Охранник пожал плечами.

— Я же не говорю, что надо пороть горячку, — уже более мирно сказал он. — Но ведь в общей системе, говорят, авария…

Фрэнк усмехнулся.

— Ее скорее всего быстро устранят. Террористы такой ерундой вряд ли бы стали заниматься. Достаточно подложить пару бомб в электроустановки, и все мы дружно поднимем лапки. А все системы кондиционирования воздуха трижды продублированы, понятно?

— Ладно, — проворчал охранник. — Поменьше болтай и побольше делай. Кстати, откуда ты выкопал этих парней? Что-то раньше я их на Станции не видел?

— А ты где-нибудь, кроме своей конуры, бывал? — отпарировал Фрэнк. — Сидите в своем секторе, словно в монастыре… И чего вы все боитесь? Будто остальные на Станции проказой болеют.

Спустя несколько минут датчик связи с роботом- щупом, лежавший в кармане Корина, издал тонкие гудки. Оба спасателя вздрогнули и дружно выпрямились, обменявшись радостными взглядами. Конечно, они надеялись, что их хитрость сработает, но шанс был невелик. Куда больше они полагались на общую панику, когда можно будет попытаться поймать свою золотую рыбку.

Охранники и Фрэнк тоже услышали тонкое пиликанье. Электрик бросил на своих «помощников» злобный взгляд. Такого поворота событий он не ожидал.

— Это еще что за шутки? — вскричал араб. — Что вы спрятали в карманах? А ну-ка…

Поплавский, резко повернувшись, метнул в араба тяжелый универсальный ключ. Получив сильный удар в горло, тот рухнул на спину и, захрипев, стал корчиться на полу.

Второй охранник поднял стуннер и выстрелил в Корина. Но электрик успел ударить его по руке, и парализующий заряд попал спасателю в левую ногу. Второго выстрела не последовало — одним прыжком Поплавский настиг охранника и уложил его ударом ноги в голову.

Фрэнк побледнел, с ужасом глядя на лежащих на полу людей.

— Черт побери… — простонал он. — Вы что, парни, с ума посходили? Мы так не договаривались!

Поплавский, не отвечая, повернулся к Корину.

— Что с тобой, Игорь?

Корин, морщась от боли, погладил колено.

— Ничего… задело краем луча…

— Идти сможешь? — отрывисто спросил командир.

— Вроде бы… да, смогу.

— Сколько было импульсов?

— Пять…

— Значит, Марта где-то недалеко. — Поплавский повернулся к растерянному Фрэнку и в упор взглянул на него:

— Ты знаешь расположение комнат в этом секторе?

— Раньше знал… но когда его продали, нынешний хозяин многое перестроил… Меня в жилые комнаты ни разу не приглашали. Постойте, постойте! Во что вы меня втянули, а?

Поплавский молча достал из кармана пачку долларов и протянул ее электрику.

— Спасибо, Фрэнк, за помощь. Больше ты нам не нужен. И запомни — мы друг друга не видели.

— Но охранники…

— Это твоя забота. Лучше погляди на купюры.

Электрик застыл, изумленный.

— Черт побери, банкноты по тысяче баксов!

— Да. Их двадцать пять штук, как я и обещал.

— Они… они настоящие?

— Обижаешь, Фрэнк.

— Ладно, ладно… Но что же делать с охранниками? И хозяин сектора знает, что я…

— Не беспокойся. Если щуп нас не подвел, завтра в этом секторе не останется ни одной живой души. Мы схватили их за задницу, понимаешь? Ого, кажется, началось! Игорь, пошли!

Действительно, наверху послышались крики, грязная ругань… А затем металлический потолок затрясся — это по коридору, ведущему вглубь, побежали прорвавшиеся в сектор обезумевшие от страха люди.

Спасатели забрали у лежавших без сознания охранников стуннеры и бластеры, а затем Поплавский бросился к лестнице. Корин, приволакивая ногу, поспешил за ним. Левое колено пульсировало, словно больной зуб, но Игорь, сжав зубы, старался не отставать.

Поднявшись на несколько ступеней, он обернулся и даже вздрогнул, увидев на лице Фрэнка злорадную усмешку. «Что-то здесь не так», — смущенно подумал Корин. Но времени для размышлений не было, и он поспешил вслед за командиром.

В коридорах четвертого сектора царило настоящее столпотворение. Возбужденные страхом и паникой люди под завывание сирен бежали в сторону посадочной площадки. Их безуспешно пытались остановить служащие сектора, которых очень легко было отличить по однообразным бордовым пиджакам, но их буквально сметали в стороны. Возле кессона возникла пробка. Из висящих на стене радиофонов раздавался встревоженный голос хозяина сектора. Он призывал всех успокоиться. «Это ложная тревога, — заявлял он. — Авария в общем воздухопроводе уже устранена. Никаких террористов на Станции не обнаружено. Директор Станции просит всех вернуться на свои места. Повторяю, это ложная тревога!»

Но сирена почему-то не умолкала. Слова Аль-Багдира были едва слышны и мало кого успокоили. Столпившиеся у дверей кессона требовали, чтобы их немедленно пустили на борт космолета, и от этих истошных криков толпа, теснившаяся в коридорах, приходила в еще большее волнение.

Обоим спасателям лишь ценой огромных усилий удавалось продвигаться вперед. Их немного выручала форма электриков. «Пропустите ремонтную бригаду! — кричал Поплавский, пробиваясь словно ледокол между десятками плотно стоящих людей. — Успокойтесь, мы сейчас исправим поломку в компрессорах!» Его слова возымели некоторое действие, и люди расступались, открывая путь двоим вспотевшим «мастерам».

Возле пятой по счету двери главного коридора Корин слегка ткнул командира в спину и кивнул налево. Дверь, как и следовало ожидать, оказалась наглухо закрытой.

— Отойдите в сторону! — крикнул Поплавский, вытаскивая из сумки с инструментами мини-резак. — Место прорыва воздухопровода находится под потолком этой комнаты! Да отойдите же, говорю вам!

Несколькими уверенными движениями резака Поплавский проделал вокруг дверного замка сквозной надрез, а затем ударом плеча распахнул дверь. Корин нырнул в комнату вслед за командиром и сразу же закрыл за собой дверь.

В углу на высоком кресле, похожем на зубоврачебное, сидела Марта Шадрина. Ее руки были прикованы к подлокотникам мощными браслетами. Голову молодой женщины украшал овальный голубой шлем, от которого тянулось множество проводов. Радом с креслом находились три высокие приборные стойки с десятками быстро перемигивающихся неоновых лампочек.

Противоположную стену занимал большой плоский экран.

Лицо Марты было искажено ужасом. Она, конечно же, слышала гул сирены в коридоре, топот ног и истошные крики. Никто не пришел ей на помощь, и она, наверное, чувствовала себя так же, как запертый в каюте тонущего корабля.

При виде ворвавшихся в комнату мужчин Марта дико закричала и попыталась вскочить с кресла, но браслеты и ремень удержали ее на месте.

Оба спасателя смущенно остановились, удивленные такой странной реакцией.

— Марта, ты нас узнаешь? — растерянно произнес Корин. — Успокойся, сейчас мы тебя освободим…

Глаза Марты широко раскрылись. Казалось, она только сейчас осознала, что перед ней стоят ее друзья. Пленница радостно вскрикнула. В тот же момент приборные стойки загудели, стрелки на многочисленных шкалах заплясали, а на овальных дисплеях вспыхнули различные диаграммы и таблицы.

Еще раз вскрикнув, Марта неожиданно обмякла и, закрыв глаза, привалилась к спинке кресла.

Оба спасателя обменялись встревоженными взглядами. Такой реакции они не ожидали. Несмотря на молодость, Марта уже пережила немало в жизни. Выдержки и хладнокровия ей было не занимать, но сейчас она повела себя словно экзальтированная девица из романтических книг.

Пока Корин возился с браслетами, Поплавский подошел к стоящему возле стены маленькому журнальному столику. На нем в эмалированной ванночке лежали шприц и несколько ампул с отколотыми кончиками. Командир взял их в руки и стал рассматривать.

— Вот в чем дело… — прошептал он.

И тут шум, идущий со стороны приборных стоек, внезапно исчез. Индикаторные лампочки и дисплеи погасли, а стрелки всех приборов вернулись в нулевое положение.

Корин к этому моменту аккуратно срезал замок со второго браслета и освободил руки Марты. Расстегнув кожаный ремень на ее талии, он повернулся к командиру: