Прошла секунда, две, и мистер Беллами рассмеялся так громко, что и сам бы сделал себе тысячу замечаний за неподобающее поведение, ведь лекция всё ещё продолжалась. Доминик недоумевал, но Беллами не мог успокоиться. Он умоляюще глянул на Доминика, пытаясь выразить взглядом всё сожаление по поводу происходящего. Потому что он и правда был рад его видеть. О, ещё как рад.

– Я понимаю, звучит смешно.

– Да, – мистер Беллами вытер глаза. В уголках проступили слёзы. Пришлось снять очки. – Я должен подумать, – сказал он, – они снова помолчали. – Переезжайте обратно.

– Хорошо. В пять жду с шмотками на конечной, – на этом Доминик вышел, так и не выпив свой чай. Мистер Беллами опустился в свой стул и хотел пролежать в нём ещё как минимум пару вечностей, чтобы понять, что же всё-таки произошло за эти двадцать минут. Ничего не предвещало беды. Или не беды. Просто никаких признаков судьба не подавала, никак даже не намекнула, что заготовила такой сюрприз. А уж приятный или нет – это Мэттью ещё предстояло решить. Он посмотрел на два билета и у него задрожали руки.

Конечно, он хотел. Конечно.

И Доминик так изменился. Я тоже.

Мистер Беллами отложил эти мысли. Вернулся Капранос, но прокушенную губу не заметил. А ведь в тот раз, когда Мэттью пришёл с небольшим укусом в уголке верхней губы, Алекс ещё неделю его подкалывал.

Оно и к лучшему. Всё на удивление хорошо. Дайте мне обвал потолка или какую-нибудь природную катастрофу, немедленно.

Но мистер Беллами вышел на свою лекцию ликующим, чем приятно удивил студентов.

Там не было Доминика, но это уже было неважно – Доминик будет ждать в пять. С вещами. И кто знает, что будет дальше.

Следующей после миссис Краулиц была его лекция по методике преподавания последнему году бакалавриата. Мистер Беллами впервые за долгое время позволил себе расслабиться и не вспоминать содержание – у него на руках была доработанная до почти полного идеала лекция по инновационным методам обучения. Даже несмотря на полное невнимание к объекту лекции, как только мистер Беллами встал ради разнообразия за кафедру, глядя на первый ряд свысока, в его голове тут же всплыли один за другим листы содержания. Он давным-давно вырос из боязни сказать что-то не так, по крайней мере, когда дело касалось изложения лекционного материала.

Времени было полно, направлений в разработке методов было немного, на то они и инновационные, поэтому он с заботой давал под диктовку структуру разнообразных приёмов.

– Второе, обязательный контроль участия в обсуждении. Полное задействование актива учебного класса.

Скрежет ручек и перестук клавиш уже начинали составлять свою собственную мелодию после получаса лекции.

– Четвёртое – оценка активности, не грамотности, Нейл Уилсон. Третье…

Мистер Беллами оглядел половину потока – никто даже не шелохнулся. Студентов смутила долгая тишина, некоторые глянули на него с недоумением. Он едва ли не прыснул.

– Неужели никто не заметил?

– Где, что? – зашептались молодые люди, и девушка, которую мистер Беллами помнил по отличной характеристике, которую недавно составил, спросила:

– Я думала, так надо. Нет?

– Давно ли у нас после двух идёт четыре, а не три?

Короткое хмыканье мистера Беллами развязало смешки.

– Вы заработались, уважаемые. Пятиминутка, – он махнул рукой, и студенты последнего года, не в пример новичкам, лениво зашевелились. Некоторые всё-таки попрятали сигареты в карманы и смылись, но мистер Беллами не обращал на такие вещи внимания, за это его особенно любили, – сел за своё место у окна и раскрыл папку.

Его голову заполнили другие мысли. В холодильнике шаром покати, презервативов нет, желешки для кота заканчивались – он не был в восторге от сухого корма, хотя ел что угодно другое, включая огурцы, сыр, хлеб. Особенно пережёванный. Стоило лишь немного что-нибудь пожевать и отдать, и Принц без вопросов ел всё.

Мистер Беллами достал из кармана штанов телефон и набрал Доминика.

– Да? – слышать его было всё ещё волнительно.

– Когда вы заканчиваете работать?

– В пять, – в голосе Доминика скользило довольство – да, мистер Беллами всё ещё помнил его график.

– Я заеду чуть позже этого времени – нужно ещё за продуктами и прочими мелочами. Заберём ваши вещи.

– Хорошо, – наверное, он улыбался, – позвоните, когда будете выезжать.

– До встречи, ma joie, – сказал он и тут же скинул, прижимая телефон к губам на пару секунд и улыбаясь в задумчивости.

Из неё его вывели ещё двое шумных молодых людей, вернувшихся в аудиторию. С той секунды мистер Беллами только и думал, что о шести вечера. Он одновременно желал и не желал этого поворота событий – чувство в груди подсказывало ему, что если Доминик решит вдруг вести такую политику, сближения не избежать. Но мистер Беллами всё ещё не мог дать однозначный ответ.

Зато он точно знал ответ на один вопрос. Стоило ли?

Да. Стоило. Доминик был решительным, сообразительным, в конце концов, привлекательным, хотя и слишком ещё молодым, о чём свидетельствовала острота характера. Доминик мог понять, как он функционирует, и ему не составило бы труда приспособиться.

Мистер Беллами даже не убрал его полотенце с вешалки. Его щётка всё ещё стояла в стаканчике. Доминик даже не приспосабливался – он вливался, как прибивается к издохшей речушке молодой, бурный и полноводный приток. Он ещё никогда не был в отношениях, и Мэттью подумал о том, что мог бы сделать Доминика идеальным для себя. Подсказать ему лучшие варианты, предостеречь от ненужных потерь, направить его энергию в нужное русло.

Это мечтательное состояние испугало его на пару минут – с каких это пор он вдавался в бесполезные предположения о том, что даже не мог себе толком представить?

Может, он и хотел. Но был ли готов?

Об этом Мэттью не мог не думать вплоть до того, как его напряг декан ещё одной горой бумажек, которую он без излишнего сожаления спихнул на Капраноса. Тот всё равно прочёл только одну лекцию за день, его жизнь снова превратилась в сказку с возвращением мистера Беллами.

Мистер Беллами долго пытался пригладить волосы, тёр лицо, шею, стряхивал невидимую пыль нервными движениями, и Капранос улыбнулся:

– На свиданку?

– А? – не сообразил сначала мистер Беллами, а потом криво усмехнулся: – Нет, сначала за красными розами.

– Бегите уже, никто не заметит, – Алекс и сам глянул на часы. Мэттью едва ли мог позволить себе уйти на час раньше. – А не то я пойду на свиданку за вас, останетесь ни с чем. Видели, как я сегодня цепанул котоховарда?

– О, это была бы стоящая партия, – мистер Беллами дёрнул бровью, неуверенно собирая свои листы.

Ладно, кому это мешало? Я и так уже позволил себе куда больше, чем мне дозволено.

Он даже не обратил внимание на столь меткое высказывание, отпущенное совсем не осведомлённым Капраносом о бугурте, происходящем в личной жизни мистера Беллами. Только отряхнул невидимую пыль ещё разок и собрался с мыслями, чтобы ненароком не попасть в аварию по пути к неизбежному.