Эсме и Розали следовали за моим отцом, пока он был на работе, на случай, если Джеймс попытается захватить его. Карлайл пошел на работу как обычно и сделал вид, что его дети больны, более правдоподобным с медицинской точки зрения.

Джеймс колебался. На десятый раз, когда Элис негромко зарычала себе под нос про головную боль, я начала подозревать, что он каким-то образом узнал о ее силе. Если он был таким великим охотником, зачем бы ему строить настолько непрочные планы и быстро от них отказываться? Это препятствовало нам, и достаточно хорошо, но при других обстоятельствах это бы только замедлило его. Возможно, он мог позволить себе промедление, если таким образом он мог придумать наиболее элегантный возможный способ уничтожить свою цель.

Однако Элис продолжала видеть относительно стабильные вспышки о его немедленных планах, которые не могли быть скрыты его колебаниями. Из них она смогла вывести, во вторник утром, что он в Аризоне.

Получение данной информации от Элис по ощущениям было похоже на удаление зуба. Я знала, что она что-то видела, поскольку у нее и Эдварда было такое выражение лиц, которое бывает, когда он читает ее мысли, и он говорил слишком тихо для меня, чтобы услышать это, и при этом невероятно быстро.

— Почему — спросила я, когда я наконец вытащила из нее эту информацию, — ты не хотела говорить мне, что Джеймс в Аризоне? Было бы лучше, если бы он был в Сибири, но относительно, скажем, Сиэтла, Аризона тоже хорошо смотрится.

— Потому что твоя мама живет в Аризоне, — неохотно сказал Эдвард.

— Да, — сказала я, — но сейчас ее там нет. Она во Флориде, с Филом.

Единственное, что можно было легко делать, не выходя из комнаты (помимо домашней работы, которую приносила мне Анжела каждый день, заставляя меня выглядеть убедительно больной), это было поддерживать связь с Рене по электронной почте, но, по-видимому, вампиры не следили за моей перепиской.

— Ой, — сказала Элис с весьма глупым видом.

— Тогда зачем Джеймс пошел туда? — взмахнул руками Эдвард.

— Не знаю, — признала я, и это было именно так. Конечно, существовала возможность, что он собирался сделать что-то с Рене, однако у него могли быть и другие задачи, которые он хотел решить . Это включало поход в Аризону, когда он шел на север от Вашингтона до этого… и что он хотел сделать, пока его половинка ждала его (как он думал)… и что не имело смысла в конце концов. Возможно, он думал, что Рене там, и покинул штат, когда обнаружил, что ее там нет. Я попыталась подумать, есть ли какой-либо способ, при помощи которого он мог бы отследить ее до Флориды. Возможно его силы ищейки не сдерживаются самолетами, однако мои охранники этого не знали. Не было никого, кому мама могла бы оставить записку. Хотя свидетельства о работе Фила были разбросаны вокруг дома, и могли дать умному человеку определить где он находится — и соответственно, где находится и мама тоже. Это была подсказка. Достаточно серьезная, и я бы не хотела, чтобы она была у Джеймса.

— Он собирается во Флориду? — спросила я у Элис с извинением в голосе за возможную головную боль. — Или останется надолго в Аризоне?

Она скривилась с несчастным видом.

— Я… я вижу его во Флориде. Да. Не могу сказать где точно, но… вижу дорожный знак. Он собирается во Флориду.

Я втянула воздух сквозь зубы:

— Нам нужно сосредоточиться на моей маме.

— Мы и так уже достаточно разделены, — с досадой сказал Эдвард.

— Эдвард, это моя мама, — огрызнулась я, — если бы кто-либо пытался захватить Эсме, чтобы причинить тебе вред, а она бы не была вампиром, ты бы хотел, чтобы она была защищена.

С этим трудно было поспорить. Наконец, мы решили, что Элис подберется как можно ближе к Джеймсу, чтобы дать группе лучший шанс убить его, и тем самым сделав ненужной всю эту охрану. Тот же аргумент подходил Эдварду, однако он отказался уйти от меня, так что вместо него с ней поедет Джаспер. Также пошел Эмметт, как наиболее сильный физически боец. Они ушли в среду утром, и Элис обещала, что они окажутся во Флориде раньше, чем туда прибудет Джеймс.

Когда Карлайл не работал, он рыскал вокруг моего дома. Если Чарли не был на работе, то к Карлайлу присоединялись Эсме и Розали. Но днем я была только с Эдвардом.

Я не могла не заметить, что ко второй половине среды цвет глаз Эдварда стал ужасно близок к черному.

— Тебе скоро нужно будет выйти на охоту, — сказала я, — сегодня, когда появятся остальные.

Эдвард скрипнул зубами. Ему никогда не нравилось отходить от меня, а из-за того, что Джеймс вознамерился убить меня, его способность пребывать где-либо без меня в прямой видимости совсем не улучшилась. Но я не могла пойти охотиться с ним, и если он станет голоднее, он будет сам по себе представлять опасность рядом со мной. Так что Эдвард скользнул в ночь, сначала потратив немного времени, чтобы подоткнуть мне одеяло.

Кроме того, Джеймс был далеко отсюда, во Флориде или на пути туда, преследуемый тремя вампирами, которые сообща превосходили его по силе в четыре раза.

Так что, конечно, было полной неожиданностью, что он все равно меня похитил.

*

Я спала, когда он нашел меня. Я предположила, когда проснулась и поняла, что связана и лежу на заднем сиденье машины, управляемой Джеймсом, что он использовал хлороформ или что-то типа того — или я бы проснулась в процессе похищения. Чего я не могла понять — как Джеймс справился с Карлайлом, Эсме и Розали? Также я не была полностью уверена, почему он оставил меня в живых.

Не знаю почему, но он не заткнул мне рот, так что я потратила десять минут загоняя туманящий разум ужас в глубины сознания, чтобы позволить себе задавать вопросы. “Если бы он хотел, чтобы я умерла, я была бы уже мертва,” — сказала я себе. Я не мертва. Он куда-то собирается. Он не убьет меня, пока не доберется туда. Страх в любом виде, форме или объеме не принесет пользы. Я повторила себе эти утверждения, позволив им несколько раз пройти через сознание, и попыталась найти удобный способ улечься на сиденье, что оказалось невозможным. Как и полностью избавиться от страха. Не та была ситуация, чтобы так легко от него освободиться. Я могла только едва спихнуть его в сторону, чтобы хотя бы начать думать. И сформулировать полные предложения или их части, хоть они и выглядели неустойчивыми как желе.

— Как?..

Джеймс улыбнулся. Я смогла лечь так, чтобы с этого угла видеть, как правый уголок его рта поднялся вверх.

— Привет, Белла, — сказал он, — держу пари, что тебе любопытно. Я расскажу все, что тебя интересует, пока буду тебя убивать. Я планирую послать твоему парню видеозапись, и с такими подробностями она будет еще интереснее. Однако я не хочу рассказывать всю историю больше одного раза.

Мой мозг пришел в движение.

Я хочу жить. Все, что у меня есть — это сила слов. Как я могу получить желаемое при помощи того, что у меня есть?

И я начала произносить слова.

*

— Ты что, не знаешь? — спросила я, изображая удивление. Я не должна была скрывать ужас в голосе — ложь, которую я накрутила в панике, чтобы защитить себя, не сделает меня неуязвимой и не даст мне шанс на последнее желание, так что я могла все еще действовать так, словно я напугана настолько, что это не может не влиять на мою речь. Но мне нужно было сделать вид, что это вызвано другими причинами. — О награде? Но ведь других причин похищать меня нет, — добавила я, когда Джеймс не отозвался сразу.

— О чем ты говоришь?

— Погоди минутку, а как по-твоему, почему они охраняли меня? — спросила я. — Это не показалось тебе странным?

— Значит, это был не твой парень?

Я фыркнула.

— Ты думаешь так, потому что он рычал на тебя? Конечно же, лучше бы он им был, — продолжила я. Дрожь в моем голосе от настоящего страха и фальшивого пренебрежительного тона создавала интересный эффект, — Он просто хотел передать меня в целости Вольтури, чтобы получить награду.

— Ага-ага, — Джеймс не купился на мои слова — еще нет — но и я еще не закончила.