«Боги!» - Алсек изумлённо заморгал, но видение никуда не делось. «Это же…» Он снова ощупал грудь – костяные «когти» сухо застучали. «Там же, внизу…»

Его мысли прервал скрежет металла по камню. Воины шевельнулись, направляя колдовские жезлы на то, что медленно двигалось меж колоннами, время от времени дёргаясь и замирая.

Двое Ти-Нау волокли к пролому связанного иларса в тёмной броне из крохотных чешуй. Он молча сопротивлялся, и они едва справлялись с ним. Алсек не видел его лица – лишь тронутую сединой макушку, черепа-наплечники и сверкающие золотом путы, оплетавшие тело.

«Око Згена! Они же его туда…» - Алсек покосился на пролом в стене башни и вздрогнул. Пленник ещё раз дёрнулся, едва не опрокинув обоих воинов, на нём повис ещё один, на мгновение иларс повернулся лицом к гребню – его кожа была серебристо-белой, не тронутой ни солнцем, ни раскраской. Алсек судорожно вздохнул, бросая курильницу на песок. «Нецис?!»

Четыре золотых луча сошлись на груди иларса, и он, пошатнувшись, повалился наземь. Его снова схватили. Строй смешался – те, кто должен был стоять у пролома, сунулись к пленнику, чтобы потыкать его жезлами, и тут же отшатнулись. Иларс каким-то чудом вывернулся и откатился к скале – и теперь прижался к ней спиной, пытаясь порвать путы о камень. Между ним и Алсеком стоял только один растерянный стражник.

- Хаэй! – крикнул жрец, кубарем скатываясь по откосу и повисая на плечах воина. Тот как будто вырос за несколько мгновений – недавно это был Ти-Нау, теперь Алсек цеплялся за наплечные шипы Гларрхна. Демон развернулся, пытаясь достать невидимого врага, изыскатель спрыгнул с него и бросился к скале. Нецис взглянул на него с кривой усмешкой и показал руки. Кровь текла по ним. Верёвки перетёрлись, но сияющие золотые нити всё ещё обвивали Некроманта – а значит, колдовать он не мог.

- Стой! – крикнул Алсек, поворачиваясь к страже. Вокруг него уже сомкнулось кольцо воинов, и золотые жезлы теперь были направлены на него. Запястья жреца заныли, будто он ненароком прикоснулся к раскалённым углям, искрасна-жёлтый огонь потёк по пальцам. «Сжечь их! Сжечь!» - кровь стучала в висках, и перед глазами плыл багровый туман.

- Стойте! – сказал жрец, помотав головой. Он узнал того Гларрхна, который «донёс» его до скалы, - это был Глорн. Запястья жгло нестерпимо, но Алсек спрятал руки за спину – не хватало ещё ранить его!

- Глорн, послу…

Договорить ему не дали. Он не видел, кто ударил первым, - только почувствовал жжение в груди и горле. Резкая боль пронзила тело, и он рухнул под ноги воинам. Кто-то наступил на него, тихо застонал рядом Нецис, и всё провалилось в багровый мрак.

- Хссс! – громко зашипели над головой, и на макушку Алсека опустилось что-то мокрое и холодное. – И ты перегрелсся?!

Алсек молча хватал ртом воздух. Стены пещерки, нестерпимо-яркий фонарь, смутные силуэты ящера и человека, - всё плыло и покачивалось.

- Нециса убили, - прошептал он. – Глорн убил Нециса… и… и меня.

- Хсса! – иприлор сунул Алсеку флягу с чем-то пахучим, тот глотнул и едва не поперхнулся. – Это кошшмар, ничего большше. Ты живой. Мне тоже дурь сснилассь. Это вссё луны. А я проссил завессить вход!

- Хиф! – Алсек оттолкнул флягу и вытер рот. – Убери ты своё пойло! Я уже в себе. Чего не спишь?

- Хсссса! – ящер взмахнул хвостом. – Засснёшшь тут, когда ты сстонешшь на вссю пусстыню!

- Да, снилось тебе что-то неприятное, - пробормотал сонный Шафкат. – Где-то были листья Яртиса, но в темноте я их не найду. Если найдёшь – пожуй их, сон будет спокойнее.

Маг завернулся в циновку и засопел. Алсек виновато посмотрел на него, на сонно мигающую Аманкайю и потревоженного иприлора. «Вот проклятие богов! Не буду больше говорить о мертвецах на ночь,» - покачал он головой.

В следующий раз его разбудило солнце, сбоку заглянувшее в пещеру, и он с досадой поморщился – если лучи дотянулись до циновок, значит, Око Згена поднялось высоко, а встать он хотел на рассвете!

- Уммхм, - кое-как разлепив веки, Алсек выполз наружу и потянулся, уцепившись за выступающий камень. На дне ущелья уже собрались все трое путников – Аманкайя жадно пила из фляжки, Шафкат поправлял налобную повязку и вытряхивал из волос песок и сухую траву, Хифинхелф еле слышно шипел на большую ящерицу, выползшую из норы.

- С пробуждением, почтенный жрец, - кивнул ему чародей и протянул пучок белесых волокон. – Присоединяйся к нашей трапезе. Больше, увы, ничего нет… не считая листьев Нушти и этих зверей, с которыми беседует Хифинхелф.

- Алссек, ешшь фамсса, - недовольно покосился на мага ящер. – Я пошшёл к пасстухам. Ярра обещала прилететь на рассвете, её до ссих пор нет.

- Это на неё непохоже, - нахмурился Шафкат. – Ярра не опаздывает. Может, она увидела нечто интересное в пустыне? На днях мы наблюдали, как стая сегонов преследует харсуля. Я поищу её в той стороне.

- У-ху-ху, - Алсек покачал головой. – Если Ярра погналась за харсулями, мы её долго не увидим. Я побуду здесь, кричите, если что. Аманкайя, покажи ещё раз, как ты заставляешь песок течь…

Колдунья, хмурясь, прислушивалась к чему-то неслышному для других – и даже вздрогнула от оклика.

- Что-то тревожное в небе, - прошептала она и зябко поёжилась. – Трудно собраться с мыслями.

- Зген всесильный! Должно быть, ты вчера перестаралась, - помрачнел Алсек. – Тогда садись в тень. Хиф вернётся – что-нибудь придумаем.

За гребнем хрипло взвыл треснутый рожок, а следом за воем через холм перемахнул неосёдланный куман. Хифинхелф сидел на его спине, держась только пятками. За ним из-за скалы выглянул ещё один ездовой ящер.

- Алссек, Аманкайя, лезьте ссюда! – иприлор подхватил жреца за плечо и втащил на спину кумана. – Бысстро! Шшафкат далеко?

- На такой шум быстро явится, - ответил растерянный изыскатель, поднимая с песка сестру. – Что стряслось?

- Едем на сссевер! – слова Хифинхелфа тонули в сердитом шипении. – Кошшшка ранена!

========== Глава 09. Прощание ==========

Дверной проём занавесили плотной зимней циновкой, не трепыхающейся на ветру, даже придавили края камнями, но песчаные вихри успели раскачать её, и груз откатился в сторону. Алсек снова положил булыжник на край, чтобы пыль не летела внутрь, и осторожно заглянул в комнату. Сквозь узкую щель между завесой и стеной виден был тусклый огонёк – светильник-церит на груди Хифинхелфа, его жёлтая чешуя и – там, где луч падал на низкий спальный настил – клок ярко-рыжего меха и потемневшие от сукровицы повязки. Алсек отодвинул завесу, неслышно пробираясь внутрь.

- Хшш? – еле слышно прошипел ящер, мельком глянул на пришельца и снова повернулся к неподвижной кошке. Пока Алсека не было, повязок на её теле прибавилось, и к тому же Хифинхелф успел просунуть под тело широкую длинную циновку. «Выносить надо потихоньку,» - думал про себя Алсек, подавляя дрожь – сейчас истёрзанную плоть прикрыли повязки, но жрец-то помнил, что под ними. «Вдвоём мы растрясём её. Позову людей с пастбища.»

- Всё готово, - прошептал жрец, снова встретившись взглядом с ящером. – Хиф, она выдержит дорогу?

- Алссек, я не лекарь, - покачал головой иприлор. – Ссделал, шшто мог.

Изыскатель склонился над огромной кошкой. Она давно не шевелилась – с тех пор, как её нашли на дюнах. Огненный шар, ударивший в левый бок, выжег шерсть от шеи до хвоста, превратил шкуру в багровое месиво, сочащееся сукровицей. Когда рану смачивали «Кровью Земли» и зелёным маслом, Ярра вздрагивала от боли, но глаз не открывала. Закрыты они были и сейчас. Алсек поднёс к носу кошки клочок белого пуха и обрадовался – она всё-таки дышала.

- Шшто ссмог, то ссделал, - Хифинхелф поправил край циновки и повернулся к неподвижной тени, замершей на краю настила. – Почтенный Шшафкат, мы нашшли ящера. Отнессём Ярру за ограду.

Чародей поднял голову, молча кивнул и взялся за циновку. Хифинхелф предостерегающе зашипел и махнул лапой на Алсека. Изыскатель выскочил за дверь, прикладывая ко рту ладони – не так легко было дозваться кого-нибудь на пастбище куманов, особенно сегодня, после утреннего переполоха…