица, по всей видимости выгляжу уж больно подозрительно. Такого не должно быть. Вообще. Начинаю расправляться с несчастными овощами, и выходит не самым удачным образом, отчего в голове парня напротив возникают следующий вопрос:

— Ты когда-нибудь делала подобное? — он с усмешкой смотрит на меня, и не могу не улыбнуться:

— Мама многое делала за меня, так что я даже рада, что у меня есть такая возможность — поделать что-то своими руками, — поднимаю на него глаза, замечая, что улыбка Томаса растет, поэтому смущенно опускаю лицо. — Что?

В помещение ворвался холодный ветер. Я отвлекаюсь от готовки недо-салата, поворачиваясь к окну, и вижу, как некогда голубое небо с небывалой скоростью затягивается тучами. Что ж, прогноз погоды не лжет. И вновь сжимаю губы, поворачиваясь лицом к Томасу, когда о стекло начинают биться капли дождя. Русый парень продолжает улыбаться, наблюдая за мной, так что стучу ножом по доске, щуря веки, и в который раз смотрю на Томаса. Не боюсь спокойно отвечать на его зрительный контакт — и это странно, если учесть то, как долго я привыкала к Дилану. На улице усиливается ветер, слышен гром. На кухне становится темно, но не шевелюсь, продолжая смотреть на Томаса. И тот уже не улыбается. Выражение лица уж больно серьезное, отчего мне становится не по себе, так что кусаю губу, почесав кончик носа:

— Что с тобой? — продолжаю резать, чтобы скрыть свою растерянность.

Томас хмурит брови, вздохнув через нос, и гладит Засранца, с трудом и тихо шепча:

— Спасибо.

Теряюсь. Сильнее. Поднимаю взгляд, уставившись на русого парня, который уже не смотрит на меня:

— За что? — действительно не могу понять.

— За то, что прошла мимо меня, — вновь восстанавливает наш контакт глазами. Хмурюсь, роясь в глубинах своего сознания, чтобы понять, о чем может идти речь, но ответов не найти, поэтому приоткрываю рот, желая спросить у парня напрямую, но меня перебивает дверной скрип. Мы с Томасом одновременно поворачиваем головы, уставившись на промокшего под уже сильным дождем Дилана, который стоит на пороге, держась за ручку двери, и смотрит на нас, изогнув брови. Он в одной футболке и джинсах. Даже куртку не накинул. О чем он думал, когда уходил в таком виде? Мокрые волосы прилипают к коже бледного лица, с одежды капает вода.

— Хай, — с улыбкой здоровается Томас, подняв ладонь. — Спасибо, что дал мне выспаться сегодня.

Я бы дала русому подзатыльник, но его слова вызывают усмешку на лице того, кто уже пару секунд игнорирует мой взгляд на себе.

— Где ты был? Женушка волновалась, — Томас прижимает к груди Засранца, хитро щуря веки, ведь он замечает тоже, что и я — после сказанного взгляд Дилана быстро метнулся ко мне. Всего на миг. Но мое дыхание уже перехвачено волнением, так что продолжаю резать овощи, опустив лицо, скрывая его локонами черных волос.

— Под «женушкой» я имею в виду себя, — Томас недовольно цокает языком, скрыв улыбку под ладонью. — Хочешь салат? Эмили сегодня играет роль мамочки.

— Эй, — ворчу на него, хмурясь, и вскидываю голову, краем глаза замечая, что Дилан подходит к столу и нагибается. Не сразу понимаю, что происходит, поэтому не шевелюсь, уставившись на мокрого парня, который выдергивает из моих рук острый предмет, ругнувшись на Томаса:

— Не давай ей ножи.

— Боишься, что она порежется? — пытается подстегнуть худой парень, но Дилан лишь ворчит, проявляя недовольство:

— У неё руки из задницы, придуро… — прерывается на кашель. Прижимает кулак к губам, бросая нож в раковину, и сутулится, разворачиваясь, чтобы покинуть кухню. Смотрю ему в спину, нервно стуча ногтями по столу. ОʼБрайен уходит в коридор. Его кашель явно с мокротой, да и вид болезненный. София его прикончит.

— Ибо не хер гулять в мороз, — Томас подносит кружку к губам, взглянув на меня, и кажется не скрывает того, что умеет «читать людей». — Сходи и спроси, как он.

— С чего вдруг? — шепчу, смотря на порезанные кое-как овощи для салата. Томас хмурится, взъерошив волосы рукой:

— Господи, — закидывает голову, уставившись в потолок. — Два барана, — шепчет. — Упертые, — ещё тише, но слышу, даже несмотря на шум сильного дождя за окном. Сжимаю и разжимаю пальцы рук, переступая с ноги на ногу, и борюсь с диким желанием треснуть стол ногой, сама поражаюсь тому, что вся эта ситуация — эта неловкость, появившаяся по причине моей глупости, — так сильно влияет на меня и мое эмоциональное состояние в целом. Мне не нравится находиться здесь под таким мучительным, истязающим взглядом этого Томаса, который непонятно чего добивается от меня и Дилана, постоянно создавая между нами это молчание. Глотаю ком за комом, бросив на парня взгляд, и тяжело дышу, выдавливая: