Следуя своему заранее намеченному плану, Папье Маше продолжил искусно заманивать королеву в ловушку. Он подошёл к ней поближе и совсем тихо сказал:

- Эти сведения настолько серьёзны, что никто кроме нас не должен о них узнать. А во дворце даже стены видят и слышат. Пройдёмте в более тихое место, например в сад, там нам никто не помешает.

Серпантина явно сомневалась.

- Вы мне не доверяете?- обиженно спросил Папье Маше.- Зачем же мне обманывать вас. Много лет я служил вам верой и правдой, и моя вчерашняя отлучка была продиктована исключительно заботой о вашей безопасности. Или, быть может, у вас есть какие-то доказательства моей предполагаемой вины?

- У меня нет таких доказательств, поэтому я выслушаю вас. Пойдёмте.

Хитрый министр пошёл первым, и Серпантина решительно последовала за ним. Через чёрный ход Папье Маше вывел Серпантину на задний двор, сделав ещё несколько шагов, они очутились в густом парке. Изменник знал, что недавно патруль закончил обход дворцовой территории, но всё же опасливо огляделся по сторонам и убедился в том, что эта часть парка совершенно безлюдна. Теперь он был уверен, что никто не помешает ему осуществить задуманное. Возле старого дуба он остановился, повернулся к правительнице и сказал:

- Вы хотите знать, что мне известно о Змеелине?

- Да, Папье Маше, ради этого я сюда пришла.

- Ну что ж, я удовлетворю ваше любопытство, - и министр извлёк из кармана какой-то флакон, при этом его глаза недобро заблестели.

- Что это? - заволновалась Серпантина.

Папье Маше молча приоткрыл бутылёк и поднёс его к лицу собеседницы. Она уловила неприятный запах сырости и старой больной бумаги.

- Это же плесень! Зачем вы её принесли? - теряясь в догадках, спросила Серпантина.

- Неужели ты не догадываешься, безмозглая девчонка! - проревел министр.

Только сейчас Серпантина всё поняла. Перед ней был враг, самый настоящий враг. Как же она раньше обо всё не догадалась. Девушка хотела закричать, позвать на помощь, но предатель грубо закрыл ей рот и прошипел в самое ухо:

- Только попробуй, и я выплесну содержимое этого флакона на тебя. Ты знаешь, что происходит с заражёнными плесенью людьми? Вижу, что знаешь. Сначала бумажное тело покрывается коричневыми пятнами, пятна со временем становятся всё больше и больше, буквально пожирая человека, и он умирает в страшных мучениях. Ты этого хочешь? Не хочешь?! Тогда делай то, что я прикажу! Согласна?

Серпантина кивнула, и он ослабил свою железную хватку. Едва отдышавшись, она произнесла:

- Что вы от меня хотите?

- Ты должна пойти со мной на Туманное озеро. Не вздумай что-нибудь выкинуть! Помни, я шутить не люблю.

Серпантина понимала, что сейчас она должна пойти на компромисс и выиграть время, и хотя ей было очень страшно, она достаточно хорошо владела собой.

Изменщик повлёк пленницу за собой. Он шёл быстрыми шагами, и она едва поспевала за ним. По дороге она корила себя за беспечность и легкомыслие и готовилась к самому худшему, но умирать без борьбы она не собиралась.

В это же самое время на берегу Туманного озера в камышах сидел Бумагогрыз. К нему то и дело подплывали лебеди, а некоторые самые смелые позволяли себя погладить. Малыш был абсолютно счастлив. Неожиданно он увидел на мостике две фигуры. Это были Папье Маше и Серпантина. Бумагогрыз хотел подойти и поприветствовать знакомых, но тут он заметил какую-то неестественность в их поведении. Министр крепко держал королеву за руку, тем самым, видимо, причиняя ей боль. Она же всё время оглядывалась по сторонам, как будто кого-то ждала, и этот кто-то вызывал, очевидно, у неё опасения.

Внезапно вдали появился чёрный лебедь. Он летел мерно размахивая огромными крыльями, делая круги над озером, всё ближе и ближе приближаясь к мостику.

- Ну что, вздорная девчонка, - злорадно сказал Папье Маше. - Вот и пришёл твой последний час. Бумажное королевство ждут большие перемены.

Серпантина заметила, что лебедь приземлился на другой конец мостика и обернулся в Змеелину. Ведьма направилась к королеве с другого конца.

- Боже, сколько долгих мучительных лет ждала я этого дня, - заговорила Змеелина. - Наконец-то он настал. Попрощайся с жизнью, сестрёнка, это всё что я могу для тебя сделать.

Несмотря на своё отчаянное положение, Серпантина сохранила спокойствие и рискнула образумить колдунью.

- Неужели, Змеелина, в тебе не осталось ничего человеческого. Помнишь, как мы с тобой играли в детстве, и хоть ты часто обижала меня, но я не сердилась на тебя, я любила тебя. А помнишь, как отец катал нас на пони, как водил в оранжерею и парк аттракционов, он тоже любил тебя. Змеелина, мы с тобой сёстры, мы должны жить в мире и помогать друг другу. Давай всё забудем и станем друзьями.

Трудно сказать, что творилось в душе Змеелины. Но её лицо на какое-то мгновение оживилось и стало красивым. В чертах проступила мягкость. Но это длилось недолго.

- Да, были и такие моменты в моей жизни. Но они не сделали меня счастливой. Я хочу повелевать людьми, я хочу быть королевой и я этого достойна. Я - а не ты!

- Я могла бы отдать тебе власть добровольно, - заметила Серпантина, - если бы была уверена в том, что ты не причинишь никому вред и будешь справедлива и добра к подданным.

- Добра к подданным? Какая глупость. Не дождёшься! Всю свою доброту я уже растеряла и в твоей добровольности не нуждаюсь, если я чего-то хочу, то беру это, даже если мне при этом придётся кого-то умертвить.

- Подумай, Змеелина. Если ты завоюешь власть такой ценой, то будешь бесконечно одинока. Растеряв всех, кто тебя любил, ты останешься одна, и ничто не спасёт тебя от одиночества. Никто не скажет тебе ласковое слово, никто не пожалеет и не утешит тебя. Миром правит любовь и добро! Пойми это, Змеелина.

- Ах, как ты похожа на отца, те же слова и поступки. К счастью, я убрала его с дороги.

- Неужели ты причастна к смерти отца. Что же ты наделала? Как ты могла? - голос Серпантины задрожал от боли.

- Могла, ещё как. Я знала, кого он хочет сделать наследницей престола, и не могла допустить этого. Но довольно, с меня хватит! Пора кончать с ней, - при этих словах Змеелина достала флейту и крикнула: - Беги, спасайся, сестричка. Ха-ха-ха!

Серпантина сначала хотела кинуться на Змеелину и отобрать флейту, но передумала. Она понимала, что из этого ничего не выйдет, так как силы были не равны: во-первых, Змеелина владела колдовством, во-вторых, у неё был сообщник.

Ужасная флейта начала творить своё чёрное дело. Откуда не возьмись, появилась тяжёлая, свинцовая туча. Она низко плыла над самой землёй, приближаясь к Серпантине. Несчастной ничего не оставалось, как перепрыгнуть через ограждение моста, что она и сделала. Фольга, на которой очутилась Серпантина, была очень скользкой, бежать по ней было трудно, бедняжка поскользнулась и упала, затем поднялась и побежала. А туча мрачно плыла в сторону своей жертвы. Дождевые капли стучали по фольге, издавая звук канонады.

Бумагогрыз до этого лишь наблюдавший за происходящим, сорвался со своего места и помчался Серпантине на подмогу. Он поднялся на мостик, но дорогу ему преградил Папье Маше.

- Лучше уйди,- сурово произнёс человечек, - иначе от тебя останутся лишь клочки бумаги. В подтверждение своих слов Бумагогрыз грозно сверкнул стальными зубками. Трусливый Папье Маше предпочёл не вмешиваться и уступил дорогу. Змеелина, увидев трусость напарника, отложила флейту и крикнула:

- Кого ты боишься, Папье Маше. Да я уничтожу его одним махом!

- Только попробуй, - огрызнулся стальной человечек, и, оттолкнув министра, бросился на Змеелину. Не успела та и глазом моргнуть, как малыш вцепился зубами в подол её платья и оторвал кусок. Внезапно Бумагогрызу стало плохо, он зашатался, глаза его закатились и он упал. Оказывается, Змеелина была ядовита, и её нельзя было есть. Но малыш этого не знал. Два лебедя, которые плавали неподалёку, увидели, что случилось с их другом, и подлетели к нему, обеспокоенно гогоча.