Однако, недостаточная аккуратность Мэгги по отношению к Джанне, похоже, не повлияла на их умилительное сближение и не дала Иларио повод разорвать Мэгги на части. Так что я решила — это не моё дело. Мэгги закончила песню, затем соизволила обратить внимание на нас с Эдвардом.

— Добро пожаловать домой! — крикнула она.

— Спасибо! — крикнула я в ответ.

На этом у Мэгги закончился запас внимания, который она могла уделить кому-то помимо Джанны, и она начала следующую песню. Эта песня, похоже, уже была на английском, но текст был настолько архаичным, с сильным акцентом и кучей местных выражений, что я от силы могла разобрать только каждое третье слово.

Мы поздоровались с остальными членами семьи. Все слышали, как подъехала машина и видели нас из окна, или слышали, как я разговаривала с Мэгги, но вежливость обязывала нас поприветствовать всех лично. Ещё мне было интересно, осталось ли у Джаспера ко мне всё то же прохладное и отстраненное отношение. Гарри со временем стала меньше беспокоить моя нераспознаваемость. Я надеялась, что между мной и Джаспером не будет более продолжительной размолвки.

Джаспер выглядел беспокойным, но не расстроенным. Судя по тому, что Эдвард разговаривал с ним очень спокойно, Джаспер не думал про меня всякие гадости. Элис добродушно сокрушалась, что на этот раз во время своего отъезда я надолго исчезла из её видений — пока это был самый долгий период.

— Больше чем на неделю! Но почему-то только на то время, что ты была не с Эдвардом, — заметила она. — Возможно, пока вы вместе с ним, решения Эдварда настолько влияют на тебя, что становятся видимы и твои действия?

Я должна была подумать об этом.

Элис не могла видеть мои действия, в которые были замешаны волки, но если бы она искала Эдварда, а мы с ним не были вместе, она могла бы с легкостью его найти. Мне оставалось только радоваться, что она не следит за ним двадцать четыре часа в сутки, и, скорее всего, она полагала, что те часы, в которые она за ним не следила, мы были вместе, иначе она бы видела, что Эдвард, бродя по Скандинавии, проводит в одиночестве подозрительно много времени. Чем он собственно и занимался.

Проклятая беззаботность Гарри. Он мог в августе сообщить Элеазару, что хочет переехать в другое место, и тогда Таня не позвонила бы Карлайлу, и Элис не искала бы его. Он мог спросить кого-нибудь, — кого угодно, — меня или любого из Калленов, будет ли безопасно заниматься любовью со своей женой-человеком, когда его самого только что обратили в вампира. Если бы Сью все равно забеременела, мне в любом случае нужно было ехать, чтобы помочь, но у меня было бы больше информации, я могла бы лучше спланировать время, и как только у меня бы возникла идея кесарева, я могла бы приехать к ним всего на день-два.

Элис не выглядела подозрительной, лишь немного поддразнивала. Я рассмеялась, опустив шутку о том, что не могу сконцентрироваться и удержать щит, когда Эдвард рядом, и мы попрощались с ней и ушли в коттедж.

Когда мы добрались до дома, я начала без вступления:

— Я думаю, мы можем безопасно завести ребенка-полувампира.

*

— Что? Как…— начал Эдвард, а потом мотнул головой. — Что ты можешь мне рассказать?

Я закусила губу. Я ненавидела то, что не могла сказать ему всё. Всецело ненавидела, когда в моей власти было рассказать обо всем, но это было опасно. Вместо этого я ненавидела Аро. Если бы его не было, мне не пришлось бы ничего скрывать.

Я почти желала, чтобы Эдвард потребовал у меня объяснений, настолько трудно было скрывать от него кучу разных секретов, многие из которых не стоили таких усилий. Или чтобы он сам наткнулся на что-нибудь, как Чарли. Но если бы я действительно этого хотела, то могла бы разболтать всё — и это было бы не самым хорошим решением. В глубине души у меня уже беспокойно зудело чувство тревоги из-за опасности, которая может грозить Чарли, хотя волки и могут по мере сил присматривать за ним. Лучше не добавлять такой же тревоги за Эдварда.

— У меня есть одна идея, — сказала я, и это было правдой. — Кесарево сечение на ранней стадии беременности. Вероятнее всего, Джанна не сможет выжить в течение всего срока, но она сможет выдержать три недели или около того, особенно если мы сразу же её обратим. И Науэль был по-настоящему здоровым младенцем, когда родился. Три дня никто не заботился о нем, и он был в полном порядке. Недоношенный полувампир, скорее всего, будет не более уязвим, чем, скажем, рожденный в срок или чуть раньше срока человеческий младенец, и по мере того, как он будет расти, он догонит нормального ребенка в развитии.

— Звучит разумно, — сказал Эдвард, его лицо прояснилось.

— Хотя меня волнуют эти её синяки, — сказала я, когда осознала, что с этой точки зрения они касаются и меня. — Думаю, Мэгги ничего ей не сломала, так как Джанна, исходя из того, что я вижу, не ходит в бинтах, но лечить дополнительные повреждения в то время, когда вынашиваешь полувампира, это.. я не знаю, как одно наложится на другое, но ничего хорошего из этого не выйдет.

— Я не особо следил за ними, — сказал Эдвард. — Но некоторые синяки выглядят свежими, так что если Мэгги становится более осторожной, это происходит не так уж быстро. Нам нужно обсудить этот вопрос по крайней мере с Джанной и, скорее всего, вместе с Мэгги.

— Возможно что ей во время беременности нужно будет пить человеческую кровь, — сказала я. — Науэль может жить на той пище, которую выберет сам, но у зародышей нет силы воли… — я продолжала расписывать ему весь процесс, включая вероятность, что оболочку можно повредить только вампирскими зубами, и что она присоединена к матке. Я не привела ни одного доказательства, касающегося Сью, хотя некоторые из моих умозаключений казались весьма спорными, и мне приходилось нагнетать туман неопределенности. Я не была уверена, что Эдвард ни о чем не догадался, сложив вместе кусочки мозаики (крупные, сияющие кусочки, с надписью “сложи нас!”), но даже если он о чем-то догадался, мне он ничего не сказал.

Наступила ночь и Джанна, предположительно, спала, так что мы отложили разговор об этом до следующего утра.

========== Глава 25: Ожидание ==========

Мэгги оказалась очень недовольна этой идеей.

— Давайте-ка я выскажусь прямо, — сказала она с негодованием после того, как мы не смогли застать Джанну одну и нам пришлось объяснять все им обеим. — Под давлением обстоятельств Белла сказала Аро какую-то глупость, которая означает, что Джанне угрожает опасность, если она не выносит Белле ребенка. Но нигде не сказано, что это должен быть ребенок Эдварда. Нет — если это повредит моей Джанне.

— Мэгги, — сказала Джанна, — они считают, что я буду в безопасности, кроме того, из-за этого меня обратят пораньше…

Как только Джанна начала говорить, Мэгги сразу растаяла, повернулась к ней и нежно взяла ее за руку:

— Малышка, я тоже хочу покончить со всем побыстрее, но тебе не обязательно заходить так далеко! Никто так раньше не делал! Они хотят провести эксперимент. Но, малышка, ты же не морская свинка!

— Я сказала, что помогу, — пробормотала Джанна.

— Когда ты так говорила, ты не знала, о чем они попросят! Много женщин умирает даже при нормальных родах — моя мать тоже так умерла.

— Печально слышать, но ведь это было более полутора сотен лет назад, — сказала я. — Карлайл, Эдвард и Розали — врачи. У нас будет все, что только может понадобиться. Мы воспользуемся всеми преимуществами, которых не было у матери Науэля — и у твоей, раз уж речь зашла об этом. Если что-то пойдет не так до того, как пройдет три недели, мы сможем сделать кесарево раньше, чем планировалось.

— Пойду позову Иларио, он меня поддержит, — с отчаянием в голосе сказала Мэгги, погладила Джанну по щеке и выскочила из комнаты, чтобы его найти.

— Я так понимаю, они наконец поладили? — мягко спросил Эдвард.

— С прошлой недели он даже оставляет меня с ней наедине, — ответила Джанна.

— А после того, как ты стала такая… немного черно-синяя, он не изменил свое решение? — спросила я. — Это, конечно, не мое дело, и я уверена, что если бы произошло что-то серьезное, кто-нибудь заметил бы — тот же Иларио, например — и если я ошибаюсь, скажи мне. Но если у тебя увеличится количество травм, то это сделает беременность — это относится к любой беременности — гораздо более рискованной.