— Могу я войти?

— Нет, — Ки решительно захлопнул дверь перед вздернутым детским носом и полез в сброшенную на кресло одежду за чем-нибудь, выглядящим приличнее его помятого одеяния. Хотя большая часть той одежды выглядела еще хуже его нынешнего наряда. После прачечной он поленился разложить все по местам и, чертыхаясь, копался теперь в тряпье, как в куче мусора.

— Хорош видок, — совсем по-чжонхёновски прокомментировал мальчишка, когда злой, как черт, юноша вновь предстал пред ним. Все это время гость терпеливо ждал у двери, привалившись к стене и наблюдая, как детвора разносит на детали какую-то хитроумную игрушку. После появления в коридоре всклокоченного юноши, детей как ветром сдуло.

— Чего заявился?

— Поглядеть, как ты живешь, естественно, — язвительно сообщил ему светловолосый.

— Поглядел, можешь дуть отсюда, — насупился Ки, припоминая весьма похожий разговор.

— Как давно ты его видел?

— Кого?

Мальчик закатил глаза.

— Балда. От недотраха тугодумом стал? Или это врожденное?

— С-сопляк, — Ки, совершенно не думая, отвесил ему затрещину.

— Не распускай руки, недоумок.

— Не распускай язык, недоебок.

Сложив руки на груди, юноша прислонился плечом к двери. Отчего-то прежнего раздражения при виде этого недорослого хозяина он больше не испытывал. Зато появилось желание раздразнить его, как расчесать заживающую рану.

— Хорошо, — мальчик глубоко вдохнул, — покончим с обменом приветствиями. Может быть, ты скажешь, в конце концов, когда в последний раз видел его?

— Не «может быть».

Мальчик покраснел от попыток усмирить свой гнев.

— Слушай, я сюда не по собственной воле заявился, — выплюнул он. — И прикладываю максимальные усилия держать себя в руках. Когда ты его в последний раз видел?

— М-м-м, дай-ка подумать, — Ки приложил палец к губам, изображая напряженную работу мысли.

— Ясно, можешь не тужиться. Что ценного он оставил тебе? Мне нужно знать, это очень важно.

— Ничего, кроме головной боли.

— Возможно, записку? Или что-нибудь вроде оружия. Давай думай, пока последние мозги не утекли через дыру в твоей заднице.

— А твои, похоже, уже утекли?

— Ки! — послышалось со стороны кухни, на пороге которой появился Финик в белом фартуке, щедро усыпанным бордовым горошком. Схватив мальчика за плечо, Ки поспешно открыл дверь и впихнул его в свою комнату. А затем и сам пулей залетел в нее.

— Свинарник. Как я и думал.

— Что? — юноша отвернулся от двери и увидел, как светловолосый мальчик подбирает с пола фантик.

— Где жру, там…

— Замолчи, — Ки выхватил из его рук фантик и бросил его на столик, а затем толчком усадил мальчишку на кровать. Раздался стук, вынудивший юношу вновь скрыться за дверью, мальчик же принялся за изучение содержимого комнаты. Портрет, найденный на подоконнике, сперва вызвал презрение на его губах, однако после внимательного изучения его лицо посветлело. Слово, выведенное четким почерком, заставило его действовать, не медля ни секунды.

Забыв про пыль, он опустился на колени и полез под кровать.

— Ты думаешь, я там не смотрел, — через какое-то время ехидно известил его голос присоединившегося к поискам Ки. Юноша появился перед ним с противоположной стороны и чихнул от клочьев пыли, покрывшей пол под кроватью. — Логично, что слово «кровать» должно навести на мысль о поиске чего-то под кроватью, нет?

— Судя по слою этой пыли, не думаю, что ты здесь уже побывал. Раздери меня редиска, да тут же огород можно разводить! Ты вообще не убираешься?! Как можно жить в таком свинарнище?

— Ути-пути, господинчик, за тебя-то, поди, целое полчище прислуг убирается.

— Что? У тебя тут махорка спрятана? — мальчик недоуменно глядел на блеклую упаковку, найденную в пыли.

— Это обычная трава, балбес.

Мимо них, шустро перебирая увязающими в пыли ножками, пробежал гигантский таракан. Проследив за его путем, мальчик бесстрастно констатировал:

— Милая зверушка у тебя живет.

Он схватил ком пыли и сжал его в руке.

— У меня тут еще жук живет, но он не такой общительный и шустрый, — рассеянно брякнул Ки, глядя, как рассеивается серый комок в детской руке.

— Водишь делишки с колдунами?

— Как бы не так.

— Значит, обложили со всех сторон.

— И не говори.

Как двое одержимых, они принялись расчищать пол от пыли.

— Так я и думал!

— Йоперный театр!

На полу, сверкая первозданной костяной белизной рукоятки, лежал искусно сделанный нож.

— Мое!

— Мое!

Мальчик с неприязнью поглядел на Ки, крепко сжимая верхнюю часть рукоятки. Юноша ответил ему не менее недовольным взглядом, стискивая нижнюю ее часть. Расчищенный кусок пола тут же мягко, набегая, точно морские волны, покрыла серая пыль.

— Тебе он для чего?

— А тебе?

— У меня есть распоряжение от дяди.

— А у меня его нет, но он все равно мой, раз находился под моей кроватью.

Мимо спорящей парочки в обратную сторону пробежал все тот же таракан, все так же увязая лапками в пыли.

— Валим отсюда, — выпалил Ки и, воспользовавшись замешательством мальчика, дернул на себя нож. Ловко выбравшись из-под кровати, он рванул к двери, а затем из квартиры и из дома. Светловолосый гость поспешал за ним.

— Думаешь, он все видел? Думаешь, он послал кого-то за нами? Думаешь, мы сумеем скрыться? Думаешь… — чуть погодя, задыхаясь, в панике метал мальчик вопросы один за другим. Они добежали до парка и притормозили у каких-то пышных кустов, украшенных каплями прошедшего недавно дождя. Оба, согнувшись пополам от быстрого бега, ловили ртами воздух.

— Думаю, нас уже ждут. Самые мелкие — самые юркие и опасные, — повторил, наконец, Ки вслух слова, всплывшие в памяти.

— Это слежка!

— Что ты там говорил про распоряжения?

— Твоя дверь была запечатана, поэтому я не мог без твоего разрешения войти в комнату.

— Отлично, не люблю, когда в моих вещах копаются. Дальше.

— Он сказал, что у тебя в комнате спрятано нечто важное. И что я… ну, должен прийти и сказать тебе об этом. И помочь это раздобыть, по возможности, избегая лишних глаз. Не получилось.

— Когда сказал?

Мальчик замялся.

— Недавно.

— Когда.

— Месяц назад.

— Гадки лошадки, и ты все это время молчал, хрен бородавчатый?!

— А я люблю лошадей, — невпопад ответил мальчик. Зубы его застучали от холода, посинели губы бантиком, он стал походить на маленького растерянного ребенка.

— Я его целый месяц не видел! — заорал Ки, отвесив мальчику очередную затрещину. Благо, не той рукой, в которой сжимал нож. — Месяц! Идиот, мог бы проглотить свою гордость и выполнить просьбу!..

Светловолосый гость, вспомнив, кто он собственно такой, и вмиг обретя привычную уверенность, язвительно проговорил:

— Ну, конечно, месяц без хорошего траха превратил тебя в бесполезную стонущую мочалку.

— Замолчи, соплячище. Из-за тебя мы времени много потеряли. Выкладывай все, что знаешь. Куда нам нужно идти?

Юноша вдруг понял природу кошмаров, являвшихся к нему каждую божью ночь на протяжении месяца, и впрямь проведенного в невыносимом одиночестве. Его призывали, а он и в ус не дул.

— Мне холодно, — дрожа под ледяным ветром, простучал мальчик зубами. — Там за воротами должен стоять экипаж.

— Пойдем, все равно нам мало что удастся теперь скрыть.

Мальчик назвал незнакомый Ки адрес и, пока возница правил лошадьми, поведал юноше свою историю.

— Ты, наверное, уже знаешь о том, что он демон, иначе прибрал бы бардак в своей комнате, — произнес он смущенно. — Вернее, попытался бы. Видать, ты оказался умнее, чем я о тебе думал.

Юноша моргнул.

Вообще-то как раз-таки пытался, досадливо подумал Ки. Только бардак все разрастался и разрастался, пока не заполнил всю комнату обрывками бумаг, пылью, фантиками съеденных когда-то конфет, приводя его в бешенство. Тогда юноша бросил пустое дело и, плюнув на все, стал игнорировать окружающий его хаос, почуяв его волшебную природу.