— Значит, здесь за тобой не следили, — сказала я, — по крайней мере, не на близком расстоянии. Это хорошо. Возможно, я перестраховалась; бог знает за сколькими людьми могут следить Вольтури, но у них и так слишком много забот. Но, папа, это не значит, что ты можешь говорить об этом кому угодно. Вообще никому, кроме квилетов — им можно, и еще некоторых личностей, кому они не могли не рассказать. Если об этом узнает кто-то ещё, может подняться достаточно большой переполох, о котором Вольтури точно узнают и определенно вмешаются.

Чарли медленно кивнул.

— Что насчёт Сью? — спросил он наконец. — Она в порядке?

Я закусила губу, пока Гарри пытался ему объяснить. Чарли помрачнел, как только услышал историю о её беременности, расколе среди оборотней и отказе Сью от моей помощи спросить у Эдварда, как достать человеческой крови.

— Если я поговорю с ней — это поможет? — спросил он тихо.

— Утром, когда она проснётся, я попытаюсь с ней поговорить, — ответил Гарри. — Я добрался сюда лишь пару часов назад. Если я не смогу, ты можешь попробовать, но не думаю, что она изменит свое мнение.

— Неудивительно, — протянул Чарли, смотря в потолок. Мне было трудно сказать, как много он видит с теми крохами лунного света, что пробивались сквозь окна. До обращения моё ночное видение не было той темой, на которую я подробно писала в дневниках.

— Ты выглядишь уставшим, — заметила я.

— Немного, — подтвердил он. — У меня завтра выходной, так что ночная вылазка не причинит мне особого вреда.

— Пап, ты должен поспать. Ты же не вампир, — заметила я. — По крайней мере, пока.

— Охо-хо, нет, Беллз, — ответил он. — Это… не совсем… нет.

— Так будет безопаснее, — ответила я. — По многим причинам.

Чарли помотал головой.

— Беллз, я знаю, ты не особо похожа на меня в этом плане, но я тут прочно обосновался. Я не могу исчезнуть из этой жизни.

— Ладно, однако… подумай об этом, — ответила я. — Теперь, когда ты обо всём знаешь и ты не можешь перестать об этом знать… Предложение остается в силе. Только скажи, и я тебя обращу.

— Скорее всего — нет, Беллз.

— Я думаю, что могу выслать тебе неотредактированные фотографии со свадьбы, — вздохнула я.

— Этого, — заметил Чарли, — для меня будет вполне достаточно.

*

Гарри, Чарли, потом ещё одна попытка с моей стороны, мольбы Рейчел, приставучесть Ли и щенячьи глазки Сета ни на йоту не поколебали Сью.

Однако она больше не могла шантажировать меня тем, что расскажет всё Чарли, и это значило, что мне не нужно ждать её согласия на мое вмешательство…

…и это значило, что я вышагивала взад и вперед по их заднему двору, споря сама с собой, стоит ли идти против её желания или нет.

Важной частью рассуждений было то, насколько моё желание позвать Эдварда было реально необходимым. Честно говоря, я ненавидела держать от него всё в тайне. Это было неправильно. То, что Чарли, похоже, не находился под наблюдением, не делало секретность менее обязательной. И я ненавидела находиться вдали от Эдварда больше чем несколько часов подряд.

В попытке отделить мои чувства к Эдварду от того, что я чувствовала по поводу необходимости оказания Сью медицинской помощи, я обдумала возможность позвонить вместо Эдварда Карлайлу. У Карлайла было больше врачебного опыта. Если я расскажу ему, что происходит, он, скорее всего, сможет взять отгул на работе, приехать и помочь Сью. Он не сможет прочитать её мысли и найти доводы, которые помогут убедить её поступить должным образом, но он достаточно приятный и харизматичный человек, чтобы Сью хотя бы рассмотрела эти доводы. В целях мысленного эксперимента я проигнорировала то, что Эдвард сможет прочитать мысли Карлайла, и поэтому, если я введу его в курс дела, о волках и затруднительном положении Клируотеров узнает не один человек, а сразу двое.

Я обнаружила, к слову, довольно предсказуемо, что перспектива позвонить Карлайлу нравится мне гораздо меньше. Или — когда я попробовала другой вариант — Розали. Я просто не была настолько же рада тому, что их придётся вводить в курс дела. Отчасти я чувствовала себя виноватой за то, что буду отрывать их от дел — хоть они и придут на помощь Сью, а не мне, именно я несла полную ответственность за всё происходящее. Это я активировала волка, который покалечил человека, которого мне пришлось обратить в вампира, а потом этот вампир заделал собственной жене опасного ребенка.

Я решила, что это глупо, и отмела эту идею, обнаружив другую причину, почему мне так не хотелось им звонить, кроме того, что никому я не доверяла так, как Эдварду. Если я приведу сюда вместо моего Эдварда кого-то другого, тогда я потеряю личный контроль над ситуацией. Дело было не просто в том, что я не считала себя вправе просить их о помощи. Скажи я им, что так считаю, тогда они бы — по крайней мере, Карлайл, возможно, не Розали, — могли подумать, что я поступаю глупо, и, конечно, могу попросить обо всём, что мне может понадобиться.

Эдвард, в противоположность им, чувствовал и вел себя как продолжение меня самой. Он даже не возразил бы против такого описания. Если Эдвард с чем-нибудь мне помогал, то у меня оставалось чувство, что я сама делала это самое “что-нибудь” — такие же ощущения у меня были по поводу того, что я сохраняю в секрете свои перемещения, хотя именно Эдвард прикрывал мои перелеты с континента на континент.

Когда я перебрала все доводы, то пришла к заключению: на самом деле я не думаю, что стоит насильственно осуществлять медицинское вмешательство в случае Сью, если она не разрешит его сделать. Мне начало казаться, что её невозможно переубедить. На самом деле я и раньше это предполагала, иначе я приняла бы сторону Бекки, и нашла бы способ заставить Сью молчать и не говорить ничего Чарли, когда она мне этим угрожала. (Например, было бы совсем не сложно забрать у неё телефон, а её дети уже и так отваживали его от того, чтобы встретиться с ней лично.) Так что — никакого Эдварда. По крайней мере, никакого физического присутствия Эдварда.

Я позвонила ему снова.

========== Глава 24: Роды ==========

Сью стало хуже.

Каждый день визуально она казалась все больше в положении, и не только для вампирских глаз. Я, как и Гарри, находилась неподалёку от хижины, когда она выпила человеческой крови. Как я и предполагала, кровь оборотней не была для нее аппетитной из-за изменившихся предпочтений в еде; она с трудом могла пить кровь неактивных носителей гена, вроде Билли, но предпочитала обычную человеческую. Чарли был её первым донором, у него неумело взял кровь один из волков стаи Рейчел, который несколько месяцев проучился в медицинском колледже до того, как вылетел оттуда. Кто-нибудь из стаи Рейчел оповестит нас, когда Сью благополучно употребит эту порцию, и мы сможем снова войти в комнату, но пока больше ничем помочь было нельзя.

Сью почти не двигалась. Она таяла на глазах, тело становилось худее во всех местах, кроме живота, который стал огромным — чересчур огромным. Она постоянно хотела есть. В основном просила яйца, но мы заставляли её есть все, что, как мы думали, может ей помочь — шпинат, различное мясо и все продукты с высоким содержанием крахмала и сахара для быстрого получения энергии. Она почти всегда была голодна, так что заставить её есть было не так уж сложно. Между приёмами пищи она постоянно пила жидкость. Время от времени её тошнило.

Малыш начал ломать ей рёбра. Без хорошего медицинского оборудования или врачебных методик сложно было сказать, был ли очередной хруст от того, что сломалось другое ребро, или уже уже сломанное треснуло в новом месте, и скоро мы перестали обращать на них внимание.

Она решила дать ребёнку имя “Коди”.

Так как она была вполне уверена, что будет мальчик, она разрешила Гарри самому выбрать запасное имя для девочки, что он и сделал, очевидно, испытывая смешанные чувства; он остановил свой выбор на “Майя”. Я сказала, что ему, похоже, нравятся имена из четырех букв, он кивнул, но мысли его витали где-то далеко.