Стена загона оказалась непрочной. И когда Хира своими острыми рогами изо всех сил ударил её, от стены отвалился кусок глины. Это воодушевило его. С разбегу он снова и снова ударял в стену, и с каждым ударом отваливались всё новые куски глины.

И в это время, проверяя, весь ли скот на месте, в загон вошёл сторож с фонарём в руке. Увидев разрушения, произведённые Хирой, он жестоко избил его палкой и привязал к столбу толстой верёвкой. Лежащий на земле Моти спросил друга:

— Ну вот, тебя избили, а чего ты достиг?

— По крайней мере я сделал всё, что в моих силах.

— Что толку от твоих стараний, если тебя ещё крепче привязали?

— Как бы крепко меня ни привязали, я всё равно буду продолжать бороться.

— Теперь придётся отказаться от побега.

— Совсем нет. Если так лежать, всё равно смерть. Подумай только: если бы стена обвалилась, сколько жизней было бы спасено! Здесь томится много наших братьев. Некоторые уже умирают. Ещё несколько дней — и нам всем конец.

— Пожалуй, ты прав. Хорошо, теперь я попробую свои силы.

И Моти ударил рогами в стену. Посыпалась глина. Его отвага возросла. Он с такой силой вонзал рога, словно боролся со смертельным врагом. Наконец после двух часов непрерывных ударов стена сверху обвалилась. И когда Моти с удвоенной силой нанёс ещё один удар — половина стены рухнула.

Как только стена упала, полумёртвые животные, лежавшие на земле, пришли в себя. Первыми через пролом галопом выскочили все три лошади. Затем убежали козы, за козами выбежали из загона буйволицы. И только два осла как стояли, так и остались на месте.

Хира спросил:

— Почему вы не убегаете?

Один из ослов ответил:

— Как бы опять не поймали!

— Что из этого? Сейчас-то вы можете убежать.

— Мы боимся. Мы лучше останемся здесь.

Было уже за полночь. Оба осла всё ещё стояли и думали, бежать или нет. А Моти пытался порвать верёвку, которой был привязан друг. Но это ему не удалось, и Хира предложил Моти:

— Ты убегай, а меня оставь здесь. Может быть, и встретимся когда-нибудь.

— Неужели, Хира, ты считаешь меня таким эгоистом? — со слезами на глазах ответил Моти. — Сколько мы прожили вместе, и, если сегодня ты попал в беду, разве могу я бросить тебя здесь и убежать?

— Тебя будут очень сильно бить. Люди догадаются, что это твоя работа.

Моти с гордостью ответил:

— Стоит ли беспокоиться, если я тоже пострадаю. Зато спаслись наши братья. Они будут с благодарностью вспоминать нас.

Моти рогами выгнал обоих ослов из загона, вернулся к пленному другу и улёгся около него спать.

Нужно ли описывать ту ярость, которая утром охватила писаря, сторожа и других служащих! Достаточно сказать, что Моти жестоко избили и также привязали к столбу толстой верёвкой.

Целую неделю оба друга оставались привязанными в загоне. Никто не бросил им ни травинки. Только раз в сутки приносили воду, это их и поддерживало. Оба так обессилели, что не могли даже подняться и стали похожи на скелеты. Однажды за оградой забил барабан, и волы были выведены наружу. У ворот собралось человек пятьдесят. Они осматривали животных и с презрением отходили. Кто станет покупать подыхающих волов? Вдруг какой-то бородатый человек с грубым лицом и налитыми кровью глазами подошёл к волам, ткнул пальцем в их кости и заговорил с писарем. Когда друзья увидели его лицо, сердца их задрожали от мрачного предчувствия. У них не было никакого сомнения, кто этот человек и для чего их покупает. Волы с ужасом переглянулись и опустили головы.

Хира сказал:

— Зря мы убежали от Гая. Теперь нам конец.

— Говорят, что бог ко всем милостив, — с печальной усмешкой промолвил Моти. — Почему бы ему не распространить свою милость и на нас?

— Богу всё равно, живём мы или умрём.

— Однажды бог руками той девочки спас нас. Не спасёт ли и теперь?

— Этот человек заколет нас. Вот увидишь.

— Чего беспокоиться? Мясо, шкура, рога, кости — всё пойдёт в дело!

После торга бородач увёл друзей. Несчастные еле передвигали ноги, но из страха продолжали идти, спотыкаясь и падая. Как только они замедляли шаг, бородатый бил их палкой.

По дороге им попалось стадо коров и волов, пасущихся на зелёном лугу. Животные выглядели довольными, сытыми, жизнерадостными. Одни резвились, другие, удобно улёгшись, жевали свою жвачку. Как счастлива была их жизнь! Но они думали только о себе. Их не беспокоило несчастье двух собратьев, попавших в руки к мяснику!

И вдруг друзьям показалось, что идут они по знакомой дороге. Да, именно этой дорогой их уводил когда-то Гая! Им стали попадаться знакомые поля, сады, деревни. Они ускорили шаг. Всю их усталость и слабость как рукой сняло.

— Ах! Посмотри! Это же наше пастбище! Из этого колодца мы качали воду. Ну конечно, это же тот самый колодец!

— Вот мы и подходим к дому, — сказал Моти.

— Слава богу! — откликнулся Хира.

— Сейчас я побегу домой.

— А он позволит?

— Пусть попробует задержать — сшибу рогами!

— Не стоит с ним связываться, бежим скорее в хлев! И оттуда никуда не уйдём.

Друзья, обезумев от счастья, подпрыгивая, как молодые телята, бросились к дому. Вот хлев. Моти и Хира вбежали в свои стойла.

Бородач гнался следом.

Джхури сидел у двери и грелся на солнышке. Увидев волов, он подбежал и стал обнимать их по очереди. Из глаз друзей потекли слёзы радости, кто-то из них лизал руку Джхури.

Подбежал бородач и схватил волов за поводья.

— Это мои волы, — возразил Джхури.

— Как это — твои? Я купил их на торгах в загоне.

— А я считаю, что ты украл их. Убирайся подобру-поздорову. Это мои волы, и никто, кроме меня, не имеет права продавать их на торгах.

— Я пожалуюсь на тебя в полицию.

— Жалуйся куда хочешь. Это мои волы. И вот доказательство — они стоят в моём дворе.

Рассердившись, бородач хотел силой увести волов. Но Моти направил на него рога. Бородач отступил. Моти — за ним. Мясник пустился наутёк. Моти гнался за бородачом, пока не выгнал его из деревни. Затем, остановившись, Моти стал наблюдать за действиями врага. Стоя на почтительном расстоянии, мясник грозил, ругался, бросался камнями. А Моти, как победивший воин, стоял, преграждая ему дорогу. Жители деревни смотрели на ото зрелище и смеялись.

Когда наконец бородач, потерпев поражение, побрел прочь, Моти гордой поступью вернулся домой.

— Я боялся, как бы ты в гневе не убил его, — сказал Хира.

— Если бы он дотронулся до меня, я не оставил бы его в живых.

— Теперь не вернётся.

— А вернётся, я проучу его. Посмотрим, как он осмелится увести нас.

— А если он застрелит тебя?

— Умру, но к нему не пойду.

— Никто не понимает, что у нас тоже есть душа.

— Это потому, что мы такие смирные.

Вскоре кормушки были наполнены жмыхами, соломой, отрубями и зерном, и друзья принялись за еду. Рядом стоял Джхури и гладил их, а целая куча ребятишек наблюдала за происходящим. Казалось, радовалась вся деревня.

В хлев вошла хозяйка и поцеловала обоих волов в голову.

Сегодня, после долгих тридцати дней поста, наступил праздник Ид. Какое прекрасное, какое очаровательное утро! Деревья одеты изумрудной зеленью, в полях — невиданная красота, а по небу разлился чудесный багрянец. Взгляните, какое сегодня солнце! Какое оно милое, нежаркое. Оно словно поздравляет мир с наступающим праздником.

А какая суматоха в деревне! Идут приготовления к поездке на Идгах. У одного не хватает пуговицы на рубашке — побежал к соседу за ниткой и иголкой. У другого ссохлись ботинки — он спешит в лавку за маслом. Все торопятся скорее задать корм волам. Когда они вернутся с Идгаха, наступит полдень. Предстоит пройти три коса пешком. Будут встречи с сотнями людей, разговоры — раньше полудня вернуться невозможно.