- Хорошо, - кивает ей в ответ глава Совета. – Ты права, Мэгги. Я распоряжусь обо всем. Только… только она не имеет права покидать стены твоего дома. Домашний арест. На время, что понадобится Совету принять решение.

Бэт чувствует, как начинает дрожать ладонь Мэгги, лежащая на ее плече. Переводит взгляд на нее и замечает, как блестят ее глаза от невыплаканных слез.

- Я прошу тебя… позволь мне просто рассказать тебе… объяснить… позволь сказать хоть слово!

- У тебя было достаточно времени, Мэгс, чтобы сказать мне не только одно слово о том, что случилось тогда! Но ты предпочла лгать мне! Как это можно назвать? Как это можно назвать? То, что случилось… Вы убили меня. Вы! Убили! Меня! Ты! Дэрил! Вы все убили меня… Господи, вы чуть не убили меня…

Бэт хмурится, потому что не понимает смысла слов, что возникли в голове при виде слез Мэгги. Особенно последних. Воспоминание, которое вдруг пугает ее. Как и взгляды, которыми ее награждают в последний раз члены Совета, покидая комнату. Доктор Салливан тем временем проверяет оставшееся количество раствора в капельнице.

- Ты можешь забрать ее домой. Только следи за тем, чтобы она принимала вовремя то, что ей прописала Эмили. Хотя я против этого, скажу прямо. Нам еще не доводилось никому прописывать на прием барбитураты. И все еще есть опасения… мы бы последили за ней…

- Тогда отмените эти лекарства! Если вы не знаете, как это может повлиять на нее…

- Давай поговорим не здесь, Мэгс! – вмешивается Рик. – Мы дадим время Бэт собраться, а сами подождем ее в приемной. Хорошо? – а потом уже обращается к Бэт. – Тебе принесут сейчас одежду. Когда переоденешься, выходи в коридор. И мы уведем тебя домой…

Когда они уже у самой двери, Бэт вдруг задает вопрос, который мучает ее на протяжении всего времени, как она очнулась:

- Что я здесь делаю? Что со мной случилось?

- Поговорим дома, хорошо? – просит Мэгс, снова начиная плакать, не в силах сдержать слезы. И эти слезы снова вызывают в Бэт обрывки воспоминаний и целую смесь эмоций.

Страх, боль, ярость, ощущение опасности…

В приемной Бэт сталкивается с Джи, которая заполняет какие-то бумаги, сидя за столом. Почему-то создается ощущение, что Мэгги и Рик держатся особняком от нее, погруженной в свои записи. Она выглядит очень усталой. А еще у нее красные глаза, словно она не спала последнюю ночь или плакала. Бэт замечает это, когда Джи вдруг поднимает на нее взгляд. Она открывает рот, чтобы что-то сказать Бэт. Но в это время Мэгги видит вошедшую в приемную сестру, в несколько шагов подходит к ней и обнимает за плечи, словно беря под свою защиту от ненавидящего взгляда доктора Робардс.

- Не забывай про лекарства, Мэгги. Иначе я буду настаивать на приеме нейролептиков и заключении ее в палату под постоянный надзор, - резко произносит Джи. – Я и так пошла вам навстречу сейчас. Это ясно, надеюсь? Ей повезло, что у него такая быстрая реакция… попади она в шею, как метила…

- Она не попала. И он жив. На этом все, - отрезает Мэгги и уводит растерянную Бэт из больницы.

Рик же выходит молча. Такой же растерянный, как и сестра, не может не отметить Бэт. Ей нечасто доводилось видеть его в таком состоянии. Пожалуй, только в тюрьме после смерти Лори, когда он не знал, что ему делать дальше. Он молчит и только кусает задумчиво губу на протяжении всего их пути от больницы до дома Ри. А когда Бэт поднимается в свою комнату по лестнице, то слышит, как он говорит, обращаясь к Мэгги и Гленну:

- Эмили права. Ему повезло, что он сумел увернуться… как подумаю, что она могла убить его…

- Рик, сейчас не время думать о том, что могло бы быть! – отрезает Мэгги решительно. – Сейчас время думать о том, что нам следует делать.

- Мэгги права, - поддерживает жену Гленн. – Нам нужно найти какой-нибудь выход.

- Выхода нет. И мы все это знаем. Что бы мы ни придумали… Совет просто не позволит себе сейчас сделать поблажку. Не сейчас.

- Что нам делать, Рик? Что нам тогда делать? – спрашивает Мэгги со слезами в голосе. Ее былая решимость вдруг исчезает, оставляя взамен растерянность. И Бэт пугается, когда слышит в голосе Рика точно такие же нотки.

- Я не знаю, Мэгс… я пока не знаю…

Бэт не может дальше слушать, о чем говорит Рик, потому что раздаются шаги на лестнице. Ей приходится скорее зайти в комнату, чтобы не выдать себя. Это Мэгги. Она заходит практически следом, как-то слишком внимательно вглядываясь в Бэт. Та только улыбается неуверенно, пытаясь подбодрить сестру в этот момент. Потому что чувствует ее растерянность и огорчение.

- Ты ничего так и не помнишь? – спрашивает Мэгги, когда Бэт лежит в привычной уже для нее постели под звездным небом. Правда, сейчас солнечный день, и звезд на потолке не видно. Только их силуэты.

- Нет. Последнее, что помню – это утро. Как покормила Патти. Как вымыла посуду. Как помогла Гленну обработать шов. И все. Почему такая слабость? И так клонит в сон? Так не бывает обычно после обмороков.

- Это барбитураты, которые, к счастью, у нас оказались в больнице, - глотая слезы, которые вдруг потекли по ее лицу, говорит Мэгги и гладит Бэт по волосам. – Успокоительное. От них такой эффект. Наверное, когда немного привыкнешь – пройдет. Доктора решили, что тебе лучше их попринимать. Чтобы избежать эмоциональных всплесков в будущем. Чтобы подавить нервную систему.

Бэт бы непременно насторожилась, видя слезы Мэгги и ее бледность. Но действие лекарств дает о себе знать – ей почему-то абсолютно все равно, почему та плачет, и чем так встревожен Рик. Ей не хочется ни думать, ни пытаться вспомнить, что могло вызвать ее обморок. Путь пешком от больницы почему-то так утомил, что хочется только спать. Закрыть глаза и провалиться в темноту, которая принесет покой.

Она вертится в постели, потому что не может никак устроиться. Все не находит комфортной позы. То и дело сминает подушку, будто это поможет заснуть. Сама не понимает, почему проснулась ночью – самое время сейчас для сна…

- Что? Что такое? – раздается хриплый голос над ее ухом. – Не спится?

- Что-то никак… Не могу понять почему. Как-то тревожно…

Крепкая мужская рука обнимает ее за талию и прижимает к горячему телу, и она чувствует, как внутри что-то сладко сжимается, когда их тела так тесно соприкасаются.

- Ты такой горячий…

- М-м-м-м,- мычит он, целуя ее в шею. А она запрокидывает руку, чтобы запустить пальцы в его волосы, с наслаждением выгибаясь, чтобы еще теснее прижаться к нему. Ей всегда было так хорошо в его руках.

- Тебе надо поспать, - шепчет он. – Спи… просто закрой глаза и засни…

- Скажи тогда это еще раз…

- С тобой всегда особенно… всегда особенно…

Она улыбается и кладет ладонь на его руку, переплетая пальцы с его пальцами. Теперь, когда она лежит в уютной колыбели его объятий, ей намного легче выровнять дыхание и успокоиться.

- Я люблю тебя, Дэрил, - говорит она то, что не могла сказать ему раньше почему-то. – Я очень тебя люблю…

И чувствует, как он целует ее волосы, чувствует его улыбку, такую редкую гостью на его лице. Улыбку, которая так преображает его… заставляя ее сердце биться чаще…

Бэт даже сначала не понимает, почему рядом нет больше его тепла, когда открывает глаза и видит темноту ночи, наполнившую комнату. И чувствует себя как никогда одиноко сейчас.