Минхо волей-неволей пришлось ответить на некоторые его вопросы. Судя по всему, в проблеме знания и незнания Минхо разделял его взгляды. Но информацией он делился весьма скудно, не выходя за границы заданных ему вопросов и очень ловко прикрывая потертости. Что вынуждало Чжинки злиться, поскольку в этом случае он не мог охватить весь спектр возможных вопросов, а значит, какие-то важные знания так и останутся от него скрытыми до поры до времени, если не навсегда.
У Чжинки есть небольшой иммунитет к способностям Тэмина, поэтому в первый раз пред ним предстало не только прекрасное лицо младшего, но и настоящее его лицо. Остальных же людей привлекала лишь обманчивая непорочность ангела, имеющая свойство приглушать тревогу, манящая людей к себе, словно огонь - мотыльков. Что случалось далее, Чжинки и без помощи Минхо мог сообразить. А потому радовался, что хотя бы частично эти губительные чары на него не действуют. Хотя его иммунитет мало ему помог при первой встрече с обновленным Тэмином, Чжинки все же чувствовал себя намного увереннее с этой эфемерной защитой, чем без нее.
Значит, и Минхо видит только прекрасную сторону Тэмина?
Минхо горько улыбнулся. Он видел. Раньше. И хотел верить своим глазам всей душой, но природное чутье его взревело раненным зверем.
Что же предпринял Минхо, чтобы видеть, как он, Чжинки?
Благодаря правильному заклятию, состряпанному очень сильным колдуном, Минхо прозрел и ныне с этим заклятием не расстается. Однако и прекрасное личико Тэмина он также не видит.
Минхо избегал встречаться взглядом с Чжинки при этих словах, поэтому-то возница и догадался о желании хозяина дома хоть раз отложить заклинание в сторону и позволить чарам Тэмина погрузить себя в волшебный сон, отдать на его безжалостную милость свое тело.
Выудив из памяти важное воспоминание, возница сообщил Минхо, что в одно из посещений Тэмина, случившихся, когда Чжинки надирался в пабе, вынужденный праздновать чужую свадьбу, младшенький сказал, что его может покормить Ки, однако Тэмин не смеет у него ничего просить под страхом смерти. Чжинки уверен, что Тэмин был более-менее настоящим, а не простой пьяной галлюцинацией. Как это объяснит Минхо?
Хозяин дома принял свой обычный в последнее время бесстрастный вид, но ответ дал не в пример щедрый.
— Тэмин очень способный малый. А что же касается остального, то я не смею раскрывать чужих тайн, Чжинки. На вашего среднего брата наложен запрет, кем и почему — не вашего ума дело. Могу вам лишь сообщить, что он является одной из ключевых фигур, косвенно виновных в недуге вашего младшего брата.
Чжинки сидел на своей плетеной скамье, рисовал носком туфли узоры на полу и вспоминал этот разговор, испытывая прежнее недоверие.
Ки? Ключевая фигура? Вот сам Ки был бы шокирован этой новостью. А еще больше он, скорее всего, разозлился бы.
Чжинки в деталях вспоминал юношу, делающего ему выговор. В моменты ярости его ноздри раздувались, как у дикого животного, а в глазах горела жажда драки. Старший брат все время представлял, как во время тирады из ноздрей клубится белый пар, а в глазах горят фонари. Будучи крайне творческим человеком, представлял он эту картину во всех красках, отчего заливался искристым смехом. Этот смех ставил сердящегося Ки в тупик и сбивал с него спесь. Вместо того чтобы дальше отчитывать старшего брата, юноша по обыкновению сдавался его веселью и, вторя хохочущему вознице, сам закатывался смехом. Какая тут ссора. Всякая ссора сходила на нет.
Старший брат уже давно не ощущал Ки. Была у него этакая интересная способность — чуять своих братьев. Эту способность он никогда не принимал всерьез — она была чем-то вроде материнской интуиции. Но в последнее время Тэмина он чувствовал хорошо, переживая из-за трудностей, терзавших младшего, а Ки он перестал чувствовать вовсе. И потому за среднего брата волновался едва ли не больше, чем за младшего.
Недавно измотанного Чжинки посетила неожиданная мысль, немного безумная, но вполне выполнимая, и он, вновь поступившись принципами, скрепя сердце попросил Минхо об одолжении. Хотя между ними и было заключено небольшое перемирие, просьба далась Чжинки с невероятным трудом. Он просил о возможности узнать, как поживает его брат. И Минхо на удивление спокойно воспринял его просьбу и ответил, что подумает. Он не отказал прямо, но и не согласился, заставив возницу ощутить себя малышом, выпрашивающим у строгого родителя дорогую игрушку.
Чжинки вздохнул.
Недавно с ним произошла весьма интересная встреча. Прямо здесь, в этом доме, в который они переехали не ранее чем месяц назад, он столкнулся со своим бывшим работодателем, немало посодействовавшим в свое время их с Ки поездке в столицу. Изумление Чжинки было настолько огромным, что оно сумело поспорить с раздражением, владевшим им в тот момент. Мужчина также казался крайне озадаченным неожиданной встречей.
— Чжинки! — воскликнул он. — Вот так поворот, скажу я тебе!
Чжинки глядел на него, язык проглотив, и не мог понять: то ли это очередная галлюцинация, то ли этот человек и впрямь из плоти и крови. Те же театральные жесты и экспрессивность, то же обилие кружев, те же величественная осанка и лицо, словно слепленное из пластилина. И та же странная полумерная открытость.
— Ты в порядке? — с видимым беспокойством справился у него мужчина, и вознице не оставалось ничего иного, кроме как остановится на втором варианте и произнести взволнованным голосом:
— Господин Тамаринье, действительно неожиданная встреча.
Что он делает в доме Минхо?
Вот каким вопросом задавался Чжинки. Но Тамаринье, точно прочитав этот вопрос в глазах молодого человека, дал логичный и правдоподобный ответ:
— Я искал Кима, раньше его часто видели рядом с хозяином этого дома. Вы пропали, Чжинки, и мне пришлось немного поволноваться.
— Простите, я думал, что наша договоренность касалась только одной передачи.
— Все верно, — кивнул мужчина. — Я всего лишь не ожидал, что вы исчезнете так внезапно без предупреждения. Раньше за вами подобной привычки не водилось. Если бы вы в ближайшее время не объявились, мне бы пришлось устроить новые поиски. Но все хорошо, что хорошо кончается. Вы нашли своего брата? Вы живете в этом доме?
Чжинки открыл было рот для ответа, но его перебил голос Минхо:
— Вижу, вы познакомились с моим гостем, — голос Минхо звучал сухо, но реплика его была адресована вовсе не Чжинки. Хозяин дома величаво спускался по широкой лестнице, держа одну руку за спиной, и, мягко улыбаясь, не сводил темных глаз с беседующей пары. Прожив рядом с Минхо довольно продолжительное время, Чжинки тотчас же распознал злость в его шоколадных глазах, а в улыбке – фальш.
— Познакомился, — Тамаринье улыбнулся, заметив с какой настороженностью возница изучает лицо Минхо. — Но, по правде сказать, мы с Чжинки уже знакомы.
— Это…
— Мы друзья, — предвосхитил мужчина реплику Чжинки. Возница недоуменно поглядел на него, но не стал перечить его словам, поскольку взгляд подошедшего к ним Минхо тотчас же обратился в его сторону. И в шоколадных глазах при этом вспыхнул неподдельный интерес, вызвавший в душе возницы ехидное ликование.
Минхо не ожидал, что у Чжинки могут быть такие богатые друзья?
Вполне возможно.
Слопай, вредная кляча, гнилой морковки.
Может быть, Минхо примет его за темную лошадку и станет относиться иначе. Может быть. По крайней мере, перестанет утаивать важную информацию и отмахиваться, как от назойливой мухи.
— Чжинки и его брат Тэмин гостят в моем доме, — сообщил хозяин дома Тэмаринье.
— Надеюсь, с вашим братом все обернулось благополучно, — мужчина обратился к Чжинки, и последний молчаливо кивнул.— Что ж мне необходимо идти, будьте здоровы. Мы с вами как-нибудь еще встретимся, Чжинки.
— Конечно.
Возница был слишком сбит с толку встречей, поэтому неприкрыто ротозействовал, вместо того чтобы подыгрывать Тамаринье и изображать верного его друга. Он как никто другой знал, что его бывший работодатель ни разу не имел встреч с упомянутым Кимом и встречаться в целом с ним вряд ли был намерен. Чжинки пришел к такому выводу после сотен попыток Тамаринье избежать встреч с вышеупомянутым человеком еще в те счастливые времена, когда молодой человек работал у него конюшим и настоящего отчаянья не попробовал на вкус.
