Шерлок набрасывается на документы, оставленные Лестрейдом, как умирающий от жажды на колодезную воду. Он листает сухие отчеты криминалистов, судмедэкспертов, смотрит фотографии с мест преступления, показания свидетелей. Слишком много фактов, по большей части пустых. Лестрейд не настолько плохой полицейский, чтобы не найти связь и не выйти рано или поздно на местонахождение банды, но ни он, ни сам Шерлок так и не смогли выловить в этом ворохе бесполезной информации хоть маленькой зацепки. Шерлок сжимает голову руками. От распирающих ее мыслей становится тошно. Шерлок распахивает окно, впуская в комнату прохладу и свежесть с улицы, но это не помогает делу продвинуться. Шерлок лихорадочно листает бумаги. Возможно, он что-то пропустил, не увидел. Пульс частит. Шерлок понимает, что не может ясно мыслить из-за Джона. Дело касается Джона, и Шерлок допускает ошибки. Как всегда. Разрозненные пазлы головоломки никак не складываются в стройную картину. Мешает страх за Джона, вероятность не успеть. Шерлок отшвыривает от себя документы, разлетающиеся по комнате веером. Возможно, если бы он смог достать наркотик, это помогло бы сосредоточиться, изгнать Джона из своего разума хоть ненадолго, чтобы взглянуть на картину преступления беспристрастно. Но Джон категорически нетерпим к наркотикам, и Шерлок отодвигает эту мысль. Не прощается навсегда, только отодвигает. В какой-то момент, он перестает бороться с Джоном, с его присутствием в своих мыслях. Возможно, Шерлок ошибался тогда, когда гнал его, надо было всего лишь сделаться союзником. Не бороться с Джоном в себе, а принять и понять. Шерлок с трудом, но успокаивается. Джон сказал, что вычислил местонахождение банды. Но Джон не гений, всего лишь солдат и очень хороший врач. А еще Джон не знаком с материалами, собранными полицией. В распоряжении Джона всего лишь ночь и улицы Лондона. Больше ничего. Значит, нужно опираться на то, что знает Джон, на то, как он мыслит, на то, как действует. От осознания этой простой истины Шерлоку становится легко и просто. Получив ключ, он без труда открывает ту дверь, в которую так долго и безнадежно ломился. На самом деле, загадка оказывается до тривиальности простой. Теперь пазлы складываются в красивую и стройную картину, и Шерлок, сверившись с часами, мчится туда, где Джону нужна его помощь. На этот раз не все так просто. И банда эта – не хулиганы с улицы, а настоящие отморозки, Лестрейд прав. Джон может погибнуть, и понимание придает Шерлоку реактивную скорость.

Он почти опаздывает, когда вламывается на территорию заброшенного производственного склада, где Джон в окружении вооруженных бандитов собирается умереть. Он всего лишь солдат, не супермен и не железный человек. Он может сражаться с превосходящими силами противника, но не втрое. Это уже перебор. И, тем не менее, Джон готов к бою, он готов умереть, отдав свою жизнь за какие-то дурацкие идеалы, такую нужную и драгоценную для Шерлока жизнь. Шерлок появляется в последний момент, чтобы вмешаться и спасти единственно нужного человека на свете. Джон смотрит на него не удивленно, а скорее с нотой досады, как будто говорит мысленно, ну где же ты был так долго, и Шерлок только виновато разводит руками. Он пробивается в круг, чтобы прикрыть Джону спину, и теперь они стоят вдвоем, против всего мира, готовые биться до конца друг за друга. Это лучшее примирение, о котором можно мечтать. Сейчас Шерлок с радостью бы и умер, если придется, лишь бы с Джоном. Когда первый обозленный тип с ножом в руке бросается на них, Шерлок встречает его ударом в челюсть, ощущая, как за спиной Джон также вступает в бой. Они дерутся яростно, дружно и с абсолютным восторгом от ситуации и друг от друга. Брызги крови, порезы и сломанные ребра – пустяки в сравнении с тем ощущением жизни, которое они сейчас испытывают так синхронно. Израненная спина Шерлока отдает тупой болью где-то на заднем плане, но Шерлок не обращает на нее внимание. Сейчас главное выжить. Сейчас главное победить.

И они это делают. Двое против целой банды. Враг повержен, а они, помятые, но не сломленные, стоят рядом, теперь уже плечом к плечу, озирая поле битвы с видом победителей. А дальше все происходит, как в замедленной съемке. Один из тех недобитков, валяющихся на полу, тянется за пистолетом, спрятанным в складках одежды, и стреляет. Шерлок видит, как палец сжимает курок, просчитывает траекторию полета пули, понимает, что не успевает оттолкнуть Джона, и в последнем отчаянном рывке просто закрывает его собой. Грудь обжигает болью, выбивая дух. В глазах темнеет, сознание медленно гаснет. И лишь полный боли вопль Джона эхом расходится под ржавыми сводами склада, а потом и он поглощается мертвой тишиной.

- Шерлок-Шерлок-Шерлок… - голос Джона пробивается сквозь набившуюся в уши тишину, - Шерлок-Шерлок-Шерлок… - что-то мокрое попадает на лицо. Идет дождь? Они что, на улице? – Только посмей поступить со мной так снова, идиот, - Джон срывается на судорожный всхлип. – Не смей уходить без меня, - Джон просит, сжимая руку Шерлока своей горячей рукой. – Может быть, ты не заметил, но оказаться еще раз в мире без тебя я категорически не согласен, - Шерлок слушает, затаив дыхание, чувствуя себя как никогда живым и счастливым. - Открой глаза, идиот, хватит меня пугать, – голос Джона не звучит грозно, скорее жалко. – Пожалуйста, Шерлок, просто открой глаза. И мы вернемся на Бейкер-стрит вместе, - обещает Джон. – Ты и я, как раньше. Твои расследования, мое ворчание и чай, - кажется, Джон опять всхлипывает. Он что, плачет? Щеке опять мокро. Шерлок хочет сказать, что мужчины не плачут, но язык не слушается. – Не молчи, пожалуйста, поговори со мной, - просит Джон. - Ты задолжал мне объяснения. Много объяснений. О каждой вещице из той коробки. Я не выбросил, ты знаешь? Что, черт возьми, они означают? Осколок стекла, обожженная игральная карта, порванная купюра… Это должно быть интересно. Сколько историй для блога. Давай же, Шерлок, открой глаза…

Шерлок с трудом заставляет себя открыть глаза, чтобы встретиться взглядом с самыми синими глазами на планете, подозрительно блестящими сейчас, переполненными страхом, жаждущими чуда. Очередного чуда от Шерлока.

- Джон, на мне бронежилет, если ты не заметил, - шепчет Шерлок, говорить больно, по груди словно грузовик проехался.

- Идиот, - бормочет Джон, торопливо вытирая глаза, - конечно, я заметил. Я же врач, должен был хотя бы попытаться спасти тебе жизнь. Просто ты так долго не приходил в себя, что я испугался… Вспомнил… - Джон сбивается и отворачивается.

Шерлоку не нужно объяснять, что вспомнил Джон, это вполне очевидно для обоих.

- Ты позвонил Лестрейду? – шепчет Шерлок.

- Да, и скорую вызвал на всякий случай, - рука Джона все еще стискивает ладонь Шерлока.

- Ну, мне она точно не понадобится, - Шерлок с трудом садится, опираясь на Джона. – Если только этим, - он кивает на аккуратно упакованных Джоном отморозков. – Лестрейду не обязательно знать, что… - Шерлок деликатно подбирает правильные слова, - что мы действовали по отдельности, - заканчивает он.

Джон кивает:

- Конечно, вместе. Мы работали вместе, - поспешно соглашается он.

- Отлично, - Шерлок расплывается в улыбке, закрывает глаза и приваливается к надежному Джонову плечу. – Кстати, - он хмыкает, сильнее сжимая руку Джона, - я все слышал. Ты обещал вернуться со мной на Бейкер-стрит. Надеюсь, отрицать не будешь?

- Нет, - Джон рядом тихо смеется, - не буду. И на Бейкер-стрит перееду. Только вещи надо будет забрать. Завтра же…

- Никаких завтра, - сердится Шерлок, - Лестрейд нам должен. Он поможет с переездом.

- Ладно, - Джон не спорит, - ладно.

Некоторое время они молчат, слушая дыхание друг друга, наслаждаясь теплом и близостью, так не хватавшим обоим эти долгие два года. Шерлок вдруг вспоминает одну вещь и, встрепенувшись, открывает глаза и смотрит обеспокоенно на Джона: