Весь день Шерлок скрывается от Джона. Ему стыдно показаться другу на глаза. Собственная выходка в сауне кажется теперь идиотской и пошлой. Как ему вообще в голову пришло предать то хорошее, что уже было между ними? Джон не простит подобной глупости и правильно сделает. Шерлок бродит по берегу до самой ночи, пугая фламинго своим мрачным настроением, а когда возвращается, то слышит уже привычные звуки Джоновой страстности. Шерлок хочет уйти, вернуться на пляж к фламинго и их сочувствующему молчанию, но неожиданный мазохизм удерживает его. Он стоит напротив двери в апартаменты друга и прислушивается. Это продолжается довольно долго, пока вдруг звуки не замолкают, неожиданно оборвавшись. Шерлок понимает, что должен уйти, неприлично демонстрировать подобное любопытство, но ноги словно прирастают к полу. Молчание прорезает женский голос. Слова разобрать невозможно, по интонации Шерлок догадывается, что дама явно недовольна. Голоса Джона не слышно. Шерлок вслушивается и ничего не понимает. Что происходит? Когда дверь неожиданно распахивается, и на пороге возникает полуодетая мулатка, в которой Шерлок узнает администраторшу с ресепшена, он едва успевает отскочить. Бросив на Шерлока презрительный взгляд, мулатка уходит с достоинством, гордо закинув на плечо так и не надетую юбку. Закрытая дверь и тишина за ней Шерлока пугают. Он еще некоторое время гипнотизирует ее взглядом, а потом разворачивается и уходит. Еще одной вязкой тишины Шерлок не выдержит. Он возвращается к фламинго, скрашивающим одиночество, и уютной темноте, в которой все его страхи, разрушенные надежды и комплексы не видны даже самому себе, если умело притвориться. Расположившись прямо на теплом песке, устало вытянув ноги, Шерлок меланхолично слушает шум прибоя, намереваясь провести здесь всю ночь.
Шаги, громкое дыхание и характерное чертыхание возвещают о появлении Джона. Шерлок настолько раздавлен этим отдыхом, что сил как-то отреагировать не остается, и он продолжает сидеть на песке, бесцельно перебирая струящийся под пальцами песок.
- Ты оставил телефон в номере, - сообщает Джон в темноте, усаживаясь рядом. Шерлок молчит. – Нашел тебя каким-то чудом… - предпринимает Джон вторую попытку завязать разговор. Шерлок продолжает молчать. – Одна минута первого, - это сообщение в своей бессмысленности вызывают у Шерлока легкую усмешку. – С днем рождения, Шерлок! – голос Джона звучит мягко, будто извиняясь.
- Черт, - Шерлок морщится, - ты все-таки вспомнил. Бегство из Лондона не помогло.
- Точно, - Джон осторожно придвигается ближе, и теперь их плечи соприкасаются, - я бы не забыл никогда. Это тебе, - на колени Шерлока опускается что-то теплое и пушистое.
- Шарф? – Шерлок не может сдержать глупой улыбки, которую скрывает, спасибо ей, темнота. – Ты не мог выбрать более нелепого подарка для этого места.
- Заткнись, - Джон толкает Шерлока в бок локтем. – Знал бы ты, как трудно было достать здесь шарф, - они оба смеются, и это перечеркивает все то, что предшествовало сегодняшней катастрофе, а также и саму катастрофу за компанию. – Держи, - в темноте звякает стекло, а в руку Шерлока опускается бутылка с каким-то алкоголем. – С днем рождения! – Джон делает глоток, и Шерлок следует его примеру – текила – отвратительный выбор. – Чудный вид, - произносит Джон, немного погодя, - где ожидать рассвет?
- Прямо перед тобой, - отвечает Шерлок.
Они действительно встречают рассвет, только в тот момент они столь пьяны, что запоминается лишь огромный красный шар на все небо. А потом в голове Шерлока происходит сбой – он начисто забывает день своего рождения и приходит в себя только на следующий день. Он лежит в кровати с жутким похмельем в обнимку и намотанным на шею шарфом. На тумбочке обнаруживается стакан с водой и таблетка. Немного посомневавшись, Шерлок решает выпить (даже если это яд, хуже уже не будет). На самом деле, он уверен, что это забота Джона. Несмотря на похмелье, на душе как ни странно хорошо и спокойно. Душ возвращает относительную бодрость телу, а появление помятого, но довольного Джона, мир душЕ. Они по-прежнему друзья, и это главное. Пусть Шерлок совершенно не помнит вчерашнего дня (судя по утреннему похмелью, выпили они немало, и подобный провал в памяти не должен удивлять), у него есть стойкое ощущение, что между ним и Джоном теперь все хорошо. Последний день пребывания на Арубе они проводят вместе, так, как и мечталось Шерлоку: гуляя по острову, наслаждаясь видами и близостью друг друга и ласкового моря, и только иногда Шерлоку чудится проскальзывающая во взгляде Джона вина. Шерлок не хочет думать об этом, не хочет портить их дружеское воссоединение сомнениями, и потому убеждает себя в том, что ему только кажется.
На следующий день они возвращаются в Лондон, и это оказывается последний мирный день их совместной жизни. Они не успевают ничего толком обсудить, потому что Майкрофт в отместку за потраченные с его карточки средства подкидывает одно сложное дело за другим. И вот они уже вновь окунаются в круговорот из загадок и преступлений, не имея возможности просто остановиться и поговорить. А потом случается Мориарти, Большая Игра и Рейхенбахское Падение. И Шерлок совершает еще одну ошибку, полагая, что наконец-то поступает правильно, исключая из уравнения Джона. Спасая самого дорогого человека в своей жизни, он умирает для него. Вот оно и сбылось, предчувствие скорого расставания, навеянное Иоландой. Шерлок еще надеется, что все образуется, когда он вернется, но уверенность в этом тает с каждым днем, проведенным вдали от Джона. Единственное, о чем просит Шерлок у бога, в которого не верит, и это до неприличия эгоистично, но Шерлок никогда и не был альтруистом, – чтобы Джон не встретил своего избранного до его возвращения.
========== Глава 6. ==========
Расставание с Джоном Шерлок переносит тяжело, но он ни разу не пытается связаться с ним, чтобы хотя бы услышать его голос, проследить издалека, просто посмотреть на него. Ни разу после похорон и той памятной речи Джона на кладбище с просьбой о чуде. Шерлок понимает, что не сможет тогда уйти от него. Он и с кладбища-то уйти не может, даже когда Джона там уже нет. Сил и решимости не остается, и только Майкрофту с его телохранителями удается запихнуть слабо сопротивляющегося Шерлока в правительственный автомобиль. Шерлок не слушает возмущенных слов брата, прекрасно и сам понимая, какой опасности подверг своим необдуманным поступком с такой тщательностью разработанный план. Просто он не мог не попрощаться с Джоном, просто он не смог уйти от него, не повидавшись на прощание. Просто не смог уйти. Шерлок чувствует, как леденеет сердце, как на лицо наползает маска равнодушия и холодной надменности. Когда они приезжают в бункер МИ-6, чтобы в последний раз обсудить план действий, Шерлок вновь собран и сосредоточен. Он не должен думать о Джоне, чтобы поскорее к нему вернуться. И эта мысль – та путеводная звезда, которая все эти долгие два года освещает ему путь. Шерлок колесит по миру, гоняясь за призрачной тенью преступной сети Мориарти, оставленной ему в наследство криминальным гением. Он мерзнет в Троицке, на границе России и Казахстана, и потеет в Ахмиме, он голодает в Паксе и почти обзаводится жабрами в сезон дождей на Висайских островах, он едва не умирает в Ашкелоне, Харбине и Уилуне, и попадает в плен в Восточной Европе, откуда его вытаскивает Майкрофт, с издевательской улыбкой на губах объявляя о завершении миссии. И все это время Шерлок не думает о Джоне. Он о нем помнит. Шерлок собирает для Джона истории, которые однажды, по возвращении, расскажет за чашкой чая у камина. По крайней мере, Шерлок надеется на это, коллекционируя для Джона сувениры из своего большого путешествия по миру.
Шерлок возвращается в Лондон с трепетом в сердце, с надеждой на прощение и обжигающе горячим желанием увидеть, наконец, Джона. Он не спрашивает Майкрофта, как Джон, но Майкрофт сам рассказывает, пока Шерлока обрабатывают медики.
