– Вы надолго?
– Нет, проходил мимо, – сказал он и скользнул мимо них в аудиторию. – Какие-то проблемы? – спросил он погромче. То, как все замолчали, снова смутило его. Но откуда-то изделека послышалось:
– Bonjour, monsieur Bellamy!
– Если продолжите в том же духе, вряд ли получите свой диплом, – студенты посмеялись, но успокоились. Было поразительно, какое неуважение они проявляли, разговаривая громче шёпота. Неужели они не понимали, насколько это всё, голос за голосом, сливается в общий шум, который мешает не только лектору, но и тем, кто пытается хоть что-нибудь услышать.
Мистер Беллами со вздохом подозвал к себе Эдварда и сказал ему на ухо:
– Идёмте. Вы не обязаны делать за мистера МакСтивена его работу.
Он не удивился тому, что мистер МакСтивен мог такое вывернуть, но всё же сощурил глаза, когда глянул на него.
– Увидимся, – кивнул мистер МакСтивен, и уже в конце коридора мистер Беллами мог слышать, что мистер МакСтивен вернулся на свой пост и был готов шутить шутки с бешеной скоростью.
Эдвард продолжал идти чуть позади, наверняка не понимая, зачем он идёт, но и не желая возвращаться в тот ад, пусть и находясь за одной стеной от него.
– Вы хотите чаю? – мистер Беллами пожалел, что обернулся. Напряжённое и будто полное скорби лицо Эдварда потеряло всякие признаки недавнего напряжения и будто даже распрямилось само по себе. – Мистер Капранос займёт вас.
– Я никогда не видел его раньше, – сейчас голос Эдварда звучал как обычно, потому что в прошлую их встречу мистер Беллами вообще не был способен воспринимать реальность такой, какой она явилась перед его уставшими глазами.
– Он всё ещё стажёр, если вам нужна помощь, – с намёком оборвал фразу мистер Беллами, чувствуя неимоверное облегчение, когда Эдвард скрылся с глаз его.
Он пододвинул раскрытую папку на пару миллиметров. Так-то лучше.
– Здравствуйте и приятно познакомиться. Я ваш лектор на ближайшие пару семестров.
Похвалив самого себя за то, что он вылез из пещеры отчуждения, мистер Беллами дёрнул уголком губ.
– И нас ждут пятнадцать увлекательных лекций перед тем, как вы впервые познаете, как чувствовали себя ваши учителя французского.
Рассказывая про основные цели методики как науки, мистер Беллами думал о том, что Доминик давненько ему не писал. Сам он почему-то опять молчал, несмотря на не такую уж и давнюю историю. Он не жалел денег, потраченных на тот ночной звонок. Он скучал.
Когда все вдруг замолкли за десять минут до конца лекции, молясь на то, что их отпустят хоть немного раньше, мистеру Беллами послышалась какая-то музыка. Но никто из студентов не вскочил и не побежал отвечать на звонок, и даже не склонился за рядом сидящего, чтобы ответить прямо на лекции.
Отпустив всех за секунду перед короткой трелью, мистер Беллами сошёл с кафедры и оказался чуть не сбит с ног вылетевшим из двери Алексом.
– Мистер Капранос, – сказал мистер Беллами, занося интонацию над Алексом, как заносят обычно для удара руку.
Следом вышел встрёпанный Харрисон.
– У вас всё в порядке? – спросил он. Харрисон кивнул. – Я рад за вас, – и мистер Беллами отправился собирать свои вещи.
– Подождите пожалуйста, – сказал мистер Харрисон мягко. Его взгляд ожил, бегая по столу мистера Беллами перед ним. – У меня будет лекция по спец модулю.
– И?
Будто взвесив весь мир на своих плечах, Эдвард попросил:
– Может, вы могли бы сказать мне, в чём мои ошибки?
Мистер Беллами в тот момент подумал о том, что нанести более продолжительный визит мистеру МакСтивену всё-таки стоило. И какая это судьба, если одна единственная форточка мистера Беллами попадает на этот самый спец модуль по «жанровым особенностям» мистера Харрисона?
Какое-то профессиональное сочувствие почти взяло верх. Мистер Беллами помнил, как он читал свои первые лекции, не отрывая взгляда от конспекта, и сжал губы.
– Я не хотел быть грубым, извините, – Эдвард уже опустил голову и развернулся, чтобы уйти. Этот его беспомощный запрос всегда оставлял место другому человеку для манёвра, и мистер Беллами только головой покачал.
– Я приду, мне не сложно.
– Спасибо, – так же тихо сказал он и исчез в дверном проёме.
– Отлично, – пробормотал сам себе под нос мистер Беллами. – Просто замечательно.
Когда настало время пялиться на дорогу, чтобы случайно не умереть (хотя в тот миг именно этого и хотелось), Мэттью осознал всю ситуацию и хотел закрыть лицо руками и отпустить руль. Ещё он хотел умереть молодым, но теперь было поздно об этом думать. Из магнитолы торчала флэшка Доминика с грустным хип-хопом. Мистер Беллами сказал:
– Доминик, я хочу, чтобы ты был здесь. Я не переживу этого, Доминик.
Несмотря на то, что было абсурдным заявлять, что Эдвард изнасилует его в подворотне, ему было так хреново. Он ехал под косым дождём и едва видел что происходит из-за выключенных дворников.
После пары раздражённых гудков едущего по встречной водителя, он всё-таки включил дворники и откинулся на сиденье.
– Даже сдохнуть не могу нормально.
Телефон вовремя подал признаки жизни. Мистеру Беллами хотелось лежать на ковре под Джастина Тимберлейка.
Он не смотрел оповещение, но немая непоколебимая уверенность в том, что это письмо от Доминика, не покидала его, несмотря на все попытки себя урезонить и разубедить. Мистер Беллами понял, что он на самом деле очень сильно переживает, только не мог понять, почему. Он поднял трущегося об ноги Принца на руки и поплёлся на кухню.
– Пиздец, – вдруг глубокомысленно заявил мистер Беллами тридцати трёх лет. Кот цапнул его за ладонь, показывая, что ласки на сегодня хватит, и Мэттью без возражений отпустил его.
Он поставил на стол макбук и тут же полез на почту. Пиликанье «whatsapp»-а последовало тут же, стоило только чайнику закипеть и кофе завариться в кружке.
«Го в скайп,» гласило сообщение.
Мэттью попытался вспомнить пароль от любого скайпа, и на удивление, зайти в один из аккаунтов ему удалось с первого раза. Он добавил «Дома» и выгнал кота, закрыв за собой дверь, а после уселся крутить сигаретки.
Кофе пах приятно, успокаивающе действуя на нервы, но Мэттью знатно дёрнулся, когда в наушниках заревел звук звонка.
– Привет, – Доминик лежал на животе, очевидно, поставив ноутбук повыше, и утыкался подбородком в подушку.
Мэттью сглотнул.
– Я так рад тебя видеть, Доминик.
– О, теперь мы, наконец-то, стали друзьями?
– Смешно, – заметил Мэттью с каменным лицом, прежде чем облизать край бумажки. Он выглядел как несчастная шавка.
– Я ожидал увидеть вас в клубе с пивной шапкой на голове и десятью… это что, синяк? – Доминик сощурился.
– Синяк, – вздохнул он.
– Ну и? – Доминик ждал, согнув ноги в коленях. Господи, вернись.
– Я ничего не помню.
– Пожалуйста, мистер Беллами…
