- К утру опомнятсся, - пообещал Хифинхелф. – Ссмотри, Алссек, в этом небе даже змеям жарко.

- Как только самому Згену там не жарко, - покачал головой жрец и снова покосился на руки Шафката, потемневшие от свирепого солнца и иссушенные песчаными ветрами. Небесные змеи, бывало, вырывали куски мяса прямо из живого тела, оставляя глубокие гноящиеся раны, и никто из живущих в Эхекатлане не решился бы нести такую тварь в руках…

- Тебе-то помощь не нужна? – спросил ящер, повернувшись к Шафкату.

- Я невредим, о Хифинхелф, - покачал головой чародей, склоняясь над чашей и встряхивая рукав, увешанный погремушками. Змеи шевельнулись, посмотрели на него.

- Им понадобится еда, - сказал Шафкат, неохотно отоводя взгляд от чаши. – Боюсь, базар уже закрылся…

- Не знаю, будут ли они есть лиственную похлёбку, - покачал головой Алсек. – Почтенный Шафкат, так расскажи, как ты уговорил небесных змей не кусаться?

- Чарродей, ты всё-таки не в здрравом уме, - проворчала Койлор, прижимаясь к ноге Шафката. – Хватит тррогать этих скользких кусучих созданий. Из твоих рречей они не поймут ни слова.

- Напрасно ты так думаешь, Койлор, - рассеянно пробормотал маг, дуя в пучок тростниковых дудок. Змеи дружно поползли к краю чаши, приподняв головы, и Алсеку в их взглядах мерещился отблеск разума.

- Холоднее… так, как по ветру… есть запах? – отрывисто спросил Шафкат у содержимого чаши. Несколько змей поднялись и тихо зашипели, по их телам пробежали мутные волны.

- Будет покой, - кивнул чародей, встряхнув пару погремушек. – Тут, как в облаках.

Одно из существ отделилось ото дна чаши, дважды обвило его руку и соскользнуло обратно. Алсек вздрогнул и отшатнулся.

- Их беспокоит запах Яртиса, - сказал Шафкат. – Могу я попросить вас, почтенные, не носить сюда его листья, пока эти существа не улетят?

- Само собой, - растерянно мигнул Алсек. – Как… как ты говоришь с ними?!

- Это проще, чем кажется, - пожал плечами чародей. – Пока ещё не всё понятно, но это дело месяца-другого практики. Ты говорил о лиственной похлёбке? Хорошо было бы, если бы мы начали варить её. Я не ел с утра, эти существа – самое меньшее, неделю.

Когда Хифинхелф выкопал из углей глиняный чан и вместе с Алсеком, поддев посудину за ручки, донёс до дверей мойки, оттуда донеслось дружное шипение. Шафкат сидел на краю чаши, и небесные змеи свисали с его рук, сползали по плечам. Он старался шевелиться как можно осторожнее, чтобы не придавить их.

- Запах приятный, - заметил Шафкат, принюхавшись к чану, и ловко стряхнул всех змей обратно в чашу. – Лейте вот в этот горшок, он стоит в воде, так быстрее остынет. И… хорошо бы погасить тут свет и оставить существ в тишине.

Алсек молча кивнул, проводив взглядом маленький смерч – кто-то из змей опомнился быстрее других и крутил теперь вихри под потолком. «Небесные змеи в моей мойке,» - покачал он головой. «Мирные небесные змеи. Будет что рассказать Нецису, когда встретимся с ним в Кигээле…»

- А летающие сстаи так же охотно говорили сс тобой? – задумчиво спросил Хифинхелф, вернувшись во двор, под навес.

- По крайней мере, мне удалось привлечь их внимание, - пожал плечами Шафкат, запуская пальцы в мех белой кошки. – И это их не разозлило. Те люди на Дальнем Западе, о которых говорил ваш гость-северянин, определённо, пользуются схожими методами. Жаль, что небесные змеи востока не общаются с западными стаями – общество человека было бы им привычнее. А так они немного насторожены.

- Чудны дела богов, - покачал головой Алсек. – Если так и дальше пойдёт, сам Владыка Ха придёт к воротам с предложением мира и вечной дружбы.

Он замолчал и повернулся к дверной завесе, прислушиваясь.

«Алсек!» - голос в его голове звучал чётко и ясно, но незримый обруч не сдавливал виски, и в затылке не гудело.

- Что? – жрец поднялся с земли, оглядел двор.

- Шшто там, Алссек? – зашевелился Хифинхелф.

- Ты не слышал? – мигнул изыскатель. – Голос в голове… Тебя не оглушило, Хиф? На макушку не давит?

- Ничего не слышу, - шевельнул хвостом иприлор и пощупал голову. – Да нет, не давит.

«Алсек же!» - снова раздалось под сводом черепа. «Посмотри на ворота!»

Жрец обернулся и встретился взглядом с Аманкайей. Она хихикнула.

«Так хорошо слышно?» - голос отозвался в висках тихим звоном, и Алсек удивлённо мигнул.

- Аманкайя! Это ты говоришь в моей голове?!

- Неужто мой голос так трудно узнать? – хмыкнула колдунья. – На виски не давило?

- Не, - мотнул головой Алсек. – И Хиф тебя не слышал. Так ты научилась думать прицельно?! Хвала великому Солнцу и всем его потомкам!

- Только одному, - слегка нахмурилась Аманкайя. – Почтеннейший Гвайясамин Хурин Кеснек взялся обучать меня – и денег за это не требует.

- Что?! – охнул Алсек, кидаясь к ней и судорожно проводя по волосам. Золотой пластины в черепе по-прежнему не было, как и каменного ока из прозрачного кварца.

- Алссек, ссам подумай, как бы Аманкайя ссейчасс на ногах сстояла сс дырой в макушшке? – укоризненно зашипел Хифинхелф. – Так верховный жрец ссоглассилсся помочь тебе… и не ссобираетсся потом принессти тебя в жертву?

- Хиф! – Алсек возвёл глаза к багровеющему небу. – Отчего все мысли у тебя об одном и том же?! А вообще… для почтенного Гвайясамина это очень странно. Чтобы он отступил от заведённых обычаев… Аманкайя, он сказал что-нибудь об этом?

- Я редко говорю с ним, и понять его непросто, - задумчиво сказала она. – И сказал он немного… Кажется, он считает, что это обучение как-то пригодится… в войне или после неё. Алсек! А кто у нас в мойке?

Шафкат смутился и затолкнул в рукав небесную змею – она выбралась во двор и висела над его ладонью, молча и неподвижно.

- Стая небесных змей, - ответил Алсек. – Обращайся с ними уважительно – это гости почтенного Шафката.

На рассвете изыскателя разбудило возмущённое шипение, он вскочил, стряхнул колпак со светильника и увидел, как от лежащего в постели Хифинхелфа разлетаются во все стороны небесные змеи. Последняя из них свернулась клубком на его груди и не спешила улетать, пока сам ящер не стряхнул её и не перевернулся набок.

- Ну и нахальсство, - щёлкнул он языком.

- Хиф, тебя не покусали? – испугался жрец.

- Нет вроде бы, - ответил сонный ящер, зарываясь в подушку. – Шшто им у Шшафката не ссидитсся?

Из-за тростниковой завесы выглянул Шафкат, виновато вздохнул, и Алсек услышал его шаги на лестнице. Он догнал чародея внизу, в дверях мойки.

- Этим существам, очевидно, не совсем место в квартале переписчиков, - сказал Шафкат, снимая пару змей с плеча. – Я намерен проводить их в полёт. Можно попросить у тебя большой чан для воды?

- Конечно, почтенный Шафкат, - кивнул Алсек, скрывая облегчённый вздох – змеиное гнездо в доме ему совсем не нравилось. – Но он тяжёлый, даже пустой. Мы с Хифинхелфом поможем поставить его, куда надо.

- Тогда поместите его на крыше, поодаль от люка, - попросил чародей. – Я буду наполнять его водой каждый вечер. Некоторое время после на крыше будет небезопасно.

- Что это за опыт? – насторожился жрец.

- Небесные змеи сейчас страдают от жажды, - нахмурился Шафкат. – Их охотничьи земли разделены, те, кто оказался на берегах пересохшей реки, остались без воды. Многие стаи сейчас дерутся за водопой, многие существа пытаются улететь к северным рекам. Я попробую помочь им.

Алсек кивнул, растерянно мигая. «Поилка для змей на моей крыше… Что, во имя всех богов, творится в этом городе?!» - думал он.

Раскатистый гул храмовых гонгов прозвучал для Алсека громом среди ясного неба – он даже подпрыгнул на месте. Хифинхелф попытался поймать его, но не успел – изыскатель едва ли не бегом помчался к Площади Солнца. В эти дни не было никакой нужды в призыве; если он прозвучал, значит, что-то неладно…

Стражей-Гларрхна у храма почти не осталось – только двое охраняли большую лестницу, и кто-то из младших жрецов маячил на верхней ступени, озирая окрестности. Вход в главный зал был открыт, и неровный прерывистый гул доносился оттуда.