- Твое воскрешение из мертвых, Бэт. Я сам прочитал по тебе последние слова. Там, в Джорджии, у персиковых деревьев. Над твоей могилой, где мы хоронили единственное, что нам осталось – твою одежду и гипс с твоей руки. Единственное, что принес Диксон из леса после долгих, но, увы, бесплодных поисков.

Бэт все еще кажется, что священник определенно сошел с ума.

Дэрил искал ее в лесу? Зачем Дэрилу искать ее тело? Она же не могла уйти из машины, если они считали ее мертвой?

А потом бьет осознанием наотмашь.

Он искал, потому что они знали, что она ушла из машины. Знали, что она была жива…

- Они знали, что я жива, - шепчет потрясенно, с трудом все еще веря в то, что говорит.

- Это было чудо Господне! – отец Габриэль сжимает ее ладони в волнении. Его глаза возбужденно блестят. – После такого ранения… когда не было даже сердцебиения… Господь вернул тебя с того света, Бэт! Он дал нам шанс! Возможность… Но мы не верили… никто не верил, что такое возможно. И потому Господь покарал за неверие… и они не довезли тебя до Грейди. Мы потеряли тебя… Теперь ты понимаешь? Дважды воскресшая! Дважды!

- Дважды? Вы знали, что я жива до того, как… оставили меня на дороге? Я была жива?

В груди сердце сжимают стальные кольца. От этих колец возникает такая боль, что невозможно даже сделать вдох. Ей кажется, что свет, льющийся через окна, меркнет сейчас, словно в церковь начинают вползать тени. Длинные тени. Мрачные тени. Они тянут к ней свои щупальца, чтобы проникнуть прямо в нее. Наполняя ее той самой знакомой темнотой, которая когда-то приняла в свои объятия. В церкви, чем-то похожей на эту.

Она пытается держаться. Хватается за распятие, что висит у нее на шее. Но с каждым словом отца Габриэля проваливается в темноту.

Потому что в темноте нет боли… в темноте только спасение…

- Мы хотели уже хоронить. Тайриз копал могилу. Кэрол и Мэгги готовили тебя к погребению. И обнаружили, что ты жива… твое сердце билось… ты дышала… но мы боялись потерять тебя… приняли решение везти в госпиталь…

- Я была жива, когда меня оставили в машине, - на растерзание стаду, хочется добавить ей, но она молчит об этом.- Я была жива… и вы все знали об этом… Все… вы все знали…

- Ты была жива… мы знали… все знали… все знали…

Она медленно встает и уходит от него. Не обращая внимания на его слова, которые он все говорит и говорит ей вслед. И тени медленно ползут за ней. Она смотрит на них и радуется им сейчас. Потому что света нет в жизни. Все обман… Красивый обман и только.

Мы заботимся о тебе, Бэт… Ты так важна для нас, Бэт… Как хорошо, что ты с нами теперь… Я никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось… С тобой всегда по-особенному…

И вы бросили меня. Живую. Я была вам не нужна… Не нужна. Как тогда. Когда я умирала в госпитале. Вы меня оставили умирать дважды. Только второй раз у меня даже не было ни малейшего шанса выжить… Чудо Господне… Долбанное чудо…

Темнота стелется за ней шлейфом. Бэт чувствует ее, когда идет по улицам Александрии. Но в ней все еще горит какой-то слабый огонек.

Ей просто необходимо увидеть его. Или Мэгги. Пусть они скажут, что все это неправда. Что долбанный святоша просто повернулся мозгами… что это неправда… Господи, я прошу тебя… умоляю, пусть это будет неправда.

Центр распределения ближе всего. Бэт помнит, что Мэгги должна быть там. Как она сказала – на ревизии. Помогает Кэрол. И Бэт поворачивает к зданию центра. Правда, падает вдруг в траву, споткнувшись о бордюр, который не заметила сразу. Потому что слезы застилают глаза, как она обнаруживает с удивлением. Плачет. Беззвучно.

- Бэтти, что случилось? – спустя какое-то время ей помогает подняться с травы Кэрол. Она внимательно осматривает ладони Бэт, счищает с них грязь и травинки. – Я увидела тебя в окно. Что случилось?

- Позови Мэгги…

Ее ли это голос? Такой хриплый и злой. Полный ненависти.

- Мэгги? Разве она не дома? – удивляется вдруг Кэрол в ответ.

- Ее здесь нет?! А! Вранье! Очередное вранье! – Бэт смеется зло и смотрит на нее, пытаясь подметить, изменится ли выражение ее лица сейчас. – Правда, Кэрол? Что еще за вранье меня ждет? Неужели я не заслужила хотя бы толики правды? К примеру, о том, как вы все заботились всегда обо мне. Как я вам дорога…

- Ты же знаешь…

- Нет, Кэрол! Я не знаю. Я даже не знаю, кто вы для меня. Кем вы были… Как вы могли сделать это?! Как вы могли бросить меня там? Живую! Они бы рвали меня на куски… они бы сожрали меня там… и я бы все чувствовала… я их слышала! Понимаешь? Я их слышала! Я знала, что они там… и я ничего бы не сделала! Интересно, они бы сожрали меня целиком? Или бы я ползала куском тела, пока кто-нибудь не выбил мне мозги?

Кэрол ничего не говорит. Только плачет. И Бэт видит острую вину и сожаление в ее глазах. Но они ей уже не нужны. И слова прощения тоже. И ее объятие, в которое она хочет заключить сейчас Бэт, ей тоже не нужно.

- Лучше бы Мэгги пустила мне пулю в башку, когда бросала там!

- Мэгги там не было. Не вини ее, - пытается оправдать Кэрол ее сестру.

- А кто был? Кто повез меня в Атланту?

- Рик, Мишонн и Ноа…

Это было последней каплей. Почему-то именно это. Рик, Мишонн и Ноа.

Гленн, идти в Терминус. Мэгги.

- Что сказал Дэрил…?

Никто из них. Никто… Ее бросили умирать… Никто из них даже не был рядом…

И темнота, наконец, заботливо кладет руку ей на плечо. Напоминая, как было легко прежде. Когда не было чувств. Когда все было спрятано глубоко под замок в самых дальних уголках сердечной памяти. Когда не чувствуешь и не вспоминаешь, это не так больно… Не так больно…

Она хочет побыть одна. Просто побыть одна. Но они везде. Они пытаются поймать ее. И эта бесконечная погоня… эти руки, тянущиеся к ней, чтобы схватить ее… Она пытается убежать от них. Но они везде…

А потом она видит кровь. Кровь на обнаженной коже. Опасность. Кровь – это опасность.

Нет, пытается сопротивляться она. Это не опасность. Это. Не. Опасность. Она в безопасности. Она уже в безопасности.

Но это не так. Опасность. Она рядом. От нее не убежать. Бежать некуда. Она загнана в угол. Кровь. Течет струйкой. Она видит ее, когда напрягаются мускулы. Рука. Эта сильная рука пытается отобрать ее оружие. Она видит по его прищуренным глазам. Он отберет ее нож. И она будет беззащитна. Где Морган? Она совсем не понимает, где она…

Весь ее взгляд сводится только к одному – глазам, в которых она читает только желание вырвать у нее нож. И схватить ее. Они сильнее ее. Они мужчины. Где Морган?… Почему она одна?

Она зовет его. Потому что знает – Морган никогда не оставит ее. Морган вытащит из темноты, которая смыкается над ней. Кровь – это опасность. Голос, что обманчиво нежен и так вкрадчив сейчас – опасен. Как только она положит нож, они схватят ее. Потому что пытались схватить там… на улице… И их много… Ей не справиться с ними. Ни за что не справиться.

- Морган! Морган!

Вытащи меня… я боюсь одна… Одна… Я всегда одна… Никому не нужна…

И он приходит. Она слышит его голос, и темнота немного отступает. Она больше не одна. Никогда не будет одна. Потому что рядом всегда будет Морган. Она ему нужна…

Крики. Напряжение, которое буквально разлито в воздухе. От которого у нее даже волоски встали дыбом на руках. Она слышит Моргана, но в то же время видит, как меняются глаза напротив нее. Он сейчас нападет на Моргана. Она знает это. Чувствует. И это действительно происходит…