Доминик рассмеялся совсем тихо.

– Вот и славно.

Став за его спиной, Мэттью обвил его шею руками и сказал:

– Ущипните меня.

Доминик ущипнул, больно, продолжил писать, но ничего не изменилось. Всё было просто замечательно, и Мэттью Беллами совершенно точно не мог этого выдерживать. Наконец, Доминик отложил ручку, линейку и прижался щекой к его руке.

– Осталось всего чуть больше тридцати дней, мистер Беллами.

За их спинами, из дыры в мареве облаков, выглянуло солнце.

– И я буду с вами.

– Да.

Он не интересовался тем, как Доминику удалось заполучить билеты, когда они раскупались за всего сутки или, в крайнем случае, двое. Доказательство лежало у него в ежедневнике. И то, что всё это было слишком быстро и слишком близко, уже никого не волновало. Мэттью молчал, занимаясь своими делами, сходил к Лезго, попросил Доминика ещё на пару часов и не получил отказа. Да, Доминик хорошо устроился. Но вряд ли хотел этим злоупотреблять.

В таком случае, он бы разбил мне сердце, как бы жалко это ни звучало.

И уехали они тоже вместе. Домой.

Доминик поглядывал на Принца издалека, но стоило ему только натянуть старые джинсы, как Принц оказался тут как тут, цепляясь за грубый материал и пытаясь укусить.

– Принц! – Мэттью отодрал кота и вышвырнул за шкирку за дверь. В последнее время другого разговора с ним не получалось.

– Ненавижу котов.

– Я тоже.

Они переглянулись с улыбками, а после Мэттью, как ни в чём не бывало, поставил две кружки кофе и тарелку с салатом на пол, сел рядом и нажал на кнопку пульта, а затем включил Xbox.

Доминик опешил, но опустился рядом, а вскоре, когда загрузилось последнее сохранение, Принц улёгся на живот Мэттью, прикрыл глаза и тут же заснул. Задавая периодически вопросы по сабжу, Доминик поинтересовался, как Мэттью умудрился стать геймером - тот, отфыркнувшись, дал короткий ответ:

– Кирк.

Кивнув, Доминик положил голову на плечо Мэттью, а руку на тут же начавшего мурлыкать Принца.

– Ох, зря, – но Принц уже начал посасывать материал майки Беллами.

А за окном их ждала пятница.

Мэттью и не думал отказываться от своей роли “мамочки”, как это обозвал Доминик – поднимал его с постели и до этого, когда у него самого был выходной. Хотя Доминик был тем ещё жаворонком, Мэттью всё равно предпочитал перестраховать его – в конце концов, он мог отправиться спать и дальше, после того, как Доминик уйдёт на работу.

Когда он поднялся по будильнику, Доминика в постели уже не было. Он никуда не торопился – Принц тоже бегал по дому ни свет ни заря – когда накладывал в миску корм и ставил чайник. Но немытых кружек от кофе и прочей посуды он не обнаружил, хотя и подозревал, что Доминик встал давно.

Мэттью принялся за приготовление завтрака, нарезал салат и ещё раз размял картофельное пюре. Доминик так и не объявился на кухне, так что он направился на первый этаж.

– Доброе утро, – позвали оттуда, заслышав шлёпанье босых стоп по лестнице.

– Что-то не так?

– Я забыл сказать, что, кажется, заработал себе гастрит или что-то вроде? – усмехнулся Доминик, точнее, усмехнулся комок пледа на диване. От Доминика комок отличался только носом и двумя ладонями, держащими кружку с чем-то мутным.

Мэттью вздохнул.

– А ведь я пре…

– Да, да, мы с Келли ели много кари, а с Крисом – пили много дешёвого ликёра.

– И кофе.

– И кофе.

Потерев пальцами подбородок, на котором красовалась едва заметная щетина, Мэттью попытался вспомнить, какое ещё обезболивающее было у него в аптечке.

– На кухню.

Кряхтя, Доминик поднялся, проявляя удивительное послушание.

– Так сильно болит? – спросил Мэттью, пропуская его перед собой на лестницу.

– Нет, я прокачал уровень актёрского мастерства.

Невольно разглядывая стройные ноги – плед, свёрнутый вдвое, доходил только до ягодиц, – он думал о времени, о том, чем можно помочь, и ещё о множестве вещей.

– Ух ты! – Доминик окинул взглядом пару тарелок с едой. – Мистер Беллами, вы – мужское воплощение моей мамы. Встаёшь, а завтрак уже готов.

Он потащился к тумбочке, в которую уже сложил все свои таблетки. Завидев незнакомую упаковку – розово-белую, а не светло-голубую – Мэттью проигнорировал отпущенную шутку и спросил вместо этого:

– Что за странные таблетки?

– Немецкое производство.

Доминик выдавил аж три штуки и запил их той же мутной водой, в которой, вероятно, был растворён ещё какой-то порошок.

– Вы же не злоупотребляете?

Пожав плечами на менторский тон, Доминик закинул таблетки в рот, запил и потрогал недавно вскипевший чайник. И снова пожал плечами.

– Диабет хотите заработать?

– Как щитовидная железа относится к…

Мэттью медленно выдохнул.

– Гормональный обмен, как ещё. Поджелудочная железа получает перегрузку, когда…

– Да, мамочка.

Махнув рукой, Мэттью пододвинул его тарелку к краю стола и отставил уже открытую баночку с кофе в сторону.

– Перец? Вы с ума сошли? Я же теперь больной человек!

– Тяжело поверить, чтобы такой гедонист, как вы, так пренебрегали собственным питанием.

– О, ромашка, – Доминик вытащил небольшой пакетик из кучи другого чая. Переворотил всю шкатулку, но Мэттью лишь губы поджал, поправляя съехавший с плеч Доминика плед. – Это круто. Это я завариваю.

Мэттью честно пытался не вмешиваться, но Доминик перекопал всю тумбочку в поисках ситца, а после подумал вслух:

– Дырочки большие. Оно всё опустится. Всё в кружке будет.

– Не будет.

– Будет.

– Поверьте моему жизненному опыту.

– Ладно.

Доминик вылавливал семена, всплывшие наверх, когда поднял ситце и зашипел.

– Un bon petit sot, – утвердил Мэттью, подавая блюдце. Конечно же, металл нагреется от кипятка.

– Si vous voulez, – отфыркнулся Доминик.[*]

Он глотнул излишне горячего чая и вздохнул. Мэттью продолжал пристально глядеть на него, и Доминик вдруг за пару секунд обнял его так крепко, захватывая и руки, что Беллами даже понять не мог, что произошло.

– Oh, mon pauvre petit, – не скрыл сарказма Мэттью.

– Ne m’appelle pas «pauvre petit»! – Доминик игриво хлопнул его ладонью по спине, но отпускать отказывался.[**]

– Ваш завтрак готов, – намекнул Мэттью, пытаясь высвободиться.

Доминик деланно вздохнул и уселся за стол.

– От одного кусочка перца ведь ничего не случится, правда?