— У людей двадцать три пары, правильно? — спросила я, и он кивнул. — Карлайл когда-нибудь исследовал клетки, взятые от вампира?

— У нас двадцать пять пар, — сказал Эдвард. — Так что в этом есть какая-то странная систематичность. Во всяком случае, Карлайл может догадываться, что будут означать другие гены в хромосомах эмбриона, но это будет всего лишь… игра в угадайку.

— Думаю, что выбор у нас все равно шире, чем у большинства родителей, — вздохнула я. Элис и Джаспер покинули комнату, Джаспер при этом потирал висок. Он бросил на меня подозрительный взгляд через плечо. После того, как я научилась блокировать и его способности, мы старались не пересекаться. Открытого противостояния не было, но когда мы натыкались друг на друга в холле или обменивались какой-то информацией, он, очевидно, был менее дружелюбным и более охотно подозревал меня в каких-то недобросовестных поступках.

Эдвард нахмурился вслед уходящему брату, но не стал ничего говорить по этому поводу.

— Так и есть, — ответил он, повернулся ко мне и взял мои руки в свои. — Так что, любимая, — сын или дочь?

— А у тебя есть предпочтения?— спросила я, и он помотал головой. — Полагаю, что по той информации, которой мы располагаем, девочка, предположительно, должна быть не ядовитой. Выглядит как преимущество.

У меня уже был след от укуса, и, возможно, если бы у меня родился сын, тот укус я могла бы списать на то, что меня куснул ребенок. Но я не была уверена в том, что смогу долго скрывать реальные обстоятельства. У Эммета могут возникнуть подозрения, если я неожиданно потеряю интерес к спаррингам, а во время боя рукава у меня не смогут закрывать руки, конечно, если я не буду прилагать очевидные, и оттого еще более подозрительные, усилия, чтобы этого избежать. Мне на самом деле нужно было подумать, как объяснить след от укуса. Столкнулась с бессмертным ребенком в Швеции, когда Эдварда не было рядом? Но тогда что я с ним сделала после того, как он меня укусил? Нашла младшего братишку Науэля где-то в Финляндии, и его мать взяла с меня клятву держать все в тайне? Да, вполне сойдет. Ввязалась в бой с вампиром-карликом?

— Действительно, — сказал он, как всегда, не обращая внимания на мой мыслительный процесс — это было хорошо, но иногда бесило. — Тогда остановимся на дочери?

Я медленно кивнула. Все происходило как-то слишком быстро, и хотя это было необходимо, и мне нравилась сама идея, все равно было страшновато. Выбор пола для меня был гораздо более эмоционально значимым, чем куча странных медицинских приборов, которые появились в доме.

— Думаю, нам пора задуматься об именах, — сказала я, — так как у нас не будет столько времени их обдумывать, как у человеческих родителей.

Мы вместе вышли из комнаты, где находились эмбрионы, среди которых была наша будущая дочь, и пошли во двор.

— Я ничего не знаю о том, какие имена для детей тебе нравятся, — сказал Эдвард.

— Аналогично, — ответила я. — Мне кажется, мы должны — так или иначе — назвать ее в чью-то честь. Меня немного беспокоит, что полувампир в большом ковене вампиров будет чувствовать себя несколько… одиноким. Имя со значением может помочь ей обрести уверенность в себе. Хотя, конечно, я это сейчас сама придумала: мои родители выбрали мне имя из детской книжки, потому что оно красиво звучало, но я не чувствовала особой неуверенности в себе.

— Зато нам есть с чего начать, — сказал Эдвард. — Меня назвали в честь отца. Я не слишком хорошо его помню, но у меня его имя, и это что-то значит.

— Я этого не знала, — сказала я. — Ладно, тогда как звали твою мать?

— Элизабет, — ответил Эдвард. — На самом деле я думаю, что “Изабелла” — это тоже один из вариантов имени “Элизабет”, но источник, откуда я взял эти сведения, может быть не самым надежным.

— Тогда, может, другой вариант имени Элизабет, — сказала я. — Особенно, если то, что ты сказал — правда.

Я перебрала остальные имена, которые мы могли бы дать нашей дочери.

— Знаешь, я думала, что есть способ скрестить имена “Рене” и “Эсме”. Ведь гласные в них так похожи. Но их никак не получается объединить таким образом, чтобы получилось слово, похожее на имя, а не на название покемона.

Эдвард рассмеялся.

— Думаю, для Розали будет очень важно, если мы где-нибудь упомянем и ее имя. Возможно, сделаем его вторым именем? — предложил он.

— Есть смысл также назвать ее в честь Джанны. Ее помощь поистине огромна. Как тебе “Аннароуз” — для второго имени?

— Превосходно.

Мы пошли в наш коттедж, и я вытащила ноутбук и начала искать в Интернете имена, производные от “Элизабет”. Их было много, в том числе, как Эдвард и говорил, “Изабелла”. Я отмела те варианты “Элизабет”или “Изабеллы”, которые просто по-другому произносились, а также короткие сокращения-прозвища вроде “Лиз”. Вполне вероятно, что наша дочь будет откликаться на них вне зависимости от того, на каком варианте мы остановимся.

— Смотри, — сказала я, ухмыляясь. — Баффи — это прозвище для Элизабет.

— Думаю, что этот вариант нам не подходит, — серьезно сказал Эдвард. — Люди могут сделать неправильные выводы, если заметят, что с ней что-то не так.

Я кивнула и удалила его из списка возможных имен, а затем начала удалять другие имена по более мелким причинам, в основном, эстетическим. Я вычеркнула “Либби” и ее ближайшую “родню”, по настоянию Эдварда — он знал кого-то под этим именем, и она показалась ему неприятным человеком. Через некоторое время у нас в руках остался короткий список: “Бабетта”, “Беттина”, и несколько похожих имен — “Элспет”, “Ильза”, “Лизель”, их производные и “Лилибет”.

— Мне нравится Лизель, — сказала я, — но думаю, что Элспет лучше. Оно редкое, но при этом благозвучное и не настолько оригинальное, чтобы через сто лет стать гораздо более неуместным, чем сейчас.

— Значит, Элспет Аннароуз, — подытожил Эдвард.

*

Карлайл выбрал для нас женский эмбрион, а Розали досталась почетная обязанность его имплантировать. Остальные эмбрионы были заморожены. Нас заранее предупредили, что для методов in vitro вероятность беременности была достаточно низкой, но на следующий день Джанна была уже абсолютно уверена, что первая попытка удалась, и взяла себе на завтрак полную тарелку яиц. А спустя недолгое время после завтрака ее начало тошнить.

Мэгги настаивала, что Джанна не должна готовить себе еду в таком состоянии, накупила кучу книг с рецептами, чтобы готовить самой, и сожгла несколько омлетов, пытаясь всё сделать правильно. Иларио не выдержал и, закатив глаза на Мэгги, взял готовку на себя. Он мастерски сварил яйца-пашот; он умел готовить, научившись этому, пока еще был человеком, и стал снабжать Джанну всей едой, какую ей только захочется, пока она пыталась безуспешно возражать, что не настолько беспомощна.

В холодильнике был запас человеческой крови, который Карлайл приобрел вместе с оборудованием, и Джанна пила ее из непрозрачных чашек с крышками, чтобы не слишком задумываться о содержимом. Карлайл, который взял на работе длительный отпуск под предлогом того, что Эсме больна и ему нужно за ней ухаживать, снабжал Джанну этим “напитком” и мыл после него посуду. Пока в воздухе витал запах крови, Мэгги, Иларио, Джаспер и я покидали дом по соображениям безопасности, а все остальные, по крайней мере, старались держаться от запаха подальше.

По электронной почте я написала Чарли и рассказала ему все произошедшее; Рэйчел тоже получила правдивую информацию. Я рассказала Рене про свою беременность (по состоянию на начало июля); в планах у меня было делать очень много детских фотографий и отсылать ей частями, в таком ритме, чтобы казалось, будто Элспет взрослеет с обычной скоростью.

После того, как этим письмом я напомнила волкам о своем существовании, Ли отправила мне краткое сообщение в разговорном стиле, которое прозвучало для меня как приглашение к постоянной переписке. Она отвечала нерегулярно и с ошибками, но я все равно ей писала, рассказывала о событиях в своей жизни в виде сводки новостей и вежливо интересовалась, как у нее дела. Мне сообщили, что Сью обратили в вампира, а во время ее обращения часть обязанностей по уходу за ребенком, которые выпали на долю Ли, прошла без существенных происшествий. Коди рос так же быстро, как и ожидалось, и уже говорил полными предложениями (его первые слова были: “Сет, а можно мне покататься на волке?” — просьба, которую Сет просто обязан был исполнить). Отношения между половинами стаи были теплыми, но, к сожалению, они предпочитали держаться друг от друга на расстоянии.