… дворец Таргасы весь в огне… и торжествующий Павил в момент убийства моего отца… я бритый и в ошейнике, я раб, в меня плюют, бросают кости и еду… пристегнут к стыдному станку в спальне отца, но эту экзекуцию придумал не Павил… однако он не отказался поиметь меня…
Но он хотя бы не лишал меня способности сопротивляться, а эта похотливая распутная бабенка… С отчетливой жестокостью всплыли картины плена, я попытался оттолкнуть их, вырваться из мрака унижения и скорби, однако стало только хуже… Я снова подчинялся и хотел мерзавку, а серые глаза Павила укоризненно смотрели, презирали… Нет. Про глаза я выдумал, чтобы сильнее уколоть себя, в них не было презрения, а только сожаление и боль…
Я замер, дернулся и все исчезло, опять швырнув меня в болезненную тьму небытия, где не было ни угрызений совести и ни стыда…
Очнувшись, я услышал голоса. Павил и женщина, но кто она такая, я не знал. Сначала ничего не понимал, но постепенно начал различать отдельные слова.
- Кто… Ты бы… ради любого… на такой риск… - это бы вроде про меня? Я весь напрягся и услышал лучше. - Ты здесь проводишь каждую свободную минуту.
- Принц до сих пор без памяти, а лекарь все твердит одно и то же: нужно подождать. Ты изучала лекарское искусство, Сильвия, скажи мне честно, как он? Можно верить лекарю Мальины?
Что? Сильвия? Пропавшая жена Павила? Я брежу или эта женщина действительно жива?
- Он самый лучший лекарь, хоть и трус. Но это уже личностное свойство, никак не связанное с его талантом врачевателя и изготовителя снадобий. Он трус, но не убийца, другие подтвердили это. Мальина приказала старику убить Герберта, но он не подчинился. Однако ты мне не ответил. Что значит для тебя таргаский принц?
- Я столько лет тебя искал, что стал одержим поисками, - в знакомом голосе Павила боль. - Принц пострадал за своего распутного отца. Узнав, что двадцать лет король Таргасы был с тобой, я этими руками задушил его, однако не сумел утихомирить охвативший меня гнев. Ты стала символом безудержного мщения, жена. Я впал в безумие и вытворял с Гербертом ужасные вещи…
- Мне очень жаль, что я причастна к бедам молодого человека, - отозвалась та, которую звали Сильвией, - но рада, что он изменил тебя, Павил.
- О чем ты говоришь?
- Я прожила с тобой два долгих года, но ни разу не видела, чтобы ты испытывал боль или угрызения совести. Меня ты просто брал, хоть и по-своему любил. Искал, когда меня украл король, но больше из упрямства и желания вернуть то, что считал своим. А принц… ты за него сражался, словно зверь! Это не объяснишь лишь жаждой искупить вину. Я не пытаюсь вырвать из тебя признание, а лишь хочу сказать, что ты обнаружил в себе качества, о которых прежде не подозревал. Не мучайся насчет меня. Когда ты стал правителем Таргасы, я предпочла уйти и не сказать тебе о том, что я жива. Прошло немало лет, и мы не можем просто так сойтись с тобой, начав с того, где наша связь оборвалась. Я не смогу ничем восполнить это время ни тебе, ни Рою, кроме того я грешница, хоть и помимо воли, и ты об этом никогда не позабудешь.
- Не таким я представлял себе наш разговор после двадцатилетней разлуки, - я услышал, как Павил хрустнул пальцами, - я даже не могу понять, кто ты теперь?
- Я та, что испытала в жизни слишком много боли, - ответила Сильвия, - наш мир погряз во лжи и похоти, и я была вынуждена испачкаться в этой грязи слишком сильно. Но истинные чувства я по-прежнему ценю, и неважно, на кого именно они обращены. Если принц примет и оценит их, я буду очень рада за вас, Павил.
- А ты, что будешь делать ты? Что связывает вас с оруженосцем Сетом?
- Он удивительный и очень благородный человек, - Сильвия сказала это совсем тихо, - таких мужчин мне не встречалось в жизни… Павил, ты должен отдохнуть, это я говорю тебе как лекарь, хоть и неважный. Ты посерел лицом и очень утомлен. Не беспокойся за Герберта, я побуду с ним, сколько нужно. Возможно, он придет в себя и мы поговорим. Хочу получше узнать человека, который смог зажечь в тебе любовь.
- Да, ты права, пойду посплю. Завтра немало дел. Позволь тебя обнять, пока еще ты мне жена.
Я смог немного приоткрыть глаза и посмотреть на этих двух людей, тесно прижавшихся друг к другу. Я наблюдал за ними, думая о своем. Павил влюблен в меня? Об этом я и раньше думал иногда, но никогда не принимал всерьез. Больше того, скажи он мне об этом, я бы не поверил… Рука леди коснулась черных глянцевых волос Павила, и он поцеловал ее, но безо всякой страсти. Я вдруг представил эти губы рядом со своими, и сердце затопило чем-то вязким и горячим, что взволновало и встревожило меня одновременно…
***
Сет подошел к комнате Герберта, распахнул дверь и первым делом натолкнулся взглядом на прильнувших друг к другу счастливых супругов. Некоторое время он смотрел на них безумными глазами, чувствуя себя так, словно нечаянно заглянул в ад, потом тихо попятился и отступил.
- А что я ожидал? - пробормотал он сам себе, - пора бы к этому привыкнуть. Она его жена, я должен выбросить ее из головы.
Однако сердце не желало с этим соглашаться. Зеленые глаза терзали душу по ночам и не давали спать. Сет помнил ее запах и улыбку. Хотел ее так сильно, что сходил с ума…
“Надо забыть ее. Она его жена. Завтра после военного совета я уеду. Буду искать Мальину. Гадюка задолжала многим, в том числе и мне”.
Вернувшись в свою комнату, он сел возле открытого окна и долго смотрел на далекие звезды, по-прежнему преследуемый образом чужой женщины с зелеными глазами.
Конец второй части
========== Часть 3. Глава 1. Военный совет. ==========
Рой Найлз медленно поднимался по роскошной лестнице главного королевского дворца Ханая, направляясь в тронный зал, где должен был состояться объединенный военный совет с участием четырех армий. Молодой полководец впервые не чувствовал себя ни победителем, ни даже военачальником и потому настроение его было не из лучших. Всю операцию по перевороту в Ханае и освобождению заложников, в числе которых значится и он сам, спланировали и блестяще провели за него другие, и в частности тот, кого он до сих пор не воспринимал иначе, как врага - его родной, как все говорили, отец, “кровавый генерал” наемников Павил Эйб.
Поднявшись в приемную, расположенную перед тронным залом, Рой остановился и критически осмотрел себя в большом зеркале, и то, что он увидел там, ему совсем не понравилось. В глубинах таинственного зазеркалья отражался слишком зеленый юнец, которому по возрасту было еще рано брать на себя не только роль командующего армией, но даже и бриться. Костлявое тело Роя состояло из одних только мышц и сухожилий, голову украшала копна торчащих во все стороны непокорных волос, и только мрачное выражение глаз, в которых сквозила боль поражения, подрывало первоначальное представление о молодости хозяина.
Рывком поправив мундир без отличительных знаков звания и ранга, Рой глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от неприятного ощущения холода внизу живота. Проклятье, как он докатился до такого унижения, он, не знавший до сей поры ни единого поражения?
С раннего детства Рой проявлял недюжинный талант военного гения. Будучи еще десятилетним мальчишкой и всюду следуя за своим наставником Мастером Киреном, он неоднократно спасал, казалось бы, безнадежное положение армии монахов, внося неожиданные для взрослых командиров ценные предложения. Кирен заметил это и нанял воспитаннику опытных учителей, которые развили его природный дар, к пятнадцати годам сделав из Роя настоящего полководца. Искра гения рождала в его мозгу блестящие стратегии, во время сражений он расцветал и преображался, направляя свои войска к невероятным победам. Они участвовали во многих войнах по ту сторону гор и завоевали весь юг, в ходе стремительных и смелых операций оперативно лишая противника головы, но все же главное сражение, к которому с детства готовили Роя, была победа над генералом Павилом. Он рос с этой мыслью, мечтая в один прекрасный день встретиться со своим врагом на поле боя и победить, отомстив за разорение монастыря на Шельбе…
