Он подхватил барахтающееся существо под передние лапы и грозно глянул ему прямо в наглые золотые глаза.

– На отца? На отца лапу поднимаешь? Вот, кусай, – Мэттью потыкал большим пальцем в мордашку коту, он укусил слабо, а после будто передумал. – Руки, которые тебя кормят, бесстыжее создание.

Кот и правда был очаровательным. Его глаза тут же приняли будто какое-то даже недоумевающее выражение, хотя у кота не было много опций в плане выражения морды, если вообще хоть какие-то были.

Я начинаю разговаривать с котом. Тревожный звоночек.

Мистер Беллами прижал кота к себе и погладил его по загривку. Тот, благо, не сопротивлялся, усвоив тон хозяина, и даже упёрся мордашкой в плечо мистеру Беллами.

– Ну, и что мне с тобой делать, очаровательный? – спросил в воздух мистер Беллами. Кот снова ткнулся мордой в подмышку. – Настоящий принц. Гордый.

Кот замурлыкал.

– Ну что, – Мэтт отстранил его от себя немного, к недовольству оного, и сказал: – отныне и навсегда, ты – принц очаровательный. А теперь ешь.

На этом он пошёл в спальню, чтобы сесть за макбук и доделать ещё парочку характеристик. Вскоре кот залез к нему на стол, а после улёгся поперёк клавиатуры, и его маленькое, худенькое тельце обездвижило левую кисть Беллами.

– Пора спать? – Мэттью погладил Принца и глянул на часы в нижнем углу. И правда, было уже два часа ночи.

Той ночью он ложился спать с ощущением, что он кому-то нужен, когда кот-недотрога улёгся к нему на спину, аккурат между лопаток, и начал пускать слюни.

С утра он уже был более обречённым, чем спокойным и счастливым. Принц снова отказывался от ласки и царапал при каждой попытке до него дотронуться. Мистер Беллами вздохнул. Что-то в этом коте так сильно напоминало ему нелогичные выбросы Доминика, которые терпеть было точно так же легко и просто, как и царапины, но всё же надоедало.

Но у Принца было на всё своё мнение, которое Мэттью как бы ни старался постичь не смог бы всё равно, поэтому он просто собрался на работу по привычке спокойно, и только выдвинувшись на основную дорогу в город, понял – сегодня последний день практики у магистратуры первого года. Он потёр лицо обеими руками и едва успел надеть очки обратно на нос, когда зажёгся зелёный свет. Он вёл авто находясь в половинном трансе, что было потенциально опасно, но добрался до парковки у учительского колледжа без особых приключений.

Целый месяц протянулся вечностью. Месяц порознь.

Он просто не знал, что преподнесёт ему этот день, но в груди что-то щемило, когда он думал об этом последнем дне. У него было не слишком много пар в среду, поэтому он с лёгкой душой устроился в аудитории, рядом с миссис Краулиц, которая скоро должна была уйти. Он не заметил, как кто-то скользнул в соседнюю дверь, а вскоре из лаборантской раздался смех. Мистер Беллами сморгнул и встал, извиняясь, чтобы проверить, кто является причиной шума прямо посреди лекции уважаемого психолога. Алекс, конечно, любил разводить хиханьки-хаханьки, но обычно они не покидали допустимых пределов громкости.

Мистер Беллами оправил свой чёрный пиджак (он делал вид, что не замечает направленные на него взгляды), прихватил с собой папку и направился в лаборантскую.

Когда он зашёл, его прямо с порога ждала удивительная картина – Алекс и Доминик смеялись и продолжали о чём-то безобидно шутить, Доминик слегка склонился и прикрыл ладонью рот на пару секунд, а после оба замолкли, увидев Беллами. Он скосил глаза в стекло стеллажа, понимая, что выглядит встрёпано, и что ему совсем плевать на этот факт.

– Босс! Точно! Мне ведь нужно в административный, за той папочкой, что вы просили давеча, – Алекс исчез так же быстро, как и появился.

Упала тишина. А Доминик был в двух шагах. Между нами целая вечность.

Мэттью понял, что не может нормально вдохнуть. На него смотрели совершенно безобидные глаза. Так близко. Доминик был совсем на себя не похож. Если раньше он был вредным принцем голубых кровей, себе на уме, то теперь выглядел как одомашненный, безобидный кот, и глаза его были тому достаточным подтверждением.

– Я принёс документацию.

– Уже? – удивился мистер Беллами и попытался вести себя как обычно. И он спросил: – Чаю?

Доминик кивнул. Белая рубашка, чёрные джинсы, тонкий галстук. Было видно, что он только из академии, и щёки его ещё раскрашены румянцем от долгой езды – велосипед он присвоил окончательно, и не то чтобы мистер Беллами был против. Он просто кликнул кнопкой чайника, а после повернулся и не понял, как это произошло.

Их руки потянулись навстречу своей паре одновременно, и прежде, чем они могли возразить себе, друг другу, обстоятельствам, Доминик уже открывал рот для него, позволяя взять его губы и целовать его, целовать, пока щемило в груди, пока руки сползали на ягодицы, а после пугались собственных намерений и сжимали вместо этого поясницу.

Они задыхались, они шипели, они вздыхали, они двигались так гармонично, что мистера Беллами заклинило, он зациклился на этом поцелуе – он целовал и целовал, и не мог остановиться, потому что решать, что будет дальше, не хотел. Даже не было желания открыть глаза и посмотреть в следующий миг, заглянуть в будущее и встретиться лицом к лицу с вопросами, которые оказались вдруг не будущим и не далёким, а вполне критической реальностью.

– Мистер Беллами, – протянул Доминик, насильно отрываясь от его жадных губ.

Мистер Беллами лишь щёлкнул замком двери и снова обвил руками заметно похудевшего Доминика.

– Ты постригся, – заметил он, прежде чем снова впиться в губы, как в персик или яблоко, – Доминик всё равно был весь такой прелестный и свежий, без синяков под глазами от долгих ночей с джойстиком в руках, без убивающей болью поясницы, настоящий Принц Очаровательный.

– Скучали?

– Скучал.

Мистер Беллами не смог остановиться, когда они оба оказались на грани такой знакомой тяги друг к другу, когда Доминик уже прижался так плотно бедром, но на удивление Мэттью остановился сам и схватил со стола папку.

– Посмотрите.

– Прямо сейчас?

– Да.

Мистер Беллами вздохнул и уселся за своё место. Губы приятно болели – Доминик случайно укусил его при слишком резком повороте головы, да и вообще они горели, расплавленные своей же любимой парой.

Доминик пока делал чай. Мистер Беллами смотрел на документы и понимал – всё идеально. Всё так, как сделал бы и он сам.

– Просмотрите отчёт, пожалуйста.

Доминик сказал это и поставил две кружки чая между ними. Когда мистер Беллами вытаскивал из файла две бумажки отчёта, что-то ещё выпало на стол. Он бы и сам выпал на стол, и казалось, его сердце тоже хотело последовать примеру билетов, металось и хотело вырваться, выпрыгнуть и угодить ненароком в чай. Потому что в руках мистер Беллами держал два билета на концерт в мае.

– Мистер Беллами, – замялся на секунду Доминик, а после выдал: – Вы будете со мной встречаться?