Я снова отвела взгляд. Почерк Анжелы был очень аккуратным, так что именно она занималась переписыванием начисто нашей работы, однако на полях она указала, кто смотрел образцы первым и то, что я заметила ошибку. Я улыбнулась и шепнула ей, что ценю ее поступок. Она ответила улыбкой и поблагодарила за указание на неправильные действия.

Учитель обошел класс и собрал работы. Я краем уха услышала, что Эдвард с партнершей получили высшие баллы: значит, они все же сделали работу быстро, а не бросили её. Мы с Анжелой и еще двое человек справились одинаково хорошо; у всех остальных нашлись недочеты.

Пока учитель записывал наши оценки в журнал, в классе стоял негромкий гомон, который стих сразу же после того, как учитель стал показывать слайды, при помощи которых начал объяснять лабораторную работу. Я не особо пыталась вникнуть в его объяснения, просто смотрела на яркий прямоугольник, где были расположены картинки со строением клеток. Иногда я посматривала на Эдварда, и каждый раз обнаруживала, что его внимание приковано ко мне. Интересно, заметил ли это учитель. Из-за того, что он постоянно пялился на меня, мне снова и снова хотелось в этом убедиться. Наконец я скорчила ему рожу, пытаясь передать что-то вроде: “Да в чем дело?!” — после чего он повернулся к учителю, его поза оставалась напряженной, но он хотя бы уже не смотрел на меня.

Как только раздался звонок, Эдвард пулей вылетел из класса. Я подозревала, что он выловит меня где-нибудь по дороге в спортзал, требуя не раскрывать его секрет, каким бы он ни был. Так что я пошла с Майком.

— Это было ужасно, — простонал он. — Они все выглядели совершенно одинаково. Как у тебя получается их различать?

— Я уже делала такую работу, — сказала я. — Только с рыбой, а не с луком, но смысл тот же.

— Повезло, — прокомментировал Майк, затем начал ворчать про исчезнувший снег.

Я выбрала простой набор из четырех поз для занятия йогой, чтобы у меня была возможность как следует подумать. Я решила, что подобное назойливое внимание вполне может расцениваться как домогательство, так что при необходимости я могу сообщить о нем школьному руководству. Я также для себя решила, что если в течение двух дней Эдвард не прекратит на меня пялиться, то я обращусь к Элис, если это не поможет — то через неделю поговорю с учителем биологии. Если же и это ничего не даст, то ещё через неделю я привлеку Чарли. Даже несмотря на его симпатии к Калленам, я уверена, что он будет на моей стороне, особенно если свидетелем выступит Майк. Думаю, что если Эдвард будет продолжать так смотреть на меня ещё две недели, Майк что-нибудь да заметит. Он достаточно внимателен. (Мне, правда, нужно было придумать, что же тогда делать с самим Майком, однако это была проблема второго плана.)

После физкультуры я пошла к своему пикапу, забралась в кабину и включила обогреватель, чтобы было комфортнее взяться за руль. Спустя минуту я начала выезжать со стоянки. По дороге я заметила Эдварда и Элис, стоящих у семейного Вольво. Было похоже, что они спорят. Они говорили не так громко, чтобы было можно их услышать, даже если бы я заглушила мотор и опустила стекло, однако было видно, что спор идет жаркий.

Я никогда даже взглядом не пересекалась с Элис, так что при всем своем самолюбии я не думала, что их разговор идет обо мне. Элис ничего обо мне не знала, чтобы спорить о чем-либо, что касалось бы меня. Я поехала дальше.

На следующее утро, как обычно, я приехала в школу, припарковалась и вышла из машины. Однако дальше все пошло не как обычно — когда я захлопнула дверцу и обернулась, я обнаружила, что передо мной стоит Элис Каллен.

— Здравствуй, — сказала она приветливо. Ее глаза были того же золотого оттенка, что и вчера у Эдварда. — Меня зовут Элис Каллен.

*

— Привет, я Белла, — на автомате вежливо ответила я, после чего до меня дошла необычность ситуации.

— Что…

— Ух ты, посмотри-ка, — воскликнула она и по-дружески, однако очень цепко схватила меня за руку и потянула в сторону переднего левого колеса грузовичка, а потом и дальше. Элис показывала на шины.

— Цепи для езды по снегу. Умное решение! А я думала, что ты из Феникса, где снега не бывает.

Я не ставила цепи и очень удивилась, что не заметила их этим утром. Это объясняло, почему поездка в школу по замерзшей дороге не стала для меня ужасно трудным делом.

— Мой папа, — начала было догадываться я, но Элис все еще тащила меня за собой, так что было трудно подбирать слова. Было непонятно, откуда в ней столько силы, при том, что она была такой крошечной. — Эй…

— Смотри, — сказала она, утаскивая меня все дальше от машины, — эти люди жили в Форксе всю жизнь, но у половины из них на шинах нет цепей.

После этого, судя по всему, она решила, что мы уже достаточно далеко от моего Шевроле — на четыре парковочных места, однако она продолжала крепко держать меня за руку. Похоже, что на ней останутся синяки.

— Элис, — начала я, однако до того, как я успела попросить ее отпустить мою руку, темно-синий фургон юзом прошел через всю стоянку и врезался в задний угол моего пикапа.

Пикап был крепким. Звук от удара был ужасен, и с машины содрало немного краски, однако я не сомневалась, что ездить он все равно будет.

Я оказалась бы на пути фургона, если бы Элис не утащила меня оттуда.

Похоже, что Элис больше не нужно было сжимать мою руку, однако я решила, что она не будет возражать, если я немного на нее обопрусь. Она была маленькая и костлявая, однако даже не покачнулась при моей попытке найти поддержку. Из моей груди вырвался неопределенный булькающий звук.

— Да, цепи на шинах в такой гололед — это очень хорошая идея, — глубокомысленно заметила Элис.

Я нетвердо стояла на ногах и держалась за руку Элис, пытаясь не упасть. Лед под ногами и то, что меня чуть не расплющило между фургоном и пикапом, работали против меня, однако, в конце концов, я все же сумела вернуть себе как равновесие в мыслях, так и физическое, и наконец отпустить Элис.

— Ооооохх, — сказала я. С учетом всех обстоятельств, мой голос был странно лишен эмоций. Он должен был выражать напряжение, или облегчение, или замешательство, или благодарность, или что-то среднее.

Я решила что последнее стоит выразить вслух.

— Спасибо, — выдохнула я.

— За что? — спросила она. — За комплимент о том, насколько умно было поставить цепи на шины? Да пожалуйста!

Казалось очевидным, что она только притворяется дурочкой, однако я не понимала, зачем ей это. Фургона не было видно, когда она оттаскивала меня от машины — ей не было причин притворяться.

— За то, что увела меня от пикапа, — сказала я. — Если бы не ты, меня бы раздавило.

— Вот так повезло! — весело ответила она, — Ну ладно, мне пора бежать в класс. Увидимся за обедом, Белла!

Элис ушла танцующей походкой, непринужденно и грациозно, лед ей совершенно не мешал. Я проводила ее взглядом, после чего проследовала к синему фургону для ритуального обмена информацией о страховке.

*

За рулем был Тайлер Кроули — я узнала его, потому что у нас был общий урок по обществознанию. У него было несколько мелких порезов, однако в основном он выглядел нормально; увидев, что у него на пути нет людей, он по большей части старался замедлить вышедший из-под контроля фургон и не дать ему перевернуться. К тому времени, когда я записала все подробности, прибыл Чарли — похоже, школьный секретарь вызвала спасательные службы. Отец бросился ко мне, однако я успокоила его, сказав, что меня и рядом-то не было, и что пикап в полном порядке. После этого я поблагодарила его за цепи на колесах, заверила, что у меня записано всё, что нужно (я вырвала листок с показаниями из блокнота и отдала ему), и сказала, что “а теперь мне пора на урок, чтобы не опоздать еще больше, люблю тебя, папа.”

Я опоздала на английский, однако после объяснения причины — не упоминая про участие Элис, с моих слов выходило, что я просто успела отойти подальше — сумела избежать неприятностей. История, конечно же, дошла и до Эрика с Майком. Майк, похоже, решил что лучшей реакцией будет преувеличенно мне сочувствовать, постоянно спрашивать, в порядке ли я и не нужна ли мне помощь с машиной и т.д. и т.п. Эрик же придерживался более приемлемого поведения типа “ух ты, Белла, это было крутое приключение”, что было бы куда приятней, чем реакция Майка, если бы он не собрал вокруг меня весь класс с тем, чтобы я рассказала о происшествии.