Взгляд солнечного ока скользнул по нему и, не останавливаясь, уклонился на запад. Алсек растерянно мигнул. Он не чувствовал ничего, кроме резкой вспыхивающей боли в спине. Что-то громыхнуло сзади, острые осколки впились в кожу. Изыскатель пошатнулся и осел на землю. Что-то блестело на боку, и Алсек скосил один глаз – и растерянно мигнул. Блик солнца дрожал на лезвии ножа – и, взглянув на него, жрец почувствовал, как быстро отступает боль.

- Почтеннейший Гванкар? – Алсек сжал рукоять, поднимая нож над головой, повернулся к стенам Икатлана, неотрывно глядя на солнечный блик. Ни могучих стен, ни золотой чешуи на них, ни воинов за бойницами, ни нацеленных на него баллист, - ничего не было, лишь почерневший искрошенный камень, обугленная просевшая башня над воротами и трещина, расколовшая надвое одну из её стен – так, что в расселину мог протиснуться воин в доспехах.

- Хиф! – Алсек на миг отвёл взгляд от лезвия, и тут же камень едва не размозжил ему голову. Сквозь искры в глазах он уставился на солнечный блик.

- Шшшто ссс тобой? – иприлор высунулся из драконьей пасти и тут же отпрянул назад. – Как ты можешшшь там ссстоять?!

- Иди сюда, становись за моей спиной и гляди на лезвие! – Алсек поднял нож выше, чтобы солнечный блик вспыхнул ярче. – Почтеннейший Гванкар здесь, и он укажет нам дорогу.

- Хссссс… - недоверчиво оскалился ящер, но из-под арки выбрался. Взглянув на лезвие, он громко зашипел.

- Брешшшь! Алсссек, тут есссть проход!

- Я вижу, Хиф, - кивнул жрец, ощупывая свободной рукой пролом. – Я пойду вперёд. Едва ли тут живут только призраки…

В башне пахло кровью и жжёной костью, гарью и земляным маслом, и Алсек почувствовал холод в груди – будто он снова вернулся в умирающий Эхекатлан, к горящему храму… Что-то блеснуло у стены, он остановился – и вздрогнул всем телом, сообразив, что едва не наступил на испепеляющую печать. Она держалась на «нитях», закреплённых малыми печатями на стенах башни. Алсек опустился на колени, поддевая нить каменным лезвием и шёпотом призывая на помощь Згена и Аойгена. Блик всё ещё дрожал на чёрном камне, и видения обходили жреца стороной.

- Крепко им досссталосссь, - прошипел Хифинхелф, ныряя вслед за Алсеком в переулок и косясь на обгоревшие дома. Гореть тут было нечему, но огненная жижа сама себе была и топливом, и пламенем, и от страшного жара камень спёкся и стеклянно заблестел, покрывшись пузырями. Алсек не смотрел под ноги, на ощупь отодвигая в сторону сухо шелестящие кости и звенящие пластины брони.

- Хэсссс! – глянув на небо, Хифинхелф толкнул Алсека в тень здания и сам прыгнул следом. Ярчайший луч впился в мостовую на том месте, где они только что стояли. С разочарованным воплем тонакоатль развернулся в небе и снова превратился в точку на краю солнечного диска.

- Надо прятатьссся, - укоризненно напомнил Алсеку ящер. – Этих тварей полно небо.

Жрец хотел ответить, но замер на месте, оцепенев, - прямо на него из стены смотрели выпученные глаза. Камень шевельнулся, неуловимо меняя форму, и взметнул над головой Алсека костяные крючья. То, что было домом, превратилось в огромную нежить – десятки полуистлевших тел, сросшихся воедино, и слизь, покрывающая кости. Слабый зеленоватый свет дрожал над ней.

- Хиф! – Алсек толкнул ящера в сторону, вскинул руку, присел, пропуская костяной хлыст над головой.

- Ни-куэйя!

Луч пролетел сквозь брешь в гниющих костях. Тварь даже не дрогнула. Когтистая лапа взлетела в воздух – и столкнулась с палицей в руках Хифинхелфа. Кости затрещали, ящер зашипел от натуги, - удар был так силён, что едва не повалил его. Алсек шарахнулся в сторону, потянулся за осколком камня на мостовой – и плиты с громким чавканьем затянули его руку по локоть. Невидимые острые зубцы ряд за рядом впились в кожу. Изыскатель рванулся в сторону, вскинулся на клёкот за спиной, выставил перед собой руку с ножом – и зажмурился от яркого блеска. Луч дрожал на острие, и чудовища распадались, превращаясь в пёстрый туман. Сквозь дымку проступали стены в пятнах гари, окна с выдранными ставнями, чьё-то истёрзанное тело и две личинки да’анчи, сосредоточенно сдирающие мясо с костей.

- Хиф! – Алсек бросился к ящеру. Тот пятился, держа двумя руками палицу и глядя в пустоту. Изыскатель встал перед ним, поднял нож ещё выше, и Хифинхелф замотал головой и наконец расслабил напряжённые лапы.

- Морок, Кеоссс его сссожги! А я ведь чуял, шшшто тут пусссто… - щёлкнул он языком и опасливо покосился на небо. – Алсссек, нам ссс сссолнца на сссекунду уходить нельзя. Сссами убьёмссся…

Что-то чавкнуло за спиной. Жрец не стал оборачиваться.

- Хиф, подсади меня на крышу, - попросил он. – Я посмотрю, что осталось от города.

- Хэсссс… - с сомнением покачал головой ящер, но всё же поднял изыскателя над головой. Сам полез следом.

Очень неохотно Алсек опустил нож, и тут же крыша под ногами зашевелилась, отращивая шипы и гребни. Хифинхелф встал на краю крыши, не выпуская из рук оружие.

- Тик’ба чиу! – крикнул он, увидев что-то в пёстром тумане. Алсек поморщился от прикосновения ледяной лапы – тварь, в которую превратился дом, быстро отращивала конечности.

- Хиф, они сожгли храм, - простонал он, глядя на юг. – Все ступени черны, и дым над кварталами жрецов… Они содрали всё золото… Даже лестница треснула!

- Ты видишшшь храм? Не тварь в чешшшуе, не мертвяка, не кучу ссслизи? – недоверчиво оскалился Хифинхелф. – Поссспешшши, жрец, меня уже жуют!

- Меня тоже, Хиф, - бесстрастно напомнил Алсек, вглядываясь в задымлённые руины. – Я вижу город… вижу Икатлан. Шумную Четверть, и Медную Четверть, и Площадь Солнца… Хиф! Морока нет нигде, кроме Пепельной Четверти! Они здесь – все Гевахелги, до единого!

- А шшшто за мороком? – Хифинхелф опустил палицу на одну из голов бесформенной нежити и шагнул от края крыши… впрочем, крыши уже не было – только бородавчатая шкура и нити сизой паутины, сочащиеся из каждой поры.

- Джаскар, - прошептал жрец и вскинул над головой нож. Солнце, скользнув по чёрному камню, испепелило наваждения – и тут же Хифинхелф, схватив Алсека в охапку, скатился с крыши. Дом за его спиной разочарованно щёлкнул зубами.

- Хиф, прислушайся, - прошептал изыскатель, глядя только на солнечный блик. – Тут есть живые?

Протяжный тоскливый вой пронёсся по переулку. Демоны-падальщики перекликались среди брошенных домов. Алсек поёжился.

- Есссть, - кивнул ящер, лапой прикрыв глаза. – Войксссы, ссскорее всссего.

- Веди, - попросил жрец, прячась в тень от зоркого взгляда полуденника. Сейчас Алсек и Войксу обрадовался бы.

Вой снова взвился над крышами и затих вдалеке. Ни одна тень не мелькнула в переулке, - падальщики бродили в стороне. Хифинхелф прикрыл пасть и перестал принюхиваться – пепел горчил на языке, отбивая чутьё.

- Ссслышшшишшшь? – спросил он, встревоженно озираясь по сторонам.

Алсек остановился. Что-то хрустнуло под ногой, но ящера обеспокоило не это. Где-то поблизости клокотала бегущая вода.

- Морок, - поморщился он. – Ещё один морок.

Мостовая под его ногами заколыхалась, прорастая кольчатыми щупальцами.

- Нет, Алсссек, - Хифинхелф шумно втянул воздух и снова приоткрыл пасть. – Там кто-то есссть.

Жрец, отмахиваясь от щупальцев, взобрался на крышу и замер на краю, зачарованно глядя на узкую улицу. Там бежал по мостовой мелководный, но широкий ручей, и Алсек видел его исток – раздробленный каменный жёлоб вдоль переулка. Тут пролегала Водяная Змея, и её прикрыли каменной крышкой, но страшная сила рассекла её надвое, и вода вытекала теперь свободно, заливая соседние дворы. Хифинхелф зашипел.

- Зачем?! – простонал изыскатель, с ужасом глядя на разрубленный водовод. – Это чем им помешало?!

- Хшшшшш, - оскалился ящер. – Сссмотри, они там. Трое в домах, четверо на крышшше, два демона у трубы…

- Вижу, - прошептал жрец, сжимая рукоять ножа и приникая к крыше. – Кого они там стерегут?

Те, кто окружил рассечённый водовод, не видели и не слышали его – они озирались по сторонам, и в их движениях Алсек читал страх и с трудом сдерживаемую злобу. Существо Сиркеса выдыхало дым и скалило клыки, то и дело разворачиваясь и пытаясь заглянуть за спину. Воин на крыше сжимал в кулаке световой шар, второй держал раздвоенный жезл высоко – почти над головой – и подозрительно косился на соседние крыши.