- Говорю же: не-за-что.

- Я могу что-нибудь для вас сделать?

- Оставить меня в покое.

- Что-нибудь полезное?

- Это было бы самое полезное действие, что ты можешь совершить для меня.

- Я бы мог помогать вам с работой, - ещё одного молокососа мне не хватало.

- Нет, - словесная дуэль не вписывается в мои сегодняшние планы. Победа остаётся за мной, но очко в мою пользу парня из моей квартиры не убирает. – Доедай и уходи.

- Это вообще не съедобно, - морщится. Удивлённо изгибаю бровь. – Понятия не имею, где вы это берёте, но готовят в этом заведении отвратительно, - скрещивает руки на груди.

- По-моему, съедобно…, - теряюсь, никто никогда не критиковал мой выбор еды, хотя я никому и не предлагал.

- Я бы мог вам готовить, - оживился пацан. – Я очень хорошо готовлю.

Подпираю ладонью пульсирующий висок.

- Ты ведь не отвяжешься?

- Нет, - радостно оповещает меня, широко улыбнувшись. Тут же подскакивает, как ужаленный. – Не ешьте это, - остатки курицы от Махмурида Фаберже летит в мусор. Прежде, чем я успеваю возмутиться, уже из коридора парень добавляет: - Я сейчас быстро в магазин, потом вы отведаете настоящей домашней еды, - выхожу в коридор, ловя взглядом хрупкость. – Нечего вечно фастфудом питаться, - хлопает дверь, оставляя меня в звенящей переменой слагаемых квартире.

С обоев на меня с укором смотрят ветвящиеся зелёные лианы, шипят сверху лампочки, искрится ядовитой ухмылкой белый потолок, хором: “Привет из прошлого, Герой”.

Позволю похозяйничать мальчишке на кухне разок. Приготовит - отвяжется. Нечего так ехидно обзывать моё добродушие потерей хватки.

========== Глава 3 ==========

Сильно сомневаюсь, что мальчишка не подпалит мою квартиру, но ради всеобщего блага оставляю его счастливую физиономию на кухне. Сам я не пользуюсь этой частью квартиры - на завтрак достаточно крепкого кофе, на обед - ничего, ввиду разъездов, или кофе; на ужин курица из любимого киоска от дружелюбного прораба.

Домашние творения не ел с тех пор, как съехал от маман. Да и при нашем совместном сожительстве словосочетание “домашняя еда” ассоциируется у меня с пересоленным борщом светло-оранжевого цвета, недоваренной гречкой или переваренным рисом. Поэтому особых кулинарных успехов от парня не ожидаю. Сделать вид, что вкусно, я смогу. Прикинув, насколько это может быть несъедобно, решаю, что, хотя бы постараюсь изобразить приступ безудержной радости.

Из дверного проёма выплывает хрупкость, гордо неся тарелку. Принимаю в руки, краем глаза оценивая вид.

- Это что? – не распознав ни одного ингредиента, вскидываю подбородок, вопросительно приподняв брови.

- Канелони с фаршем под соусом бешамель, - упирает руку в бок, оттопырив бедро. – Дегустируйте, сэр, - шутливый поклон.

Спорить не решился, под пристальным надзором пробую творение, надеясь не окочуриться сразу же. Вкусно. Действительно вкусно. Смотрю в тарелку, уминая беша… что-то по вкусу напоминающее макароны. Что же, признаюсь, пацан умеет готовить. Разница между привычной для меня курицей и этим существенная.

Смотрю на парня, склонив голову на бок. Удивлённо смотрит в ответ, моргая глазёнками, тушуется, растеряв уверенность.

Улыбаюсь украдкой, поднимаясь с дивана, подхожу к нему, потрепав по волосам.

- Спасибо.

Поднимает лицо, довольно закусив нижнюю губу. Слегка поворачивает голову, толкаясь кончиком носа в пальцы. Задерживаюсь взглядом на своей ладони, удобно прислонившуюся к его щеке, отдёргиваю руку, осознав неуместный жест.

Огибаю парня, уходя в сторону кухни.

Растерянность звякнула дном тарелки о раковину. Обнаружив в собственной голове вакуум, неприятно удивляюсь, решая, что парню пора домой.

Обернувшись, натыкаюсь взглядом на немой вопрос в каплях янтаря.

- Думаю, тебе пора домой, - киваю в сторону коридора, облокачиваясь на край раковины.

Не стоит столь открыто выражать свой интерес пристальным взглядом.

Пацан пожимает плечами.

- Во сколько вы завтра вернётесь? – прикрывает глаза, повинуясь моей внутренней просьбе. Правильно, мальчик, засунь подальше этот взгляд.

- Долг ты вернул, дела до времени моего возвращения домой тебе не должно быть, - заканчивай искать во мне героя и проваливай. Столько разочарованности, поди, ожидал увидеть дюжего дружелюбного мужика, который мгновенно станет твоим названным старшим братом?

- По-вашему, цена моей жизни – один хороший ужин? – хмуро.

Интересный оборот. С любопытством вглядываюсь в заострившиеся обидой черты лица. Мукой сыпать не надо – хладнокровность естественный отбеливатель. Глаза темнеют, отчего контраст становится так ярок, что эмоциональный перепад режет веки, заставляя прищуриться.

Глупый, глупый мальчик.

Вздыхаю, смотря в лицо живой обиды. Или умного манипулятора.

- Нет.

Поджимает нижнюю губу, выпячивая подбородок, молчит, ожидая продолжения.

- Я закажу тебе такси, на ту сторону далеко самостоятельно добираться. Возвращаюсь с работы когда как. Ненормированный рабочий день, - задумчивость поглотила лицо, стерев обиду.

- Можно на ночь остаться? – обескураживающе улыбнулся. Отрицательно качаю головой. – Мне отсюда ближе в универ добираться. Ну пожалуйста, - кот из «шрека» отдыхает. Позволяю себе ещё пару секунд полюбоваться игрой одного актёра.

Вытаскиваю телефон из кармана брюк, набираю знакомого водителя:

- Алье, подъедь к моему дому. Срочно. У тебя пять минут.

Парень изображает грустную мордочку, после чего весело улыбается, отправляясь в коридор.

***

Странная выборка у Неуловимого Джо, диковинная, ежели предыдущие «лабораторные образцы» под увеличительным стеклом являли лишь по паре занятных критерий отборочного механизма в голове, этот умудрился удивить – глаза убитых девушек различны по парно: две убитые с карими, две с голубыми; стоит отметить, что названные цвета далеки от реального – с вкраплениями зелёных, бурых, красных, оранжевых, жёлтых пятен с хитрыми переплетениями. Уместнее сказать: холодная и тёплая цветовая гамма. Идя по следу убийцы, по материалу, которому он классифицировал жертв, убеждаюсь, что поведение их душ имеет аналогичную разницу.

Откидываюсь на стуле, закрывая глаза.

Кто дальше? Исходя из нити, что удалось выцепить из мыслей-паутин: два к двум, значит, следующий оттенок - тёплый. Быть может и другая схема.

- Сэр, время обеда давно закончилось… - обладатель извиняющегося тона сглатывает, окаченный волной раздражения. – Вы весь день не выходите, может поедите? У меня с собой ещё есть, - какой заботливый напарник. Сплетаю пальцы друг с другом, кладя руки на живот, покачиваясь на стуле, смотря на Ланеля младшего. Глаза в кучку и в пол. Молчит.

- А давай, - хлопаю в ладоши, потирая руки. - У меня даже хлеб со вчерашнего дня валяется, - тянусь к сумке, кидая мальчишке. Тот неуклюже ловит, поднимая на меня полный облегчения взгляд. Счастливо выскальзывает за дверь.

Вчерашний ужин явно дал понять моему желудку, что еда может быть вкусный и теперь требует его кормить.

Шествую под арию “я голоден, хозяина”, в дверях кухни налетая на чрезмерно удивлённого напарника.

- Что? – удивлением на удивление.

- Это вы сами? – тыкает мне под нос прозрачно-голубую пластиковую коробку, кручу её в пальцах, приоткрывая крышку, присвистнул. Когда успел, спрашивается.

Широкая улыбка слишком хорошо отражает эмоции. Мальчишка.

– Я думал вы один живёте, - перевожу взгляд на парня.

Что за хмурый вид?

- Живу один, - сую контейнер в микроволновку, поворачиваясь к ней лицом.

Напряжённость, усталость, сеть в голове рассосались одним воспоминанием тёплого вечера. Подумалось быстрее, чем проанализировалось, о чём подумалось. Вот как, первая ассоциация – тёплый. Вчерашний вечер был неожиданный, нетипичный, дикий, странный и, определённо, тёплый.

Закрываю глаза, склоняя голову на бок. Мелочь, а приятно.

Из-под крышки пахнуло аппетитным паром, на что я блаженно облизываюсь. С благоговейным видом, будто сундук с несметными сокровищами, несу на ладонях, следя за тонкими нитями пара.