— И посещать вместе с вами школу… насколько опасно, хотя бы приблизительно? — спросила я. По спине побежали мурашки.

— Со мной — не особо, — успокаивающе произнесла Элис, — как и с Розали или Эмметтом. Немного опаснее Джаспер, из нас ему сложнее всех, но мы за ним приглядываем — если я увижу, как он теряет контроль, то уведу его подальше от людей на какое-то время.

Она не упомянула Эдварда. Я многозначительно на нее посмотрела.

— Эдвард… очень хорошо себя контролирует, — сказала Элис, — В обычных условиях я бы никогда не подумала, что он может быть опасен.

— В обычных условиях, — повторила я.

Элис поморщилась:

— Хм. Ты можешь мне пообещать , что после моего объяснения ты не развернешься, чтобы убежать и никогда больше не разговаривать с Эдвардом?

— Я не буду обещать ничего подобного! — воскликнула я, — если Эдвард собирается выпить меня на обед, я думаю, что должна об этом знать в независимости от того, сделаю ли я после этого что-нибудь, что ранит его чувства!

— Я правда-правда-правда не думаю, что он так сделает! — вскричала Элис, — я этого не вижу — вообще больше не вижу! Но ты права, ты должна знать. Э-э… люди пахнут очень вкусно. И некоторые из них… для определенных вампиров… пахнут… куда лучше прочих.

Я схватилась за голову:

— Вот оно что. И для Эдварда я пахну очень-очень вкусно.

Элис кивнула.

— Тебе нужно добавить воды в чечевицу, — сказала она, — а то она скоро сгорит.

Я отошла к раковине набрать воды.

— Почему тогда, — спросила я, — он вернулся в школу? Я понимаю, что переезжать — это тяжело, однако если рядом со мной он может потерять контроль, то почему он не остался там, где провел прошлую неделю? Думаю, моя жизнь стоит некоторых хлопот.

— Он уходил, чтобы нанести визит нашим друзьям в Денали, — ответила Элис, — он вернулся, потому что… сложно объяснить. Мы скучали по нему — особенно наша мать, Эсме. И ему… интересна ты.

— Хочет узнать, похожа ли я на вкус на дижонскую горчицу? — язвительно спросила я, снова присаживаясь.

— Фу, — сказала Элис, поморщившись, — нет, я имела в виду, что в нашей семье не только я обладаю особой способностью. Эдвард и Джаспер тоже. Эдвард может… читать мысли.

Я подскочила из кресла, едва не повалив его:

— Во имя всего святого и разумного, какого черта он делает среди людей? — я почти кричала.

— Белла! Белла, пожалуйста! Успокойся! — умоляюще произнесла Элис, — все не так плохо, как ты думаешь!

— Разве чтение мыслей — не грубое и бессовестное вторжение в частную жизнь? А рядом с ним никто не может быть от него защищен! — кричала я. А я-то волновалась, что кто-то может украсть мой блокнот, может предать огласке мои записанные там в сжатой и незашифрованной форме мысли (я уже давно подумывала о том, чтобы шифровать записи для их защиты, однако не смогла придумать достаточно простого кода, который я смогла бы бегло читать). У меня и в мыслях не было, что кто-то может мимоходом украсть их прямо из моего сознания.

Они! Были! Моими!

Я обдумывала планы побега — способы перебраться в Феникс, способы заставить бабушку забрать меня, способы просто оказаться подальше от телепата — однако Элис остановила всю эту деятельность серией успокаивающих замечаний:

— Белла, он не может прочесть тебя. Ты совершенно закрыта для него. Ты единственная, кого он не может слышать, правда не может. Все в порядке, Белла.

Я решила дейстовать так, словно верю ей — все равно не было пути сбежать из Форкса надолго до восьми вечера — и заставила себя успокоиться. Я села в кресло, сложила руки и хмуро посмотрела на Элис:

— А что насчет остальных?

— Ну, в нашей семье к этому уже привыкли, мы не возражаем, иногда это даже полезно, — сказала Элис убедительно, — например, он может видеть то, что вижу я — честно, если бы он не мог, мы бы сейчас не разговаривали. Он очень надежен — если прочитает что-либо, чем человек не хочет делиться, он никому не скажет. И Эдвард считает других людей — не вампиров — скучными. Он старается полностью отстраниться от их мыслей на 95 процентов от всего времени. Полностью ему их приглушить не удается, однако он слушает их мысли обычно не больше, чем ты — голоса случайных людей в шумной толпе.

— Понятно, — сказала я неохотно. — И как это относится к тому, что я ему любопытна?

— Он не вдавался в детали… однако он расстроен, что не может читать тебя. Я не уверена почему, обо всех остальных он думает как о скучных. Однако за тобой он следит через других людей…

Я снова отшатнулась:

— Элис, они мои друзья. Мне не нравится, что Эдвард читает их мысли без разрешения. Это неправильно. И точно так же неправильно, что он подслушивает личные разговоры.

— Я передам ему… Я вспомню о том, что ты мне это сказала, когда он будет рядом, — пообещала Элис.

— И это как-то поможет? — скептически спросила я.

— Вообще-то да, — сказала Элис.

Это было неожиданно.

— Почему его заботит, что я о нем подумаю?

Элис заламывала руки, и теперь я поняла, что звук трущихся камней, который я слышала за обедом, исходил от ее рук, а не от камешка в подошве сапога.

— Я сказала слишком много лишнего, — простонала она.

— Разве ты не пришла именно за тем, чтобы специально наболтать лишнего? — спросила я, после чего поднялась добавить воды в кастрюлю и снова перемешать.

— Только самую суть. Чтобы ты… не слишком сильно старалась сама выведать информацию. Когда я решила прийти поговорить с тобой, будущее, где ты сказала все своему отцу, исчезло. И я больше не вижу, чтобы мы уезжали, — сказала она настороженно, когда я снова заняла свое место.

— Ну да, я больше не планирую послать Чарли раздражать толпу вампиров, которые могут с легкостью убить его, только чтобы не выдавать себя, — сказала я.

— Мы бы не тронули его… — произнесла Элис неуверенно.

— Меня это радует. Но я все еще не хочу посылать его за вами. Даже если вы не тронете его и просто напугаете вашими трюками со сверхсилой или типа того, а он выстрелит в ответ и заметит, что вы сделаны из камня? И попытается рассказать о вас миру? Вы позволите ему это сделать? Поместите его под домашний арест в бункер в Нунавут на остаток жизни и пошлете его друзьям поддельную записку, что он “Пациент Зеро” смертельной картезианской чумы и находится под карантином в изоляторе? Или он станет просто вашей закуской? Предположим, что он преследовал вас, думая, что это какой-то большой зверь и выбежал в тот момент, когда вы охотились на кролика? Время перекусить? Вы бы предпочли кролика или Чарли?

— Эм… — прошелестела Элис, — если бы он попытался рассказать о нас миру, нам и не надо было бы его трогать. Есть и другие вампиры — которые охотятся на людей — и некоторые из них занимаются тем, что обеспечивают защиту нашей тайны от людей.

Я уронила голову на стол:

— Просто отлично. И сколько мне осталось жить, дорогая Элис, кстати, спасибо за помощь?

— На самом деле… — неохотно начала Элис.

Я мгновенно выпрямилась:

— Я… О Боже, вы сознательно решили подвергнуть мою жизнь опасности тем, что все мне рассказали? И организаторы вампирской тусовки появятся в Форксе под покровом ночи, и прихлопнут меня только по той причине, что вы не хотите переезжать?

— Я не вижу этого! — пискнула Элис.

— А что ты видишь?

— Что ты станешь вампиром! — воскликнула она.

Я села.

Моргнула.

Элис посмотрела на меня сквозь ресницы, выглядя при этом в тысячу раз более хрупкой, чем она была на самом деле.

— Так, — сказала я, — это нечто. Теперь мне надо войти в ваше секретное сообщество, чтобы уйти от наказания? И не будет ужасной смерти?

Элис молча кивнула.

— Когда?

— Этого я не знаю, — произнесла она, — это точно случится… но я не знаю, когда. Но ты выглядишь не намного старше в моих видениях, так что, наверное… уже скоро?

Скоро. Это не то слово, которое я хотела бы слышать в отношении моей вампиризации.