Минхо заулыбался.
— Развлекаюсь?
— Ну, в этом смысле… — замялся юноша. — Понимаешь?..
— И все? Подумаешь, велика пробле…
— Не все, — оборвал его Тэмин. — Еще я видел взгляды.
— Какие взгляды?
— Ну… знаешь… такие взгляды… — засунув руки в карманы брюк, Тэмин принялся водить носком по мощенной камнем дорожке. — Минхо, я же парень, как они могут на меня так смотреть? — жалобно спросил он, подняв испуганный взгляд на друга. — На меня раньше ни один мужчина так не смотрел.
— Может быть, ты просто не замечал? — Минхо продолжил путь, и младший угрюмо поплелся за ним.
— Нет, я бы обязательно такое почувствовал.
— Ты уверен? — помрачнел Минхо.
— На меня иногда смотрят восхищенно. Бывает, эстеты мною восторгаются. Однажды меня даже произведением искусства назвали, — без капли скромности заявил Тэмин, словно для него это было обычное дело — получать лесть от незнакомых людей. — Даже ты мною любуешься, — продолжал он, как ни в чем не бывало, не заметив, как поперхнулся при этих словах идущий рядом молодой человек, — но никогда на меня не глядели, как на шлюху в борделе.
— Что? — Минхо встал как вкопанный, услышав последнее сравнение. — Ты был в борделе?
— Был. Однажды с братьями. Чжинки и Кибомом.
Минхо с нескрываемым любопытством рассматривал мнущегося перед ним, густо покрасневшего юношу.
— Признаюсь, ты меня удивил, Тэмин, — хмыкнул он и потрепал младшего за щеку. — Не бойся, слухи как появились, так и исчезнут. Дай только время. И лучше держись меня, тогда тебя никто не тронет.
Тэмин тут же встал к нему поближе, будто опасался, что прямо сейчас из кустов вынырнет толпа озабоченных мужиков и с бешеным голодом в глазах накинется на него. Минхо хмыкнул на забавную реакцию друга.
— Идем, я тебя провожу до общежития, — старший направился в сторону поджидавшего их экипажа.
— Право же, так неловко, — Тэмин сцепил руки за спиной и принялся перекатываться с пяток на носки.
— Нет, ну я, конечно, могу тебя здесь оставить, чтобы кто-нибудь тебя украл, — Минхо, очевидно, уставший препираться с младшим, решил пойти на крайние меры. — Но в таком случае пеняй на себя.
— Я поеду! — Тэмин тотчас же резво запрыгнул в экипаж под смешки друга и заскучавшего возницы.
Весь путь между друзьями царила умиротворенная тишина, которую не решался прервать ни первый, ни второй. Лошадь звонко цокала копытами по камню, изредка фыркая и встряхивая гривой, пока экипаж тихо, даже бесшумно, катился по мощенной мостовой.
— Ну что ж, вот мы и прибыли, — неловко начал Тэмин, когда они добрались до места назначения.
— Я тебя провожу до ворот, — безапелляционно заявил Минхо, ловко спрыгивая на дорогу вслед за младшим.
— Хорошо, — послушно кивнул тот, осознав, что спорить сейчас с другом бесполезно.
— Тэмин, — начал ободренный послушностью юноши Минхо, когда они отошли на расстояние достаточное, чтобы возница его не услышал.
— Что? — прямо у самых ворот Тэмин развернулся к нему и выжидательно посмотрел в лицо, плохо различимое в опустившейся на город шелковистой тьме.
— Скажи, что мы останемся друзьями, что бы ни случилось.
— Что? Зачем тебе это?
— Просто скажи мне.
Младшему показалось, что Минхо был на взводе.
— Хорошо, хорошо, — успокоил он друга, невесомо коснувшись пальцами его руки. — Мы останемся друзьями, что бы ни случилось.
— Отлично, — кивнул Минхо, скорее, своим мыслям, чем стоявшему перед ним озадаченному юноше. — Ну, тогда бывай, — бросил отрешенно он и отошел на пару шагов к заждавшемуся экипажу, но внезапно развернулся, стремительно подлетел к младшему и оставил мягкий поцелуй на его приоткрывшихся в удивлении губах.
— Минхо, я же… не это… не такой, — заикаясь, проговорил опешивший Тэмин в спину уходившему другу.
— Запомни, что ты мне обещал, — напомнил лишь ему через плечо Минхо, быстрым шагом направляясь к экипажу.
— Что это значит?.. — прошептал Тэмин, глядя, как карета скрывается за углом.
Постояв пару минут в темноте ночи, опустошенно глядя в сторону скрывшегося с его глаз экипажа, Тэмин повернулся к кованым воротам и хотел было в них зайти, как за его спиной раздался новый цокот копыт и совершенно иной стук колес по мостовой.
Все случилось так быстро, что юноша не успел отреагировать. Из черного экипажа выпрыгнуло несколько человек. Один из них схватил опешившего юношу. Последнее, что Тэмин помнил, — его насильно тащат к украшенным вензелями дверцам, крепко прижимая к носу платок и заставляя вдохнуть источаемый им едкий запах.
А после все погрузилось во тьму.
========== Часть 2 ==========
Вся небольшая улочка привыкла каждую субботу наблюдать возвращение этого молодого человека в небольшой двухэтажный каменный дом, находящийся на самой ее окраине. Неспешной упругой походкой он, бывало, вышагивал по пыльной дороге, с неизменным интересом в карих глазах поглядывая по сторонам и не уставая здороваться с встречавшимися ему на пути жителями, а иногда и останавливаясь, чтобы поболтать об их проблемах. И жители всегда охотно делились с ним оными, умудряясь посетовать и на свою нелегкую жизнь, и на завышенные цены, и на противных мальчишек, обворовывающих их огороды.
Юноша сосредоточенно кивал, невозмутимо выслушивая льющиеся непрерывным потоком жалобы и вставляя в нужных местах меткие комментарии, а после продолжал свой долгий путь. Довольные полученной порцией позитивного настроения, жители благосклонно глядели ему вслед и воодушевленные шли дальше по своим делам, думая о том, какой же все-таки замечательный у них сосед.
Но в этот раз молодой человек не шел своим обычным бодрым, но в то же время размеренным шагом, не смотрел по сторонам, не улыбался случайным прохожим. Он до того спешил, что спотыкался через каждые несколько шагов, пару раз чуть не навернувшись в своих еще недавно блестевших чистотой сапогах, ныне покрытых густым слоем пыли. Расстегнутый темный плащ униформы развевался за идеально прямой спиной. Белоснежные бриджи посерели. Густые каштановые волосы находились в полнейшем беспорядке, придавая ему вид романтического рыцаря, спешащего на свидание к своей возлюбленной.
Но, к немалому сожалению, торопился он совсем не на встречу с любимой.
Из уст в уста среди соседей кочевали слухи о том, что пропал самый младший мальчик из троих, живущих в аккуратном домике, замыкающем небольшую улицу. Уехал поступать в столичную Академию искусств, одно из самых престижных учебных заведений страны, и неожиданно перестал присылать домой положенные еженедельные весточки, приведя этим своих братьев в неописуемое беспокойство.
Трое одаренных необыкновенной внешностью юношей поселились в этом городке несколько лет назад и поначалу вели себя тише воды ниже травы, не донимая соседей постоянными визитами, вошедшими на этой улице в привычку и даже ставшими традицией. Многие жители впоследствии смущенно признавались, что в первые дни даже не различали их, ошибочно предполагая, что в дом вселился один юноша. Но натыкаясь на них то в бакалейной, то у плотника, то в булочной или у клубничника, мало-помалу они научились распознавать лица всех троих. Вскоре жители, отнюдь не страдая от нехватки любопытства, сами решились на знакомство с этим семейством, казавшимся им замкнутым. И позже оно не раз удивило их своей невероятной общительностью и теплотой.
Самый старший из братьев, Чжинки, не обладал какой-то особенной красотой, но его добродушное лицо и неизменная широкая улыбка привлекали взгляды окружающих и покоряли даже насквозь зачерствевшие сердца. Появлялся он в доме реже всех, будучи конюхом и возницей у благородного семейства, живущего на другой, более богатой окраине их небольшого городка, и ночуя дома лишь по выходным. Все без исключения соседи считали его бесспорным кормильцем семьи. Впрочем, они не ошибались в своих предположениях.
Во время отсутствия Чжинки в доме всем заправлял средний брат Кибом, юноша на вид утонченный и изящный. Но при общении в нем выявлялась слегка грубоватая природа человека, которому довелось побывать среди самых низших кругов общества. Однако ни один из жителей улицы не посмел бы возразить, назови кто его мастером на все руки, поскольку звание это было вполне заслуженным. Он и хозяйством занимался, и за внешним видом братьев следил, и при этом никогда не чурался более тяжелой работы.
